Читать книгу "Сказки для добрых сердец - Наталия Абрамцева"

Не понимал никто, почему дружат сова и солнечный луч. Ведь такие разные они, непохожие. Это так. Но сова и солнечный луч дружили — и всё тут.

На рассвете солнечный луч появлялся в лесу. Скользил по стволам сосен, и они становились золотыми. Стряхивал ночную росу с еловых иголок. Потом солнечный луч разыскивал сову, золотил её пёрышки и говорил:

— Привет, сова!

— Доброе утро, солнечный луч! — отвечала сова.

— Как прошла ночь в лесу? — спрашивал солнечный луч, — Всё было спокойно?

— Ах, нет, нет, — хлопала глазами сова. — Было очень неспокойно. Потерялся маленький лисёнок.

— Ой-ой-ой! — замигал солнечный луч.

— Все очень волновались, — сказала сова.

— Куда же он мог деться? — не понимал солнечный луч.

— Он нашёлся. Вернее, я его нашла, — гордо отвечала сова.

— Так где же он был?

— Оказывается, заблудился и попал в берлогу дедушки Медведя.

— Ой-ой-ой! — опять замигал солнечный луч.

— Ничего страшного, всё обошлось, — рассказывала сова, — Дедушка Медведь — очень гостеприимный. Он даже хотел угостить лисёнка мёдом, но лисёнок, оказывается, не ест мёда.

— Скажите пожалуйста! Какая неприятность! Не люблю я неприятностей, — вздохнул солнечный луч.

— Кто же их любит! — хлопнула жёлтыми глазищами сова. — Хорошо, что всё хорошо закончилось.

— Это точно, — согласился солнечный луч и добавил: — Ну ладно, сова, пора мне бежать. Дел сегодня много. Нужно все лесные кувшинки позолотить и у маленькой берёзы сломанную ветку прогреть, чтобы зажила быстрее.

— Беги, солнечный луч, — кивнула сова, — счастливого дня! До вечера!

— До вечера, сова! — мигнул солнечный луч, — Счастливого сна!

Сова уснула на весь день, как и полагается совам. А солнечный луч занялся делами. Вечером они снова встретились.

— Добрый вечер, сова!

— Добрый вечер, солнечный луч! Как прошёл день? Все ли дела успел ты сделать?

— Да, сова, — как-то грустно ответил солнечный луч, — я всё успел. Позолотил и разгладил лепестки кувшинок, полечил берёзкину веточку. Всё успел.

— Так почему же ты грустишь?

— У меня были неприятности, — печально мигнул солнечный луч, — а это так неприятно и грустно…

— Ах, ах! — встревоженно захлопала огромными глазами сова. — Ах! Какие же у тебя неприятности?

— Понимаешь, сова, — стал объяснять солнечный луч, — это не совсем мои неприятности. Дело в том, что поссорились две пчелы. Одна считает, что самый лучший мёд — цветочный, а другая утверждает, что липовый мёд — лучше. А я в этом ничего не понимаю.

— Пчёлам виднее, — совершенно справедливо решила сова, — они сами разберутся.

— Разберутся-то разберутся, но я очень не люблю, когда ссорятся, — сказал солнечный луч.

— Не волнуйся! Я думаю, пчёлы уже помирились, — успокаивала сова.

— Ты думаешь? — чуть повеселел солнечный луч, — Ну ладно, я тебе поверю, иначе буду плохо спать и не смогу завтра позолотить серединки ромашек.

— Правильно. Поверь мне и отправляйся спать, солнечный луч. Ты устал сегодня. Спокойной ночи! Я буду ждать тебя завтра утром.

— Спокойной ночи, сова! Рано утром я тебя найду. Обязательно.

И они простились.

Вот и всё. Вся сказка. Не про Бабу-ягу, не про Кощея Бессмертного, не про волшебников добрых и злых. Просто про сову и солнечный луч, которые дружили. А разве не может быть такой сказки?

А я кто?

Бабушка купила щенка на базаре. Недорого. Всего за половину рубля.

Очень маленьким был щенок. Таким маленьким, что казался почти игрушечным. В большом бабушкином дворе, где жили куры, гуси, огромный пёс Полкан, кошка Клаша, такого маленького щенка было даже и незаметно.

«Ой, — испугался щенок, — сколько здесь всяких больших, нужных, полезных живёт!.. Кто дом стережёт, кто цыплят высиживает… А я…»

И тут, мягко ступая, к щенку подошла кошка Клаша. Красивая и хитрая, с зелёными глазами.

— Здравствуйте, — ласково сказала она. — А кто вы такой? — И специально села так, что щенок, поворачиваясь к ней, чуть не запутался в собственных лапах и не упал.

— Я… — Щенок серьёзно посмотрел на Клашу, — Я — собака. Скоро буду. Когда вырасту.

— A-а… собака… Какой же собакой вы будете?

— Я… ну… — Щенку не хотелось сознаваться в том, что он ещё не знал, какой собакой станет.

— Может быть, вы станете сторожевой собакой? — насмешливо подсказала кошка, — Сторожевой, как наш Полкан?

— Ну да! Конечно! — обрадовался щенок, — Я пойду посторожу что-нибудь.

Он помчался искать, что бы такое важное, ценное посторожить: лавку в палисаднике, чучело в огороде, будку Полкана, старый велосипед… Что же важнее? Ещё раз всё проверил: лавка, чучело, будка, велосипед…

«Ну что же, что же важнее? Всё-таки, наверное, будка Полкана: ведь у неё такая красивая красная крыша!»

Каково же было возмущение и негодование старого Полкана, когда он узнал, что этот щенок собрался сторожить его, Полканов дом!

— Ну я же хотел как лучше! — оправдывался щенок.

— Хотел, хотел, ну конечно, хотел, — «утешала» кошка Клаша, которая «случайно» оказалась рядом, — Наверное, вы всё-таки не сторожевая собака, — вздохнула кошка.

Щенок только виновато кивал.

— А что, если вы… — Клаша хитро прищурилась и дёрнула кончиком хвоста, — А что, если вы станете собакой охотничьей?

— Охотничьей? Ну, точно, точно! Именно охотничьей! Я немедленно начну охотиться. Спасибо, что подсказали.

«Интересно, — подумала кошка, — на кого собирается охотиться этот глупыш?»

И Клаша спокойно улеглась на солнышке, но поспать ей не удалось. Из сарая с визгом выскочил щенок.

— Ну что ещё? — лениво спросила кошка.

— Ой-ой-ой! Боюсь я их! Ой, боюсь! — визжал щенок.

— Кого? Кого такого страшного нашёл ты в нашем сарае? — потягиваясь, спросила Клаша-кошка.

— Там эти… Ну не знаю, как называются. Серые, с длинными хвостами. Я хотел на них охотиться, но почему-то боюсь. Они шуршат очень, — оправдывался щенок.

— Как ты смел, щенок?! Как ты смел охотиться на моих мышей?! — расшипелась кошка Клаша, сразу сообразив, кто эти серые, длиннохвостые и шуршат. — Это нехорошо — охотиться в чужих владениях.

Щенок уже не знал, бояться ли ему шуршащих длиннохвостых мышей или кошку, распушившуюся от негодования.

— Ну да ладно… Прощаю, раз не поймал. Но вообще, ты, конечно, не охотничий щенок, раз мышей боишься. Разве охотничьи собаки хоть чего-нибудь боятся?