Читать книгу "Руки кукловода - Наталья Александрова"

За такими грустными мыслями я несколько отвлеклась от своегопрямого дела и хотела даже плюнуть на слежку и повернуть назад, а точнее,схватить машину и ехать в больницу к Мишке, но решила не разбрасываться идовести свое дело до какого‑нибудь определенного конца. Вот увижу я, чтоПетр Ильич зашел в какое‑то учреждение или, допустим, встретился с кем‑тов кафе, и пойду по своим делам.

Петр Ильич, к счастью, не оглядываясь, шел в глубь квартала.Юркнув за густую полосу буро‑коричневых кустов, я двинулась следом.Периодически приходилось раздвигать ветки, чтобы не упустить «объект».Неожиданно кусты кончились. Впереди лежал длинный участок открытогопространства. Я пригнулась и добежала до припаркованной у обочины иномарки.Выглянув из‑за нее, убедилась, что Петр Ильич по‑прежнему уверенношагает вперед.

Перебежками от одной машины к другой я двигалась следом заним. Наконец он свернул к одному из подъездов. К счастью, возле этого подъездаснова начались густые заросли барбариса, и я, как партизан, прячась за кустами,подошла достаточно близко к старому конспиратору.

Неожиданно из подъезда, к которому направлялся Петр Ильич,вышли две разбитные тетки младшего пенсионного возраста. Одна из них имеланачальственный вид, вторая держала в руках блокнот и карандаш. При виде ПетраИльича бабенки оживились, и главная из них, ухватив его за пуговицу,затараторила:

– Петр Ильич, как удачно, что мы вас встретили! Другойраз ищешь, ищешь кого надо – и нигде не найти, а мы тут вас как раз иповстречали. Это так удачно!

Петр Ильич, видимо, не разделял ее радости и попыталсяувернуться и скрыться в подъезде, но дама вцепилась в него как клещ.

– Мы тут деньги собираем, а то какая‑тонекультурная зараза снова дверь сломала. Так вот, мы снова на нее деньгисобираем. Нельзя же, в самом деле, без дверей жить. Это некультурно инегигиенично!

Петр Ильич предпринял еще одну попытку вырваться и, поняв,что собеседница стоит насмерть, спросил, чего та хочет.

– Пятнадцать рублей. – Общественница явно быласкромна в своих запросах.

Петр Ильич облегченно вздохнул и вытащил бумажник. Отсчитавтребуемую сумму, он снова попытался вырваться на свободу, считая, что сполнавыполнил свой гражданский долг. Но бабенка была другого мнения:

– Постойте, Петр Ильич, вы ведь должны расписаться!Наталья Петровна, – обратилась она к своей напарнице, которая молча стояларядом с блокнотом и карандашом наизготовку, – Наталья Петровна, поставьтегалочку напротив пятнадцатой квартиры! Петр Ильич, распишитесь напротивгалочки!

Петр Ильич послушно расписался и с явным облегчением скрылсяот своей мучительницы.

Я так удивилась, что застыла в своих кустиках, как садово‑парковаяскульптура – девушка с веслом или пионер‑герой с гранатой…

Петр Ильич не только был в нашем городе летом, он вообщеимеет здесь квартиру. Судя по тому, как набросились на него общественницы, онявно шел не в гости, а в собственный дом. Но тогда напрашивается вопрос: закаким чертом он поселился в нашей с мамулей квартире, если имеет здесь свою,отдельную?

Первый ответ, который пришел мне в голову, был самым простымв данном случае: жена. На самом деле Петр Ильич женат и прячется от жены у насс мамулей. Но это уже ни в какие ворота не лезет!

Я сделала резкий шаг в сторону и с размаху вляпалась всобачье дерьмо. Естественно, где ему и быть‑то, как не в кустах! Дикоразозлившись, я кое‑как вытерла сапог о зеленую, несмотря на октябрь,траву и выбралась на пешеходную дорожку. Следовало срочно поразмыслить. Яогляделась и увидела напротив дома большой продуктовый магазин, а рядом –аптеку.

«Аптека «Фиалка»», – было написано зеленым по белому, иниже, чуть мельче: – «Фитозал».

Что ж, аптека – так аптека.

От души надеясь, что окна пятнадцатой квартиры выходят водвор, а не на улицу, а если на улицу, то Петр Ильич в них не выгладывает, аесли выглядывает, то меня не узнает, я перешла улицу и вошла в аптеку.«Фитозал» оказался уютным помещением, где горели неяркие лампы и пахло травами.

– Какой чай будете пить? – приветливо спросиладевушка за стойкой.

– Что‑нибудь не слишком экзотическое, –попросила я, – витаминно‑успокаивающее.

– Шиповник, ромашка и боярышник!

Я выбрала столик у окна, из которого был виден подъезд ПетраИльича. Чай был вполне приемлемым, во всяком случае, я успокоилась и началадумать. Первое, предположение насчет жены следовало отбросить. Как ни мал мойжизненный опыт в отношении мужчин, но, наблюдая за Петром Ильичей, я все жесклонялась к мысли, что Ираида права: он неженат.

Слишком уж у него свободный и независимый вид. Далее: те двететки‑общественницы. Если бы дома сидела жена, то они давно бы уж позвонилик ней и получили свои пятнадцать рублей. Нет же, они специально ждали, когда онпоявится, и неподдельно обрадовались встрече. Это значит, что Петр Ильичобитает в этой квартире довольно давно, но часто уезжает.

Начнем сначала: Петр Ильич имеет отдельную квартиру в нашемгороде (возможно, он ее снимает, но это в данный момент не важно), но почему‑топредпочел поселиться у нас с мамулей. Я терялась в догадках, зачем он этосделал.

Хочет быть поближе к мамуле? Но еще ни одну женщину неотпугнуло наличие у любимого человека отдельной квартиры. К тому же там и ямешаю, и Леопольдовна ворчит…

Все нормальные логические предположения я исчерпала.Осталось только одно: этот неизвестный Петр Ильич задумал что‑то плохое.И для осуществления своих преступных замыслов ему нужно было поселиться в нашейквартире. Кто ему нужен в первую очередь – мамуля? Или, может быть, я?.. Вовсяком случае, именно с его появлением в нашем доме начали со мной происходитьвсякие странные и неприятные вещи…

Ну хорошо, я Петра Ильича выследила и даже по счастливойслучайности узнала номер квартиры, в которой он живет.

Как бы теперь попасть в эту квартиру в отсутствие хозяина…

Я осознала эту мысль и вздрогнула. Вот‑вот, раз онпоступает нечестно и пробрался к нам в квартиру обманом, то я должна, простообязана отплатить ему тем же. Я должна проникнуть в эту его квартиру ипопытаться что‑то узнать о мамулином постояльце. Но как это сделать?Выкрасть ключи, подумала я и поежилась: нарушаю закон, вступаю на криминальнуюдорожку. Но что‑то мне подсказывало, что Петр Ильич даже если и обнаружитпропажу ключей, в милицию с заявлением не пойдет.

Пока я так колебалась, из подъезда показался Петр Ильичсобственной персоной. Он выглядел очень озабоченным, в руке у него был«дипломат». Целеустремленно шагая, он вышел на улицу и остановился наперекрестке, подняв руку. Через минуту притормозила вишневая «девятка», и ПетрИльич отбыл на ней на деловую встречу. Я была уверена, что встреча деловая, ужочень озабоченный у него был вид, да еще портфель…