Читать книгу "По прозвищу Адмирал - Владимир Поселягин"

— Ага, — кивнул тот и убежал.

Почти сразу на корабле несколько раз взвыл ревун, схожие слышались на катере и барже, все готовились к уничтожению разведчика. Вопрос отогнать не стоял, только сбить. Я вёл буксир прямо, берег уже остался позади едва видимой чёрточкой, но затеряться в хоть и небольшом, но море не удалось, нашли. Если Игорь слышит гул моторов, значит, тот нас уже видит и летит поближе, чтобы рассмотреть.

Первыми захлопали автоматические зенитки, потом и наши ДШК стали подавать голос короткими очередями, всё как я учил. Сбили сразу, наверное, с испугу. Разваливаясь в воздухе, тот рухнул в воду. Ни лётчика, ничего подобрать не удалось. Фадеев ходил к месту падения самолёта, но обнаружил лишь мелкие обломки, сохраняющие плавучесть. Осталось только надеяться, что на самолёте не стояло радиостанции и наше местоположение ещё не знают, но с курса я всё же свернул, сближаясь с северным берегом, собираясь пройти вблизи Бердянска.

Кстати, по силуэту в разведчике опознали «шторьх». Но я это и так знал, слышал приблизившийся гул мотора и опознал по нему. Все, кто стрелял, жаловались: они успевали только выпустить первые очереди, как вспышки своих же выстрелов их напрочь ослепили, и долгоиграющие солнечные зайчики не давали дальше стрелять. С этим были согласны все наводчики.

Дальше был отбой, и мы пошли на максимальный скорости, которую могли развить. Обойдя косу, нашли несколько островов, и один, самый большой, с нашей помощью увеличил свою площадь и заимел ещё несколько десятков деревьев. Когда мы маскировались, наблюдатели засекли катер Лазарева. Разведчиков он снял. Правда, по секрету сказал, что они какие-то странные — оружия почти не было, четыре женщины, двое пожилых мужчин, на учёных похожи, и всего два бойца. Вот последние как раз, наверное, и есть настоящие разведчики. Но тоже были в гражданке. Их разместили в кубрике у Лазарева. Единственно, что известно об этой группе, — командира, одного из разведчиков в цивиле, звали капитан Романов. Вроде действительно наши, а так фиг поймёшь. Сигналы с берега подавали правильные. Причём, как сообщил Лазарев, они ждали спасения, два гидросамолёта, которые, видимо, за ними вылететь не смогли, но никак не наших моряков на трофейном катере. Чуть от неожиданности до стрельбы не дошло. О том, что катер их подберёт, эта группа не знала, наврали мне в шифровке, что нас будут ждать.

Проснулся я ближе к обеду. Я потянулся и, привстав на локтях, посмотрел на время. Три часа дня. Да уж, дал я храпака. А что, тем и отличаюсь от подчинённых: дал задание — и отдыхай. Надеюсь, дед закончил с инвентаризацией имущества. Я велел ему всё пересчитать, что мы с понтонов сняли, вплоть до последней гайки от грузовиков.

Судя по скрипу, кто-то из команды драил палубу. Также доносились весёлые крики, смех и плеск. Понятно, снова купаются, пользуясь бархатным сезоном. Конец августа, вода очень тёплая, курорт.

Сходив в гальюн, я в одних трусах вышел на палубу, выслушал доклад дежурного командира по всем четырём кораблям и с борта нырнул в солёную воду Азовского моря. Купальщиков хватало, полтора десятка было, девушки тоже купались. Но отдельно, с другого борта. Там Аня их охраняла. Охальников хватало. Остальные, кто ранен, а кто и не умел плавать, только поглядывали и завидовали. Оказалось, в одном из тех грузовиков нашли футбольный мяч, и сейчас устроили что-то вроде водного волейбола. Участвовать я не стал, поплавал с полчаса и по верёвочному трапу поднялся на борт буксира.

