Читать книгу "Как нас обманывают СМИ. Манипуляция информацией - Дмитрий Пучков"

Ромм решил не искать новые решения для эпизода штурма и в своем звуковом фильме воспроизвел практически один к одному немой вариант Эйзенштейна. Черно-белые кадры революционно настроенных масс, бегущих к Зимнему, в очередной раз убеждали многомиллионную аудиторию советских зрителей, что в 1917 году все было именно так. И никак иначе. Новая версия штурма Зимнего дворца с помощью эффектной «картинки» окончательно закрепила в массовом сознании миф о том, что это событие произошло в реальности. Преодолеть эстетическую инерцию выразительного зрелища было творчески и идеологически невозможно, так как Михаил Ромм доснимал эпизод штурма и ареста Временного правительства по прямому указанию И. В. Сталина.

В пред- и послевоенный период в фильмах на историко-революционную тему, где сюжетно затрагивался Октябрь-1917, созданный экранный миф-канон соблюдался неукоснительно. Его отражение легко обнаружить в таких лентах, как «Человек с ружьем» (1938, режиссер Сергей Юткевич), «День первый» (1958, режиссер Фридрих Эрмлер), «В дни Октября» (1958, режиссер Сергей Васильев), «Две жизни» (1961, режиссер Леонид Луков), «Залп “Авроры”» (1965, режиссер Юрий Вышинский), «Посланники вечности» (1970, режиссер Теодор Вульфович), «Семья Коцюбинских» (1970, режиссер Тимофей Левчук). Косвенно данная версия присутствовала в разных кино- и телеверсиях ключевых для отечественной культуры произведений, таких как «Тихий Дон» Михаила Шолохова и «Хождение по мукам» Алексея Толстого.

Возможно, очередная попытка снять фильм об Октябре 1917 года не была бы осуществлена в советский период, если бы не идеологическое противостояние СССР и Запада. В 1981 году американский режиссер и актер Уоррен Битти снял фильм «Красные», где сам сыграл роль своего соотечественника, журналиста Джона Рида — того самого Рида, который написал книгу о революции 1917 года под названием «Десять дней, которые потрясли мир». Картина имела большой успех, получила три премии «Оскар».

Естественно, советские идеологи не могли согласиться с тем, что фильм о Великом Октябре сняли американцы. Так возникла дилогия Сергея Бондарчука «Красные колокола». Ее первая часть, «Восставшая Мексика», была посвящена путешествию Джона Рида в Мексику и являлась экранизацией книги его очерков о революции в этой стране. Вторая часть под названием «Я видел рождение нового мира» представляла собой экранизацию книги американца о событиях в России 1917 года. Главную роль в дилогии Бондарчука сыграл итальянец Франко Неро.

Это было цветное широкоформатное кино, и Бондарчук решил с размахом снять центральный эпизод второй части — штурм Зимнего. Для этого он получил поддержку партийных властей Ленинграда, а для съемок штурма на Дворцовой площади возвели настоящие баррикады и привлекли военнослужащих из частей Ленинградского военного округа.

В отличие от предшественников, Сергей Федорович максимально усилил пафос главной сцены. Камера оператора Вадима Юсова буквально парила над площадью, позволяя зрителям наслаждаться панорамой революционных событий с высоты птичьего полета.

Усилия съемочной группы не пропали даром: дилогия «Красные колокола» была удостоена Государственной премии РСФСР имени братьев Васильевых. Чуть позже режиссер перемонтировал киноверсию 1982 года в одноименный четырехсерийный телефильм. Для расширения общего исторического контекста в него добавили соответствующую эпохе кинохронику. Премьера сериала «Красные колокола» состоялась на Центральном телевидении в 1984 году.

Наступивший через полгода период, сейчас официально именуемый «периодом перестройки и гласности», фактически дезавуировал интерес деятелей экранных искусств к Октябрю 1917 года. Мода на исторические разоблачения, открытие архивов, публикация ранее запрещенных литературных, документальных и публицистических текстов о революции, острая критика советского периода отечественной истории как якобы ошибочного пути развития страны и государства — все это не могло не сказаться на резком падении интереса к интерпретации ключевого события XX века. Тем не менее линия Эйзенштейна — Ромма — Бондарчука в мифологизации конкретного исторического эпизода продолжала жить в российском медийном пространстве. Со временем он окончательно утвердился в массовом сознании, так сказать, «за давностью лет». При этом никто не ставил под сомнение факт штурма Зимнего дворца.

