Читать книгу "Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения - Джеймс Амбуэлл"

положили тело Фабера в мешок и поместили его в холодильник.

После этого они стали ждать.

Судно вернется за ними не раньше, чем через месяц, и хотя экспедиция Макрэди должна была вернуться раньше, непредвиденные обстоятельства, которые Южный полюс предлагал в избытке, делали это предположение весьма неточным. В любом случае, они застряли здесь все вместе на неопределенное время, и даже щедрые запасы, которые обеспечивал склад (включая еду, медикаменты, игральные карты и книги), вряд ли могли полностью отвлечь их и заставить забыть о взаимных обидах.

В течение последующих нескольких дней Коннелли сумел подавить свою злость на Гарнера, но, поскольку тому было достаточно малейшего повода, чтобы вновь разозлиться, Гарнер все же старался вести себя тише воды, ниже травы. Как и в окопах Франции, в Антарктиде любую смерть легко объяснить несчастным случаем.

Спустя пару недель в этой бесконечной череде дней, пока Коннелли дремал на своей постели, а Бишоп читал старый номер журнала о естественных науках, Гарнер решился рискнуть и вновь поднять тему о том, что произошло в трещине.

— Ты видел, — сказал он тихо, чтобы не разбудить Коннелли.

Бишоп отреагировал не сразу. Наконец он отложил журнал и вздохнул:

— Видел что?

— Ты знаешь, о чем я.

Бишоп покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Не знаю. Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Там что-то было.

Бишоп промолчал. Он снова взял журнал, но не читал, уставившись в одну точку на странице.

— Там внизу что-то было, — продолжал Гарнер.

— Нет, не было.

— Оно утащило Атку. И я знаю, что ты это видел.

Бишоп избегал его взгляда.

— Это место необитаемо, — сказал он после долгой паузы. — Здесь ничего нет. — Он моргнул и перевернул страницу журнала. — Ничего.

Гарнер откинулся на свою кровать, глядя в потолок.

Несмотря на то, что долгий полярный день еще не закончился, сумерки понемногу сгущались, и солнце, похожее на огромный раскаленный глаз, клонилось к горизонту. Предметы отбрасывали длинные тени, а лампа, которую Бишоп зажег для чтения, заставляла эти тени танцевать. Гарнер наблюдал за тем, как они скачут по потолку. Через некоторое время Бишоп потушил лампу и задернул занавески на окнах, так что комната погрузилась во тьму. Гарнер почувствовал нечто вроде умиротворения. Он позволил этому чувству наполнить себя изнутри, с каждым ударом сердца ощущал его приливы и отливы.

Поднялся ветер, по стеклу застучало мелкое зерно снега, и Гарнер задумался: интересно, на что похожа зима в этой холодной местности? Он представил, как небо растворяется, обнажая прочный купол звезд, как вся галактика вращается над его головой, будто винт в огромном, необъятном двигателе. А за всем этим — пустота, в которую устремляются все молитвы человечества. Он подумал, что может уйти прямо сейчас, выйти на улицу, в эти длинные сумерки, и продолжать идти, пока перед ним не разверзнется земля, идти вниз по странным ступеням, пока весь мир вокруг него безмолвно исчезает под снегом и во тьме.

Гарнер закрыл глаза.

Перевод: А. Домнина

Криспин Бёрнхам и Эдвард П. Бергланд

Тварь в библиотеке

Crispin Burnham, E. P. Berglund «The Thing in the Library», 1974

(Нижеследующие записи были найдены в записной книжке, обнаруженной в документах пациента, написаны Марком Эндрюсом, который недавно умер при загадочных обстоятельствах в «Бенсон Эсайлум», клинике для душевнобольных преступников в городе Чарлтон, штат Канзас, в ночь на 31 октября 1973 года).

* * *

Говорят, что человек неспособен использовать весь объем своего разума. Если бы человек смог это сделать, он, скорее всего, стал бы совершенно безумным. У разума есть предохранительный клапан, называемый «блоком памяти», или частичной амнезией, который проявляет себя тогда, когда ум осознает события, которые настолько ужасны по своей природе, что без этой частичной амнезии вся система вскоре будет нарушена и сломается.

Если бы не этот предохранительный клапан, я бы сошел с ума десять лет назад из-за событий, итогом которых стали обвинения меня в убийстве первой степени. Но я не помнил ни одного момента из этих событий до недавнего времени, хотя некоторые фрагменты памяти продолжают оставаться странно туманными или частично скрытыми.

Неделю назад я был объявлен юридически разумным и освобожден из «Бенсом Эсайлум». После выхода из тюрьмы и возвращения обратно к знакомым местам, моя память начала медленно возвращалась ко мне. Именно тогда я понял, что мне нужна защита. Итак, симулируя рецидив, я сам обратился в лечебницу и был помещен в изолятор. Доктор Дарроу считает, что если я опишу все события, произошедшие десять лет назад в своей записной книжке, это терапевтически может мне помочь.

Алекс Дениелс и я всегда интересовались оккультизмом. В своё время мы даже практиковали сатанизм. Но, в конце концов, Алексу наскучили мирские аспекты оккультизма, и он начал вникать в книги запрещенных знаний, которые были расположены под замком и ключом в различных университетах и библиотеках по всей территории Соединенных Штатов. Он ложился поздно вечером и рано вставал и проводил весь день, читая книги с такими названиями, как «Черная книга черепа», «Sorcerie de Demonologie», графа де Хаммаиса, «Uralte Schrecken», Графа фон Кенненберга, «L'Striga Kniska», графа Кобласа и «Dagbok i F;rderf», Торлака.

Как только он начал подробно изучать эти древние тома, он начал жаловаться на качество переводов этих книг, первоначально написанных на иностранных языках. Он специально упомянул о переводе Эзекии Мортисона книги графа де Хаммаиса, написанной на древнефранцузском языке. Он сказал мне, что ему нужно получить копию оригинального издания.

Вскоре после этого, зимой 1962-63 Алекс подошел ко мне, его лицо все пылало, а глаза излучали восторг.

— Марк, ты не хотел бы поехать в Англию в конце апреля?

Его вопрос заставил меня врасплох.

— Зачем, я могу спросить?

— В Лондоне будет колдовской сбор, который начнется в Вальпургиеву Ночь. Этот сбор проводится только один раз каждые десять лет, и его участники, вероятно, будут искать многие необходимые вещи во всех книжных лавках и магазинах редких книг. Это даст мне возможность получить некоторые из оригинальных изданий книг, которые сейчас у меня есть лишь в переводе на английский язык, не привлекая к этому внимания. И я хочу, чтобы ты отправился со мной, Марк.

— Зачем, Алекс? Я прочитал почти каждую книгу, которую ты приносил домой. Насколько мне известно, это бессмысленная чепуха. Все эти призывы и заклинания, намеки на расу, называемую Великими Древними, и расу, называемую Старшие Боги, — которые сражались, прежде чем человек ступил на эту планету. Пха!

— Марк… ты не