Читать книгу "Русские распутья или Что быть могло, но стать не возмогло - Сергей Кремлев"

Само возникновение Новгорода было, судя по всему, связано именно с его очень выгодным положением на торговом пути «из варяг в греки», двумя главными опорными и торговыми центрами которого были Новгород на Севере и Киев на Юге. Однако с началом крестовых походов более удобным оказался уже не русский, а европейский путь «из варяг в греки» по Рейну и далее к Средиземному морю. Киев из мировой торговли как важнейший пункт постепенно исключался, зато Новгород как стоял на торговом пути «из варяг» в Русь, так и остался стоять на нём, и академик Покровский верно подметил, что Новгород оказался единственным из русских торговых городов, для которого передвижка мировых торговых путей была более полезна, чем вредна.

Союз рейнских городов стал зародышем Ганзы – торгового союза вначале немецких, а затем и ряда других европейских городов. О Ганзе будет сказано подробнее позже, возвращаясь же к Новгороду, отмечу, что стремление к «самости» проявлялось и в том, что Новгород претендовал на самостоятельность и отдельность также в церковных делах. К 1156 году относится первое избрание архиепископа в Новгороде…

А к 1190-м годам относятся первые торговые договоры Новгорода с немецкими ганзейскими городами. Для дальнейшего становится характерным, впрочем, не только сотрудничество, но и соперничество между немецкой Европой и Русью – как за контроль над торговыми путями, так и непосредственно за обладание Севером. В северо-западной Прибалтике, по Ладожскому, Чудскому и Онежскому озёрам, по рекам Великая, Нарова, Нева, по озеру Ильмень жили и укреплялись русские славяне. Там долгое время не было ни одного немецкого или шведского поселения или крепости, зато в этой зоне находились русские города и крепости Корела-Кексгольм, Ладога, Ям, Копорье, позднее – Иван-город и Орешек… Но в 1202 году был основан Орден меченосцев, и в период до 1224 года он захватил земли ливов, эстов, земгалов и других народностей в Прибалтике.

Русский город Юрьев, заложенный в земле эстов Ярославом Мудрым, христианское имя которого было «Юрий», впервые упоминается в русских летописях под 1030 годом. В 1215 году он был захвачен меченосцами, в 1223 году освобождён местным населением (эстами) и русским отрядом из Новгорода, а в 1224 году опять захвачен меченосцами.

Противостояние немецко-скандинавской угрозе оказывалось актуальной задачей Новгородской земли на очень протяжённое время. Объективно эта задача имела, конечно, общерусское значение, однако на Руси усиливались тогда не интеграционные, а дезинтеграционные процессы, что доказывает и пример «господина Великого Новгорода».

А на фоне всей этой княжеской, великокняжеской и посаднической суеты зрела смертельная «монгольская» угроза, которая к концу 30-х годов XIII века по-своему распорядится судьбой и Северной, и Северо-Восточной, и Южной Руси…

Исторически показательными и представительными в свете «монгольского» фактора окажутся и судьбы Юрия и Ярослава Всеволодичей – двух старших сыновей Всеволода Большое Гнездо.

Монгольская (от самоназвания «мэн-гу», «мэн-ва», «мэн-гу-ли») «кочевая» империя прошла вполне естественный для неё путь развития… Она не могла в какой-то момент не возникнуть, и не могла с какого-то момента не погибнуть, а точнее – раствориться в цивилизованном окружении покорённых «городских» народов.

В VI веке в степях Центральной Азии возникло первое государственное объединение кочевников – Тюркский каганат с территорией от Каспийского моря до Великой Китайской стены. К слову, это лишний раз доказывает, что коль уж к тому времени начали объединяться даже кочевники, то первые государственные объединения у оседлых русских славян не могли не возникнуть на века раньше.

Тюркский каганат представлял собой не централизованное государство, а объединение самостоятельных племён, основным занятием которых было кочевое скотоводство – у степных племён, и охота и рыболовство – у «лесных», живших по берегам рек. При этом кочевые тюрки постоянно вели набеговые войны, захватывая рабов и подчиняя себе земледельческие народы, оставаясь кочевниками. Ставка каганов находилась на реке Орхон.

Тюрки имели торговые связи с Византией, Китаем, Ираном, но в VII веке были разгромлены окрепшими китайцами, а в VIII веке власть в восточной части Средней Азии – на территории современной Монголии, перешла к уйгурам, которые были разгромлены в середине IX века енисейскими кыргызами.

В X веке господство перешло к киданям, пришедшим из Южной Маньчжурии, однако и их государство Ляо в свою очередь пало в начале XII века под ударами чжурчженей и китайцев.

И вот тут пришла эра Темучина…

Вряд ли когда-либо ещё и где-либо ещё теория героев, творящих историю, нашла такое законченное практическое выражение в лице Темучина – старшего из семерых сыновей Есугея, вождя небольшого монгольского племени в истоках Амура. Называются разные годы рождения будущей грозы народов, но в любом случае Темучин стал выдвигаться в достаточно зрелом возрасте – лет под сорок.

С одной стороны, о нём нельзя говорить иначе, как о гениальном организаторе, но, с другой стороны, он был гениален лишь в одной сфере – в деле создания всесокрушающего и всеразрушающего завоевательного войска. Материал для этого имелся идеальный в виде традиционно подвижных и воинственных монгольских кочевых масс – социально неразвитых, невежественных, неприхотливых.

Монгольская племенная «верхушка» имела за плечами опыт не одного века почти постоянных боевых действий – как побед, так и поражений, и поэтому монгольские приёмы ведения боя, вооружение и снаряжение войск и т. д. вобрали в себя военные достижения многих народов, цивилизационно более развитых, чем сами монголы.

Оседлые народы решали традиционный комплекс общих цивилизационных задач, а у кочевых монголов таких задач вообще не было, и всю социальную энергию они тратили на одно – войну, грабёж и умение убивать.

Неизбежное должно было произойти, и как только в среде монгольской племенной знати, нойонов, появился незаурядный – умный, решительный, волевой, думающий и жестокий – человек, судьба монголов и мира была решена: миру предстояло пережить катаклизм.

Военное искусство монголов, и так уже высокое, Темучин довёл до степени возможного тогда совершенства, особенно – в части тактики ведения боя и управления им. Впервые в военном деле он создал и тыловые интендантские службы. Изучение наследия Темучина не будет пустой тратой времени даже для современного вдумчивого военачальника, да и вообще управленца.

В 1206 году в долине реки Онон на всемонгольском курултае – съезде нойонов, Темучин был торжественно провозглашён всемонгольским ханом и получил имя Чингисхана – «Великого хана».

Более рокового имени в XIII веке в мире не было.

Чингисхан начал с покорения уйгуров, продолжил Китаем, предав в 1215 году огню Пекин… Его войска прошли по Средней Азии, Персии, Закавказью, и к 1223 году вышли на русские рубежи.

Монгольскими войсками, впервые угрожавшими Руси, командовали тумены (темники) Джабэ и Субедэ (Субудай). Туменом в войсках Чингисхана называлось войсковое соединение в 10 000 всадников (число по-монгольски именовалось «тьма», отсюда и «темник»), итого в распоряжении Джабэ и Субедэ было не более 20 000 человек, а скорее – после всех военных перипетий – даже меньше. Всего же Чингисхан имел 11 туменов, разбитых на отряды по тысяче всадников.