Понадобился мощный информационный повод, чтобы в российском медийном пространстве вновь возникла тема Октябрь-1917. Правда, в довольно причудливых и странных вариациях. Сказалась ориентация творцов экранного контента не только на вкусы массового телезрителя, но и на руководство основных федеральных телеканалов.

Мелкие кинобесы революции

Современная массовая культура — неотъемлемая и определяющая часть шоу-цивилизации. Для коммуникационных процессов это означает весьма важное обстоятельство: именно массовость и массовидность тех или иных явлений позволяет постулировать их как элемент шоу-цивилизации. Особенно сильное развитие данная тенденция получила в тех сферах информационной активности, где визуальная составляющая воздействия на массовую аудиторию является ведущей.

Учитывая ряд важных для отечественной истории юбилеев — 200-летие Отечественной войны 1812 года, 100-летие начала Первой мировой войны, 100-летие Великой русской революции, — можно констатировать рост внимания всех видов и типов СМИ к исторической теме. Понятно, что при выходе данного тренда на лидерские позиции в аудиовизуальном контенте важно наличие в исторической журналистике и самих произведениях соответствующих действующих лиц. Некоторые явления экранной культуры завершившегося юбилейного года Великой русской революции вольно или невольно предоставили наглядный и проблемный эмпирический материал для анализа заявленной в названии данной главы проблематики, ориентированной на изучение вопросов достоверности и адекватности кинобиографий исторических лиц РЕАЛЬНОМУ фактологическому наполнению их жизни и деятельности.

Особенностью нынешнего этапа освоения важной исторической темы стало сосредоточение на относительно узком временном пространстве нескольких экранных произведений. В дни празднования 100-летия Великой русской революции на телеэкранах появились сразу три сериала, предлагающие разные версии событий и «авторов» того времени. Это были игровые сериалы «Троцкий» и «Демон революции», а также документальный цикл с претенциозным названием «Подлинная история русской революции». Если прибавить к ним скандальную «Матильду», можно составить более-менее полное представление о том, как современные ремесленники экранных искусств позволяют себе интерпретировать ключевые события отечественной истории. Кроме того, учитывая предшествующие традиции изложения исторической канвы, можно определить общую тенденцию развития темы.

Весьма показательна «Матильда» Алексея Учителя. Как режиссер и продюсер фильма он может быть доволен: редкая российская лента держалась в топе инфоповодов почти год. Правда, в основном за счет неуемной критической энергии одного из депутатов Госдумы. Интерес к добрачным интимным похождениям будущего императора Николая II сделал свое дело — всем хотелось увидеть, за что фильм проклинали православные активисты и сторонники монархии. В итоге публика увидела вполне красочную вампуку про страсти в дворцовых интерьерах. А к отечественной истории «Матильда» имеет ровно такое же отношение, как Павел Павленский — к искусству. В общем, нам в очередной раз «сделали красиво», насочиняв небылиц и сказок про семейство Романовых. В принципе, преподаватели истории должны быть благодарны Алексею Учителю за то, что с помощью его картины они теперь могут тренировать подопечных на предмет нахождения фейков. Автору этих строк довелось поручить студентам-старшекурсникам подсчет исторических неточностей, ошибок, искажений — всего того, что в нынешней медийной ситуации позиционируется как фейк. Результат мониторинга был неутешителен: общими усилиями в фильме удалось обнаружить более тридцати исторических фейков. С другой стороны, «Матильда» связана с юбилеем Великой русской революции, так как формально фабула картины завершается коронацией Николая II. В некотором смысле лента Учителя дает представление о том, почему российский император не смог противостоять революции — он был просто не готов к этому. Здесь можно вспомнить судьбу драмы Элема Климова «Агония» (1984), посвященной личности Г. Е. Распутина. Сюжетно лента завершалась сценой похорон убиенного старца. Однако общий концепт фильма не оставлял сомнений в обреченности дома Романовых и грядущем падении Российской империи.