Читать книгу "Русский победный марш по Европе - Валерий Шамбаров"

24 января они устремились навстречу друг другу. Вот тут-то Манштейн опомнился. Запоздало принялся перенацеливать свои бронированные соединения на участки советского прорыва. Распорядился немедленно контратаковать и выправить положение. Что ж, гитлеровские танкисты свое дело знали, воевали жестоко и грамотно. Даже вышли в тыл наступавшей 6-й танковой армии генерала Кравченко, отрезали ее от своих. Но шел уже не 1941-й год. Наши танкисты тоже воевали грамотно. Они вообще не стали оглядываться на немцев, появившихся у них за спиной. Продолжали уверенное движение вперед. 28 января возле Звенигородки клинья 1-го и 2-го Украинских фронтов сомкнулись. В котле под Корсунь-Шевченковским очутились более 10 германских дивизий, его назвали «Маленьким Сталинградом».

Теперь пришла пора схватиться за головы всем эшелонам неприятельского руководства. Разумеется, оно использовало свой немалый военный опыт и все имеющиеся ресурсы для спасения попавших в беду. Манштейн в экстренном порядке принялся сколачивать бронированные тараны, чтобы прошибить коридор. А командующий окруженной группировкой генерал артиллерии Штеммерман организовывал из подчиненных ударные группировки, силясь пробиваться изнутри. Но войска 1-го Украинского фронта уплотняли внешний обвод окружения, 2-го Украинского — сформировали внутренний. Контратаки отражали, а неприятельскую территорию постепенно сжимали. За две недели она сузилась до пятачка в 10–15 км. Его простреливала наша тяжелая артиллерия, бомбила авиация.

Точно так же, как было под Сталинградом, Геринг взялся наладить «воздушный мост» для бесперебойного снабжения окруженных. Но поблизости расположились несколько советских истребительных полков и не подпускали германские транспортные самолеты к цели, десятками жгли их на подступах. Скопившиеся в мешке войска стали голодать, у них кончались горючее и боеприпасы. Но тем временем попытки протаранить брешь в кольце осады дали кое-какие результаты. С внешней стороны отчаянным рывком в наше расположение вклинилась 1-я танковая дивизия СС, заняла плацдарм на речке Гнилой Тикич. Навстречу ей из последних сил рванула дивизия СС «Викинг», захватила село Шендеровку. Друг до друга им оставалось всего несколько километров.

Штеммерман в общем-то правильно рассудил — это лучший и единственный шанс на спасение. Других уже не представится. Он поднял все свои войска на прорыв. Среди глубоких снегов пройти можно было только по дорогам, и в ночь на 18 февраля по ним вытянулись многокилометровые колонны. В голове поставили лучшие части, сохранившие максимальную боеспособность. Последнее топливо слили в баки нескольких танков, сам Штеммерман шагал с подчиненными пешком. Деревни, блиндажи, брошенное имущество поджигали. Каждый солдат и офицер должен был осознавать — обратного пути нет, отступление невозможно. Но и советское командование догадывалось — немцы готовятся к прорыву. Где именно они попробуют пробиваться, вычислить было несложно. К Шендеровке Конев стянул побольше артиллерии, минометов, в окрестных лесах расположил 5-й Донской казачий корпус и танковые части.

Огромные колонны немцев двигались под покровом метели. Выплеснулись из мрака и снежных вихрей на советские окопы. Атаковали остервенело — возвращаться им было уже некуда, а сзади напирали новые толпы. Оборону продавили массой, но их стали расстреливать батареи, расставленные по соседним высотам, из леса появилась кавалерия, танки. Порядок нарушился, колонны перемешались. Некоторым повезло, проскочили через смертельный коридор к своим. Другие находили конец под снарядами, гусеницами, шашками. А тех, кто пытался прятаться по лесам, добивал жестокий мороз. Наутро дорога между деревнями Журжинцы и Почапинцы представляла собой жуткую картину — ее загромождали сплошные завалы трупов. Среди них отыскали и тело командующего, генерала Штеммермана. 18 тыс. человек насобирали в плен, закопали 55 тыс. вражеских тел.

