Читать книгу "Спецназ князя Дмитрия - Алексей Соловьев"

– Кого имеешь в виду, говори!

– Племянника своего, Андрея в миру. Ноне Симоном прозывается. Со святым Сергием в монастыре на Киржаче обитает. Но об том вам придет с игуменом баять, бояре! Я уже над бывшим племянником не властен.

Братья Вельяминовы переглянулись, Василий согласно наклонил голову.

– Итак, ратные, племянник, товар для вида, ладья..

– Две ладьи! – вдруг перебил его Иван. – Мыслю, что две потребуются.

– Пошто?

Федоров поведал о своих ночных размышлениях. Все трое Вельяминовых удивленно и с некоторым даже страхом взглянули на него.

– Ну… исполать тебе, коли так!! Будет и второе судно.

– Посылайте комонных в Смоленск. Пусть закупают, да чтоб весельный ход хороший был! Как только Симон в Москву прибудет – с Богом и отправимся. Холода грядут, поспешать надо. Мороз беглецам пострашнее погони конной будет. Коли все обговорили, дозвольте, бояре, домой возвернуться? С семьей попрощаюсь, справу ратную соберу. К концу седмицы снова здесь буду…

Глава 4

В Благовещенском монастыре на высокой Киржачской горе дружно стучали топоры. Немногочисленные монахи, перешедшие к игумену Сергию из Троицкой обители, и несколько смердов из ближайшей деревушки, явившиеся помогать пустынникам, возводили новое большое здание для общей столовой и общежития. Округа уже изрядно оголилась: длинные ровные стволы сосен пошли на белевшую свежеотесанными стенами церковь и несколько келий. Сам игумен, не отличимый от прочей братии в своей замазанной хвойной смолою одежде и уже заношенных лаптях, безустанно вздымал и опускал секиру, вырубая чашку за чашкой.

Когда близ заваленного щепой места появились конные, он легко разогнулся, всмотрелся, признал в госте Василия Вельяминова. Воткнул в бревно топор и шагнул навстречу. Тысяцкий неторопливо слез с дорогого коня, поспешил навстречу и встал на колени, прося благословения. Вслед за ним то же самое проделали и дружинники.

– По важному делу я прибыл к тебе, отче Сергий! – негромко произнес тысяцкий. – С глазу на глаз перебаять бы надобно.

– Пойдем в мою келью, коли так.

Игумен приказал принять и накормить прибывших и их лошадей и легкой походкой направился к одному из жилищ.

Выслушав Вельяминова, Сергий долго молчал, вглядываясь в боярина пристальным взглядом. Василию Васильевичу вдруг привиделось легкое свечение над головою святого, он невольно перекрестился.

– Отпустишь своего монаха, отче?

Игумен словно очнулся от какого-то потустороннего созерцания.

– Как же я могу воспретить, коли Господь на подвиг раба своего призывает? Ступай, боярин, отобедай с ратными твоими, чем Бог послал. После отслужу молебен во благо великого начинания, и тронетесь обратно.

Вельяминов, желавший отъехать в Москву не теряя ни минуты, кивнул головой в знак согласия. Он невольно почувствовал силу и спокойствие, исходящие от святого человека. Ударившись при выходе об косяк плечом, боярин неуклюжим медведем покинул келью и зашагал к коновязи.

Сергий вышел следом. Вернулся к стройке. Негромко окликнул Симона, легким кивком пригласил его следовать за собою к церкви. Перекрестил и поведал, что надлежит монаху сегодня же ехать в стольный город и далее до Киева, чтобы помочь княжеским людям вызволить из неволи митрополита всея Руси. Всмотрелся, словно видя впервые, в лицо Симона, слегка побледнел, будто узрел что-то невидимое и страшное.

– Благословляю тебя на подвиг сей, брат Симон! Не может Церковь наша быть без Алексия, яко тело без головы! Мужественен будь и тверд во всем, и Господь не оставит вас! Готов ли ты, сын мой?!

– Готов, отче, – тихо ответил монах, вставая на колени и наклоняя голову. Получив благословение, он еще некоторое время оставался в этом положении и не мог видеть пронзительно-грустного прощального взгляда великого русского святого…

Когда отъезжающие сели на коней, Сергий подошел к Симону и негромко произнес:

– Дозволяю тебе, чадо, кровь пролить противников ваших во имя спасения великого мужа русского!

– Спасибо, отче. До встречи!

– Ну, с Богом!!

Он вновь пристально-долго смотрел вслед москвичам, пока те не скрылись за поворотом лесной тропинки. Хорошо знавший игумена еще по Троицкой обители монах заметил выражение лица Сергия и подошел к нему:

– Он что, более не вернется?

– Попроси нынче вечерней молитвой Господа за брата нашего Симона, брат Роман, – тихо ответил наставник. Не сказав ничего более, он вернулся к бревну и выдернул из него свою секиру.

Симон быстро освоился с забытым уже ощущением седла под собою, с тряской рысью откормленного жеребца. В обители он переоделся в зипун и порты, оставив на голове лишь скуфейку. Встречный ветер трепал его завязанные хвостиком длинные волосы, длинную бороду. Случайно бросив взгляд на нового спутника, Василий Васильевич поразился: бледное лицо того было светло и прекрасно в неведомом душевном порыве.

Потом был краткий визит по пути в родной дом под Коломною и короткая встреча с Аленой, Федором и прочей родней. Затем отобранные для похода ратные обозом добирались до Смоленска. Здесь возникла неожиданная задержка. Их поджидали две одинаковые крутобедрые ладьи, устойчивые в любую погоду, но не слишком скорые на весельном ходу. Иван потребовал заменить одну на более короткую и узкую.

– Бери, что дают! – небрежно бросил водивший их по причалу служка. – Тут тебе не Москва, нечего рот воротить…

Голос его пресекся, глаза округлились, когда они узрели вылетающий из ножен Ивана холодный голубой булат. Колени сами подогнулись и коснулись бревенчатого настила.

– Тебе что, тля поганая, приказ боярина твоего уже не закон? – зло произнес москвич. – Или ты так от имени князя своего баешь? Так я и до него дойду, колени преклоню и о кознях твоих донесу, пес! На то у меня грамотка с собою имеется от Дмитрия Ивановича. Тогда тебе боярам Святослава Ивановича придется объяснять, отчего обещание одного князя другому не выполнено! Или ты, злыдень, желаешь поссорить Смоленск с Москвой, едва твой князь место отца своего упокоившегося занял?

Иван знал, что Смоленск был недружен Москве. Отец нынешнего князя Святослава Иван давно принял сторону Гедимина, не желая платить дань Орде. Татарские рати Товлубия и поход Симеона привели лишь к внешнему замирению, без столкновения ратей и разорения земли. Но смоленский князь один из своего окружения знал об истинных целях московских посланцев и дал твердое обещание Вельяминовым не чинить никаких препятствий Ивану и его людям.

– Будет, через два дня все будет!! – поспешил заверить служка, гася веками злые искры в глазах. – Пойдем, покажу! Ноне же прикажу холопам просмолить, и забирайте!

Белеющий свежими досками проконопаченный ушкуй Ивану понравился. Он похлопал ладонью по гладко оструганному борту и согласился: