Читать книгу "Белгравия - Джулиан Феллоуз"

Ричмонды приехали в Брюссель отчасти из соображений экономии, желая сократить повседневные расходы, проведя несколько лет за границей, а отчасти – чтобы продемонстрировать солидарность с герцогом Веллингтоном, их давним другом, который организовал здесь свой штаб. На самого Ричмонда, бывшего солдата, была возложена задача руководить обороной Брюсселя, если произойдет худшее и враг нападет на город. Герцог согласился. Он понимал: работа эта по большей части тыловая, но и ее надо кому-то выполнять, и Ричмонду приятно было осознавать себя частью военной машины, а не праздным наблюдателем. Последних в городе и так ошивалось предостаточно.

Дворцов в Брюсселе в ту пору было немного, и бóльшая часть их оказалась уже занята, так что Ричмонды поселились в доме, который раньше занимал модный каретный мастер. Дом этот находился на рю де ла Бланшиссери, что с французского буквально переводится как Прачечная улица, отчего Веллингтон окрестил новое жилище Ричмондов Банным домом. Герцогине шутка пришлась по душе меньше, чем ее мужу. Помещение, которое мы бы сейчас назвали торговым залом каретника, представляло собой просторный сарай, расположенный слева от парадной двери, и попадали в него через небольшой кабинет, где некогда клиенты обсуждали с мастером обивку кареты и прочие дополнительные детали. Третья дочь Ричмондов, леди Джорджиана Леннокс, в своих мемуарах называет эту часть дома предбанником. Помещение, где раньше выставлялись готовые экипажи, оклеили обоями с изображениями роз на шпалерах и после этого зал сочли подходящим для бала.

Герцогиня Ричмонд привезла с собой на континент всю семью, и, поскольку юные девушки, лишенные впечатлений, томились больше всех, решено было устроить званый вечер. Но в начале июня Наполеон, сбежавший в тот год из ссылки на острове Эльба, покинул Париж в поисках союзников. Герцогиня Ричмонд спросила у Веллингтона, уместно ли ей продолжать подготовку к увеселению, и тот заверил жену друга, что вполне уместно. Более того, герцог высказал горячее пожелание, чтобы бал состоялся: это будет одновременно демонстрацией английского хладнокровия и поводом наглядно показать, что даже дамы мало обеспокоены мыслью о приближении французского императора и отказываются лишать себя развлечений. Разумеется, на словах все было легко…

– Надеюсь, мы не совершаем ошибку? – в двадцатый уже раз за последний час повторила герцогиня, бросив испытующий взгляд в зеркало.

Она осталась вполне довольна увиденным: статная женщина, едва вступившая в зрелый возраст, одетая в светло-кремовые шелка и еще способная заставить мужчин поворачивать головы ей вслед. Бриллианты были бесподобны, хотя среди друзей и ходили разговоры, что оригиналы ради экономии заменили стразами.

– Уже поздно раздумывать. – Герцога Ричмонда происходящее несколько забавляло. Супруги рассматривали поездку в Брюссель как возможность убежать от общества, но, к их удивлению, общество приехало сюда вместе с ними. И теперь жена устраивала званый вечер с таким списком гостей, что ему могла бы позавидовать хозяйка любого лондонского раута, а город тем временем готовился услышать грохот французских пушек. – Прекрасный был обед. За ужином я просто ничего не смогу съесть.

– Погоди, еще проголодаешься.

– Я слышу, подъехал экипаж. Надо идти вниз.

Герцог был славным человеком, добрым и любящим отцом (дети его просто обожали) и обладал достаточной твердостью характера, чтобы взять в жены одну из дочерей печально знаменитой герцогини Гордон, чьи похождения на протяжении нескольких лет давали всей Шотландии пищу для сплетен. Тогда многие считали, что герцог мог бы сделать более надежный выбор, и, возможно, поступи он так, его жизнь оказалась бы проще, однако в любом случае сам Ричмонд ни о чем не жалел. Его жена была женщиной экстравагантной, спору нет, но при этом добродушной, милой и умной. Ричмонд был рад, что в свое время выбрал именно ее.

В маленькой гостиной, или, по выражению Джорджианы, в предбаннике, через который гости проходили, чтобы попасть в бальный зал, уже ожидали несколько человек, прибывших раньше всех. Местные цветочницы постарались на славу, украсив комнату огромными композициями из бледно-розовых роз и белых лилий (из них аккуратно удалили все тычинки, чтобы дамы не испачкались пыльцой), дополненных высокими зелеными листьями всевозможных оттенков. Букеты придавали сараю каретника благородство. В подрагивающем сиянии многочисленных канделябров помещение приобретало легкий блеск роскоши, которого ему недоставало при свете дня.

Племянник герцогини, Эдмунд, виконт Белласис, разговаривал с дочерью хозяев Джорджианой. Они вместе подошли к ее родителям.

– Что это за люди, которых Эдмунд заставил тебя пригласить? Почему мы их не знаем? – спросила девушка у матери.

– После сегодняшнего вечера узнаете, – вклинился в разговор лорд Белласис.

– Ты не слишком словоохотлив, – заметила Джорджиана.

– Надеюсь, твоя матушка не станет на меня сердиться, – сказала герцогиня. Ее тоже одолевали сомнения, и она уже пожалела о собственном великодушии.

Когда Эдмунд попросил, тетушка без колебаний вручила ему три приглашения, но сейчас, хорошенько все обдумав, она поняла, что сестра будет недовольна. И тут – надо же какое совпадение! – прозвенел голос мажордома, возвестившего:

– Мистер и миссис Джеймс Тренчард, мисс София Тренчард!

Герцог посмотрел в сторону двери:

– Ты пригласила Волшебника? – (Жена ответила недоуменным взглядом.) – Это прозвище главного поставщика Веллингтона, – пояснил Ричмонд. – Что он здесь делает?

– Интендант герцога Веллингтона? – Герцогиня сурово повернулась к племяннику. – Я пригласила на свой бал торговца?

Но лорда Белласиса было не так-то легко смутить.

– Любезная тетушка, вы пригласили одного из самых преданных и толковых помощников нашего героического герцога. Поверьте, любой верноподданный британец был бы горд, представься ему такая возможность, принимать у себя дома мистера Тренчарда.

– Эдмунд, ты хитрил со мной! А я не люблю, когда меня дурачат.

Но молодой человек уже ушел встречать новых гостей. Герцогиня бросила гневный взгляд на мужа.

Того ярость жены забавляла:

– Не смотри на меня так сурово, дорогая. Я тут ни при чем. Это ты их пригласила. И ты не можешь не признать, что дочь у интенданта прехорошенькая.

По крайней мере, это было правдой. София выглядела сегодня как никогда очаровательно.

Больше Ричмонд ничего сказать не успел, Тренчарды уже подошли к ним. Первой заговорила Анна:

– Герцогиня, было так любезно с вашей стороны пригласить нас.

– О, что вы, миссис Тренчард. Мне кажется, вы очень добры к моему племяннику.

– Я всегда рада видеть лорда Белласиса.

Анна удачно выбрала платье. Синий шелк выгодно подчеркивал стройную фигуру, а тонкое кружево, которое отыскала Эллис, прекрасно дополняло его. Бриллианты, хотя и не могли составить конкуренцию другим украшениям в зале, тем не менее смотрелись вполне достойно.