Одевшись, я снова вышел на палубу и углубился в рутину дел. Если с продовольствием проблем фактически не было, то вчерашние гонки на максимально возможном ходу изрядно сократили запасы топлива. Дизели эту ночную эпопею пережили благополучно. Пришлось снова прокладывать топливные шланги и перекачивать дизтопливо из баков баржи в баки буксира. Мы уже замеряли, должно хватить. Заодно и катера заправили. Хорошо работали, с огоньком. Нам не мешали даже частые появления самолётов противника. Вот только топлива больше не было, баки баржи опустели, зато свои мы заправили под пробку.

— Ещё один летит, — проворчал дед.

— Транспортник это, — пробормотал я, опустив бинокль. — Вдоль берега зигзагом летит, чтобы побольше территорий охватить. Ха, значит, не успели перегнать с фронта разведывательные самолёты, если их используют.

— А утром?

— Утром я спал.

— Там был именно разведчик. Егор опознал.

— Возможно, он один и не может всю акваторию охватить. Факт, что это транспортный «юнкере».

Дождавшись, когда он пролетит над нами на километровой высоте, мы продолжили заниматься делами. Вроде не заметил, никак не отреагировал. Я изучал и систематизировал записи радиста и переводчика, много информации от немцев было перехвачено. Похоже, наши генералы разошлись не на шутку. Ими за такое короткое время были освобождены огромные территории и множество военнопленных, коих вооружали за счёт складов трофейщиков. Генералы вроде уже вели осёдлую жизнь, командуя несколькими дивизиями, сформированными из пленных. А мангруппами командовали командиры помладше, да и их стало гораздо больше. Распробовали, что это такое. Немцы особенно жаловались, что одна такая боевая группа имела наглость ворваться в Ростов-на-Дону и освободить там лагерь военнопленных. Правда, понесли большие потери и половину техники оставили на улицах города. Но свою задачу выполнили.

Да уж, за четыре дня провернуть такое — это что-то! Похоже, планировался удар в тыл немецким войскам, чтобы прорвать оборону, и тогда наши хлынут на освобождённые территории. Но это там генералы связь держали. Я думаю, потому мы пока никого и не интересовали — в сталинградских степях дела закручивались, похоже, куда серьёзнее, и всё внимание командования было направлено на них. Да я и рад этому.

Насчёт немцев я не обольщался. Выход у нас тут один — Керченский пролив, нас именно там, более чем уверен, уже ждут и готовятся. Лазарев с Фадеевым, основные теоретики и авторы прорыва, предложили интересный план: прорываться не вместе, плотной группой, а отдельно. Фадеев и Лазарев наводят шум, всё внимание будет на них, а я тихо, вдоль берега крадусь к выходу и иду к нашим.

— План хорош, согласен, только вот нам удалось уловить нешифрованное сообщение кригсмарине, тыловики общались. Там их снабженческие дела нас не касаются, но был упомянут эсминец, что находится в проливе. Что за пролив, не называли, но тут даже гадать не стоит. Значит, минимум эсминец там есть, однако я уверен: на выходе нас будет ждать и подлодка, а вот от неё не спрячешься, звукач услышит работу наших двигателей и шум винтов. А там торпеда — и спасите наши души! Как-то не хочется.

— Так мой катер способен бороться с подводными лодками, у меня глубинные бомбы есть, — оживился Лазарев.

— И специалисты по этому делу?

Тот сдулся, спецов не было, но тут уже мне пришла одна идея.

— А пленные? Те три немца? Среди них вроде был минёр?

— Один был, — кивнул лейтенант.

— Нужно его склонить к сотрудничеству, или хотя бы пусть обучит использовать это оружие. Можно нашего переводчика задействовать. Он уже выспался, в радиорубке находится, немцев слушает. Ещё такой вопрос: как долго немцы смогут держать подлодку на выходе из пролива? Там ведь и запас топлива, продовольствия должен учитываться.