Читать книгу "Мара и Морок. Трилогия - Лия Арден"

Не горячей!

Затем я вновь проверяю Николая, его пульс, состояние мышц. Говорит он с трудом, но это нормально. Все в напряжении ожидают моего вердикта, и я поворачиваюсь к королю:

– Принц здоров, но сразу вскочить с кровати он не сможет. Ему нужно время, чтобы оправиться и прийти в себя. Сейчас в лучшем случае мы успеем его напоить, и он снова уснёт. Однако с каждым пробуждением ему будет становиться всё лучше.

Я приподнимаю голову принца и подношу к его губам свой отвар. Не сразу, но он делает несколько глотков.

– Через два дня здесь соберётся Сенат. Он будет готов к этому моменту? – возвращается к своему вопросу Дмитрий.

– Встать вряд ли. Говорить, возможно, сможет. Если повезёт, будет сидеть. Если вам нужно доказать, что он жив, расскажите Сенату, что он заболел, и приведите сюда кого-то одного для демонстрации. Не стоит приводить всех.

– Это хорошая идея, отец, – поддерживает меня Даниил.

Николай ещё какое-то время бессвязно бормочет, а после затихает, опять проваливаясь в сон.

– Хорошо, так и поступим! Мара, ты тоже приглашена на праздник. Я хочу показать Сенату, что ты реальна, и обсудить с ними наш план насчёт Северина, – сообщает король, не спрашивая моего мнения. Он поправляет мундир и выходит из комнаты вместе с двумя своими стражами.

– Бедный наш старший брат. – Елена садится на край кровати, откидывает назад светлые волосы и берёт руку Николая в свои. – Но теперь он очнётся, и всё станет как прежде.

– Удвойте охрану у дверей этой комнаты, – приказывает Аарон оставшемуся стражнику, и тот уходит исполнять распоряжение.

– Верно, – задумчиво подтверждает Даниил, а потом обращается к девушке-лекарю, что осталась тихо стоять в углу: – Позаботьтесь о моём брате. Следите, чтобы в комнате всегда кто-то находился и чтобы здесь всегда имелись еда и вода на случай, если он проснётся. Чтобы было всё, что может понадобиться. Если что-то пойдёт не так, сразу зовите меня или Агату.

– Хорошо, ваше высочество.

– Тебе нужно ещё что-то сделать? – поворачивается ко мне принц.

Сегодня его волосы убраны назад, а мундир наглухо застёгнут. Он непривычно серьёзен, но стоит ему улыбнуться, и лицо вновь становится мягче.

– Нет, теперь ему нужно лишь время.

– Аарон, раз Агата будет на празднике, то и тебе нужно будет пойти. Составишь компанию Елене?

Аарон с полным спокойствием быстро кидает взгляд на принцессу и кивает, соглашаясь:

– Конечно.

– Замечательно! Тогда, Агата, ты не возражаешь против моей компании? – Даниил подходит ближе, но подобный вопрос от королевского отпрыска и не вопрос вовсе, так же как и фраза, сказанная ранее Аарону, не была просьбой.

– Нет, ваше высочество, не возражаю.

16

Следующей ночью мне снится, как вместо меня во дворец в Ашоре врывается Анна и рыщет по коридорам в жажде найти Ариана и отомстить за меня. Я вижу, как она умирает, так же, как я, с тремя мечами в теле, прибитая к двери парадного зала, а кровь льётся из её рта на ковёр. Она всё ещё в сознании, когда из этого же зала выходит принц, так похожий на Даниила. На его лице столько боли и отчаяния, когда он дёргает один из мечей, но ему удаётся вытащить клинок только с третьего раза. Никто из стражи не решается ему помочь, пока он разбирается с остальными мечами. Потеряв опору, тело моей сестры грузно валится на пол, и никто не успевает его подхватить. А принц заворачивает её в свою королевскую мантию и клянётся, что никогда её не трогал.

Я просыпаюсь от этого кошмара, ворочаюсь, жду, пока остатки сна сгинут из моей памяти, но стоит закрыть глаза, как я вновь оказываюсь рядом с мёртвой сестрой.

Судя по высоко стоящему серпу луны, сейчас первая половина ночи и до рассвета ещё далеко. Поверх ночной сорочки я накидываю тёплый халат и выхожу в коридор. Сейчас в темноте эти стены ещё сильнее напоминают о дворце в Ашоре и о моём сне. Я иду вперёд в поисках любой террасы или балкона, на который можно выйти и проветрить голову, а потом вспоминаю о картинной галерее, где Аарон показал мне балкон. Я нахожу её достаточно быстро на третьем этаже, но замираю на пороге, ощущая стоящий в помещении холод. Здесь темно, в центре комнаты на мраморных столах горит лишь несколько свечей в массивных подсвечниках, а балконная дверь распахнута. Я плотнее кутаюсь в халат и замечаю человека, сидящего ко мне спиной на одном из диванов в центре комнаты.

Даниил расположился напротив портрета своего старшего брата, но не смотрит на него, а, наклонившись вперёд, упирается локтями в колени. Он свесил голову вниз, так что его растрёпанные светлые волосы скрывают большую часть лица. Принц реагирует на моё присутствие, только когда я тихо прохожу в другой конец и закрываю балконные двери. Я от такого холода не умру, а вот Даниил может слечь с тяжелой простудой или чем посерьёзней.

– Это ты, Агата. – Он слабо улыбается, откидываясь на спинку дивана с бархатной обивкой.

Даниил в простых чёрных штанах и наполовину расстёгнутой белой рубашке. Вероятно, он тоже поднялся с кровати после плохого сна или не ложился вовсе. Я стараюсь не смотреть на его обнажённую грудь и сама сажусь рядом.

– Здесь слишком холодно для вас, принц.

– Зови меня уже просто по имени, – с разочарованием выдыхает он.

– Что вы здесь делаете, Даниил? – Я не упрямлюсь и перехожу на обращение по имени.

– Думаю. А что ты делаешь здесь так поздно?

– Мне приснился кошмар. – Я тоже откидываюсь на спинку и смотрю на огромный портрет Николая в парадном мундире.

Старший принц изображён до пояса, его русые волосы аккуратно забраны назад, вокруг глаз собрались едва заметные морщинки, он сдержанно улыбается художнику и всем будущим зрителям.

– Мне стоит поблагодарить тебя за возвращение моего брата. Ты и правда смогла его спасти. – Даниил, как и я, смотрит вперёд, на портрет, однако в его голосе больше усталости и какой-то печали, чем радости.

– Но вы планировали меня оживить задолго до того, как Николай был отравлен, верно?

Я понимаю, что принц в замешательстве, только по длительной заминке перед ответом. Вероятно, Даниил думает о том, стоит соврать или сказать правду. К счастью, он выбирает второе.

– Да.

– Зачем?

– Может, Елена права и я влюбился в тебя, – вымученно хмыкает он, глядя в пол.

Если бы он улыбнулся и посмотрел мне в глаза, как делал это всегда; если бы взял мою руку в свою при этих словах,