Читать книгу "Китайская шкатулка - Барбара Вуд"

Она больше не вернулась к Богу. Ложные надежды на языческие эликсиры опустошили ее душу, не оставив веры в Господа, заменив ее дьявольской чернотой. «Есть ли у меня личный интерес в этом деле? — хотелось ему заорать вслед Шарлотте Ли. — Видит Бог, он действительно есть! За каждый оплот дьявола, разрушенный мной здесь, на земле, мой малыш зажигает свечку на небесах».

Глава 20

Заткнув токсикологический отчет за широкий пояс слаксов, Шарлотта торопливо прошла по коридору к своему кабинету, взяла коробку с чайными пакетиками, опустила ее в карман плаща и направилась к лифтам. У двери кабинета Марго она постояла, прислушалась. До нее донеслись приглушенная музыка и невнятные женские голоса. Проходя мимо кабинета Адриана, Шарлотта услышала его слова, очевидно, произнесенные в телефонную трубку:

— Не волнуйся ты из-за своих проклятых вложений! Ты вернешь свои деньги, поверь мне.

Дверь в кабинет мистера Сунга была открыта, однако старого юриста там не было. Дверь в кабинет Десмонда тоже оказалась открытой, но свет не горел. Шарлотта решила, что ее двоюродный брат ушел, и вздрогнула от неожиданности, внезапно услышав его голос из темноты:

— Чертово дело, да?

— Ты пытаешься поспать? — спросила Шарлотта, когда ее глаза привыкли к темноте и она увидела, что Десмонд сидит в кресле и смотрит на дождь.

— Не-а. Просто сижу здесь и жалею, что не напился…

Десмонд никогда не умел пить: он моментально пьянел и становился совершенно несносным. Шарлотта вспомнила, как однажды под Новый год он выпил немного шампанского и заплетающимся языком сообщил ей:

— Бекки уходит от меня. Ты представляешь? Это будет уже третий развод, а мне нет еще и тридцати пяти!

— Я ее не осуждаю, — ответила тогда Шарлотта. — Ты с ней так обращаешься… Я тебя не понимаю, Дес. Почему ты сначала бываешь очень милым, а потом становишься таким гадким?

— Все потому, дорогая кузина, — ответил он тогда, — что я не могу уважать женщин, которые влюбляются в меня.

Даже без света Шарлотта видела трофеи, украшавшие кабинет Десмонда. Ее кузен привык побеждать; победа стала для него единственным наркотиком и лучшим возбуждающим средством. Он занимался чем угодно до тех пор, пока не получал ленты, кубки и признание, потом переходил к следующему занятию. Его эклектические вкусы сочетали теннис, фехтование, автогонки и корейский кикбоксинг. Если бы Десмонд мог, он бы и своих женщин тоже выставлял в стеклянных витринах. Потому что для него они тоже становились призами, которые следовало заслужить. А как только он их получал, сразу же переставал испытывать к ним интерес.

— Ты знаешь, о чем я думаю? — негромко зазвучал его голос в темноте. — Мне кажется, Шарлотта, нас кто-то проклял. Я думаю, что нас наказывают.

Шарлотта уставилась на него. Десмонд не снял солнечные очки даже в темноте, словно боялся, что дьявольские силы могут проникнуть в его душу через глаза.

— За что же нас наказывают? — спросила она.

Он повернул к ней голову, на Шарлотту уставилась пара черных стекол.

— Ты знаешь, за что, Чарли! — ответил Десмонд. — Ты знаешь.

Глава 21

Ветер и дождь подгоняли Шарлотту на ее пути к музею. Она сразу прошла в офис, даже не заперев за собой дверь: ее руки были заняты подносом с чашками, тарелками и судками.

— Есть ли новости от нашего таинственного незнакомца? Прислал ли он свой небольшой сюрприз? — спросила она, расставляя тарелки на столике в кухне.

— Пока ничего. Это могло быть пустой угрозой.

— Есть что-нибудь насчет эфедрина?

— Программа ведет поиск, — лаконично отвечал Джонатан, печатая что-то на своем портативном компьютере.

Шарлотта услышала, как модем набирает номер, и удивленно посмотрела на Джонатана.

— Ты собираешься выйти в Интернет?

Он покачал головой:

— Я звоню. — Джонатан посмотрел на часы. — Плохие новости, Чарли. Пока ты была в кафе, я перехватил передачу от агента Найта. Он вызвал команду немедленного реагирования. Они собираются заняться твоей компьютерной сетью.

— Сколько у нас времени?

— Это зависит от нескольких факторов. Если группа выедет из Вашингтона, то его парни будут здесь не раньше завтрашнего дня. Но если из Лос-Анджелеса…

На экране компьютера вдруг появилось лицо — лысеющий мужчина в очках в металлической оправе. Он выглядел не слишком счастливым.

— Роско, — обратился к нему Джонатан, — мне необходимы сведения о группе немедленного реагирования из ФДА. Что ты можешь мне сообщить?

— Видишь ли, у нас здесь проблемы, Джон. Какой-то хакер прорвался сквозь систему защиты ракетного центра в Дейтоне, штат Огайо.

— Господи!

— Да уж… И сейчас уже блокировано двадцать пять процентов электронной почты, идущей в Европу.

Джонатан на мгновение задумался.

— Похоже на банду Ягуара.

— Мы тоже так думаем. Так что, Джон, ты извини, у меня не было времени заняться твоей проблемой. Мы здесь все просто спятили.

— Пого все еще в тюрьме?

— Мы его проверили первым. Парень драит туалеты под тщательной охраной. Но мы все же свяжемся с ребятами из банды. Они постоянно пытаются что-то предпринять, но нам всякий раз удается их поймать, — добавил Торн с усталой улыбкой.

— Желаю удачи. — Джонатан отключился от него и взялся за сотовый телефон.

Шарлотта подняла крышки на дымящихся судках.

— Я надеюсь, тебе понравятся жаренные в масле креветки и клецки со свининой.

— На еду нет времени, любовь моя! Как только здесь появятся люди Найта, нас отключат от системы. — Он набрал номер, прижал трубку к уху и стал что-то печатать на своем портативном компьютере.

Шарлотта смотрела на него. Как и в старые времена, Джонатан все время пребывал в движении, его руки были вечно заняты, и сам он двигался с неукротимой энергией.

— Ты должен поесть.

Джонатан улыбнулся:

— Ты говоришь прямо как твоя бабушка.

— Я говорю, как любая бабушка! Разве твоя бабушка не следила за тем, чтобы ты всегда ел досыта? Разве она не заставляла тебя кушать суп?

— Моей бабушке никогда не приходилось заставлять меня есть — даже ее жалкий суп! — усмехнулся Джонатан. — Попросите, пожалуйста, к телефону специального агента Варнера, — произнес он в трубку.

— Жалкий суп? Каждый сентябрь, когда ты возвращался, то только и мог говорить что о ячменных лепешках да о бараньих рубцах, начиненных потрохами!

Он прикрыл рукой микрофон:

— Положим, я говорил не только об этом.