И даже попытки спасти Корсунь-Шевченковскую группировку обернулись для немцев новыми катастрофами. Ведь Манштейн выдергивал для этого дивизии с соседних участков. А южнее, в районе Никополя и Кривого Рога, гитлеровские войска, как уже отмечалось, удерживали довольно большой и сильно укрепленный плацдарм на левом берегу Днепра. С севера, со стороны Запорожья, над этим районом нависал 3-й Украинский фронт. С юга и востока неприятельский плацдарм облегал 4-й Украинский. И как раз отсюда германское командование забрало ряд соединений на выручку Штеммерману. Самых мощных соединений, танковых…

Советские военачальники не упустили такого «подарка», 30 января оба фронта перешли в наступление. При этом командующий 3-м Украинским генерал армии Малиновский перехитрил врага. Он начал атаки в направлении Кривого Рога. Направлял сюда технику, эшелоны и колонны автомашин с военными грузами. Этот участок усиленно обрабатывала фронтовая артиллерия. Немцы поверили, что прорыв намечается именно тут. На здешнем участке резервов у них осталось мало, две танковых дивизии. Их как раз и направили к Кривому Рогу. Но основная группировка Малиновского, две общевойсковых армии и свежий механизированный корпус, обрушилась на врага совсем на другом направлении. Ударила не на Кривой Рог, а на Апостолово, мощным рывком преодолела германскую оборону.

Манштейн понял, что дело совсем худо. Он развернул назад соединения, ушедшие на выручку Штеммерману. Но было уже поздно. Войска 3-го Украинского углубляли прорыв. Продвигались на юг вдоль Днепра, одну за другой перехватывали дороги, связывающие передний край немцев с их тылами. 2 февраля стало ясно: назревает катастрофа еще похлеще, чем под Корсунь-Шевченковским. Ведь на плацдарме за Днепром оставалась 6-я германская армия! Отрежут — и конец.

Возвращенные назад танковые дивизии Манштейн бросил в контратаки. Они несли страшные потери, снежная степь чадила горящими машинами. Такой ценой удерживались дороги, по которым с плацдарма выводили 6-ю армию. Но на переправах через Днепр царил кромешный ад. Отступающие войска забили все подступы к мостам и паромам. А советская авиация налетала беспрестанно, бомбила и расстреливала их. Возникали чудовищные пробки из полыхающих машин, повозок. Немецкие солдаты сбивались в толпы, мечущиеся в диком ужасе. На плацдарме побросали все тяжелое вооружение, артиллерию, автотранспорт. Но и за Днепром продолжалось бегство. 8 февраля немцы оставили Никополь и Кривой Рог. Разгромленными оказались 12 дивизий, потери превысили 40 тыс. человек.

Однако и этими победами советские успехи не ограничились. Резкие перемены обозначились не только в южных, но и в северных районах Украины. В те же самые дни, когда армии левого крыла 1-го Украинского фронта удерживали окружение под Корсунь-Шевченковским, было приказано перейти в наступление правому крылу этого фронта. Цель ставилась скромненькая — всего лишь отвлечь на себя противника. Но и здесь в полной мере сказались выдергивания и переброски вражеских контингентов. Наши воины неожиданно встретили весьма слабое сопротивление, разметали немцев. В прорыв вошли два гвардейских кавалерийских корпуса, 1-й и 6-й.

Перед ними раскинулись дебри Полесья, а там фронта вообще не было! Глухомань, болота, гарнизоны только по городишкам и деревням. Но болота замерзли, кони обходили укрепленные пункты без дорог. Корпуса двигались по 40–50 км в день, а враг даже не подозревал о них. Лавина конницы вдруг вынырнула в тылу у германских частей, готовившихся оборонять Ровно и Луцк. Свалилась, будто снег на голову, с ходу овладела обоими городами.