Читать книгу "Тайна скарабея - Филипп Ванденберг"

– В Асуан!

Рая вздрогнула, когда старик назвал место назначения, и с мольбой обратилась к Балое:

– Мы должны что-нибудь сделать, должны бежать с корабля!

У Балое, естественно, возникла та же мысль. Он дал понять Рае, чтобы та оставалась на месте, а он попытается переговорить с командиром оперативной группы. Расталкивая руками нубийцев, он попытался добраться до узкого трапа, спущенного на берег. Это были просто две шаткие доски с перпендикулярно набитыми планками, больше напоминающие куриный насест, чем сходни.

Когда Балое ступил на трап, солдат на берегу поднял винтовку. Он закричал что-то непонятное и, когда Жак не отреагировал, выстрелил в него. Балое почувствовал сильный удар в правое бедро, который отбросил его в сторону, и услышал, как пуля пробила стенку рубки. Полетели щепки.

Рая испустила дикий вопль, а Жак, раскинув руки, упал навзничь. Только теперь он заметил, что брюки окрасились в красный цвет.

Боли Жак не чувствовал. Он сел возле рубки и спустил штаны, чтобы осмотреть рану. Рая протиснулась к нему и истерически закричала:

– Врача, нам нужен врач!

Жак успокоил ее: пуля лишь зацепила ногу. Из десятисантиметровой царапины текла темная кровь. Из толпы показался старейшина, осмотрел рану и как ни в чем не бывало начал отрывать от своей одежды длинные полоски.

– Снимите ремень, – приказал он Рае.

Он стянул ремнем ногу выше раны, и кровотечение прекратилось. Из обрывков ткани он сделал повязку.

– Почему вы помогаете нам? – удивленно спросила Рая.

– Почему? – улыбнулся старик. – Мы сыновья и дочери пустыни, у нас свои законы, которые непонятны чужакам. Один из этих законов гласит: помоги слабому, возможно, однажды он станет сильнее тебя, и тогда тебе потребуется его помощь. Это эгоизм в чистом виде, я знаю, но такие уж мы.

В запале оба не заметили, как корабль снялся с якоря и взял курс на север.

Старик указал рукой на юг, на цепочку дюн.

– Видите, – сказал он, – это было вашей целью. За ними лежит Вади-Хальфа и Судан.

Он снова обернулся к берегу, где полыхали хижины. На его лице было написано полнейшее равнодушие.

То, что может с ними произойти в Асуане, Раю сейчас волновало меньше, чем состояние Балое. Он был в подавленном настроении и провел целый день, лежа на палубе. Жак молчал. Боль была сильнее, чем он предполагал. А после того как старейшина снял с бедра кожаный ремень, рана вновь начала кровоточить.

Тем временем Рае удалось убедить командира оперативной группы, голубоглазого полицейского с тонкими усиками, который был родом из Нижнего Египта, однако больше походил на английского полковника, что они случайно оказались в деревне и по ошибке попали на корабль. Ее слова подкрепили двести долларов из наличных денег, которые она прятала под одеждой.

Балое срочно нужен был врач, но до Асуана, как утверждал полковник, плыть было еще три дня. Условия на корабле уже за полдня стали невыносимыми. Он весь будто пропитался запахами нечистот. От криков женщин, пронзительных и жа лобных, болели уши.

Собственная беспомощность и страх, что Балое может не дотянуть до прибытия в Асуан, выбивали Раю из колеи. В какой-то момент ей пришло в голову то, до чего никогда бы не додумался человек в обычной ситуации. В лучшем случае это сочли бы просто абсурдом. Но в этом была вся Рая.

Не посвящая Балое, который спал как убитый, в свои планы, она узнала у полковника, когда корабль будет проплывать мимо Абу-Симбел. Полковник ответил, что это случится этой ночью. Рая Курянова попросила командира позволить им спуститься на берег. Она знает там немецкого врача, который сможет помочь Балое.

Вначале полковник отказался, но Рая ничего другого и не ожидала. Изменить его мнение стоило всего лишь сто долларов, которые она подкрепила заверением, что все произойдет быстро и тихо, так что остальные ничего не заметят.

До последнего момента Рая не говорила Балое о своем плане. Только когда корабль замедлил ход и показались огни строительной площадки, она шепнула раненому:

– Жак, послушай, что я скажу. Мы сейчас причалим в Абу-Симбел и высадимся там. Мы найдем доктора Хекмана, и он тебе окажет помощь.

– Ты с ума сошла! – ответил Жак. Ему было тяжело говорить, он ослабел от потери крови. – Ты с ума сошла! – повторил он. – Тогда нам сразу можно застрелиться.

– Чепуха, – уверенно возразила Рая, хотя и у самой были сомнения.

Она не особенно надеялась, что Хекман будет молчать. Доктор когда-то ухаживал за ней, они даже провели пару вечеров вместе. Теперь у него будет возможность поквитаться за то, что она отвергла его и вернулась к Жаку. И как они снова объявятся в Абу-Симбел, она тоже не знала.

– Пойми же, это наш последний шанс!

Она сказала это, чтобы приободриться, но у Жака уже не было сил возражать.

Полковник подал Рае знак приготовиться.

– Пойдем! – умоляюще сказала Рая.

Она помогла Балое подняться.

Все произошло очень быстро. Двое мужчин спустили узкий трап, и Рая осторожно свела Жака. Едва они ступили на землю, корабль отошел от берега. Большинство нубийцев даже не заметили, что произошло.

28

Они стояли в кромешной мгле на том же месте, откуда бежали четыре дня назад. Но сейчас их положение ухудшилось. Что же делать?

Строительная площадка, на которой вырезали храм из скалы, была безлюдна. В горе зияли дыры гигантских размеров. Скоро все это поглотит водохранилище. В нескольких десятках метров от них был строительный барак Камински, и в голову Раи пришла идея…

– Я отведу тебя в барак.

Силы Балое были на исходе, пришлось тащить его на себе Жак что-то бормотал, но она не понимала. Ей казалось, что Балое сейчас не в состоянии ничего решать.

– Ты подождешь там, пока я приведу помощь. Хекман тебя осмотрит, а там видно будет.

Барак был заперт, окна занавешены. Рая выбила стекло, чтобы открыть окно изнутри. Не веря своим глазам, она оглядела комнату, залитую бледно-желтым светом керосиновой лампы.

«Странно, – подумала Рая, – здесь же на ночь никто не задерживается». Но на долгие раздумья времени не было. Она открыла окно, скользнула в комнату и открыла дверь ключом, который торчал в замочной скважине.

– Смотри! – в замешательстве сказала она Балое, который беспомощно прислонился к двери.

Она указала на дощатый пол, с которого было сорвано несколько половиц. В полу зияла глубокая дыра, в которую уходила лестница.

– Что это значит?

Потеря крови и напряжение последних часов настолько измотали Балое, что ему было абсолютно все равно, кто и для чего вырыл дыру в этой несчастной хибаре. Он дохромал до стула у письменного стола и устало опустился на него.