Читать книгу "Отечественная история IX—XIX вв. - Александр Федулин"

Интенсивное разложение с VII—VIII вв. родоплеменного строя прослеживается на примере образования племенных союзов полян, древлян, радимичей и других, появления князей – вождей эпохи «военной демократии» и дружин. Уже в IX в. княжения были у полян, древлян, дреговичей, полочан и ильменских словен. В.О. Ключевский начинал историю Руси с возникшего в VI в. военного союза дулебов. Последний не устоял под натиском аваров или обров, которые в VI в. создали свой каганат, распавшийся в 30-х гг. следующего столетия. М.Н. Тихомиров полагал, что уже в IV—VIII вв. на территории восточных славян существовали самостоятельные славянские княжества. Для Б.А. Рыбакова начало государственности славян дал союз среднеднепровских славян, или Русский союз (поляне, северяне, русь), владевший с VI в. областью, называвшейся до XII в. «Русской землей», и включавший Киев, Поросье, Чернигов и Северскую землю. В VIII—IX вв., по мнению академика, к Русскому союзу примкнули другие славянские племена, что в конечном итоге привело к образованию «союза союзов». Уже внутри союзов племен существовала иерархия власти (князья племен-волостей и «князья князей») и полюдье, а объединение четырех союзов племен в суперсоюз подняло все эти элементы на более высокий уровень. В начале IX в. «русский суперсоюз», во главе которого стоял «каган», включал древлян, дреговичей, полян и волынян. Возможно, именно отсюда в 838—839 гг. в Константинополь, а затем ко двору императора франков, сына Карла Великого Людовика, отправилось посольство от правителя – «кагана» народа рос. Константин Багрянородный и другие поздние хронисты сообщают о построении греками по просьбе хазар крепости Саркел (Белая Вежа) на Дону в 30-х гг. IX в. Строительство этой крепости, как и временное обоснование венгров на западных границах Хазарии между Доном и Днепром (Леведия), были направлены против политического объединения во главе с русами. В IX в. параллельно со строительством Саркела венгерские племена передвинулись в область между Днепром и Днестром (Ателькюза), где обосновались на 50 лет.

Таким образом, вторая половина I тыс. н.э. – это время, когда внутреннее развитие восточнославянских племен привело к появлению первых городов и торговли, усложнению социальной структуры общества, образованию межплеменных союзов и первых политических центров, стремившихся объединить эти племена.

Переход к образованию государства во многом был обусловлен подъемом производительных сил, прежде всего в земледелии: на юге (в Поднепровье) – переходом от перелога к пашенному земледелию, а на севере – от подсеки к перелогу, хотя в некоторых районах она продержалась до XII в. Росту производительности способствовало появление новых орудий труда, например топора современной формы вместо втульчатого и серпа с большим изгибом. На севере многозубчатая соха меняется двузубчатой, а на юге происходит смена мотыги на рало и плуг. Под воздействием производственных факторов кровнородственная община трансформируется в территориальную или соседскую («мир» или «вервь»), члены которых были связаны круговой порукой. Центром нескольких «миров» был погост – место религиозного культа, сбора дани, периодических торгов, общественных собраний и общего кладбища. Этот процесс сопровождался выделением единоличных хозяйств (один «дым» или «рало»), что отразилось в постройке индивидуальных погребальных курганов. При общей собственности на леса, луга и воды каждая семья использовала свой участок. Замена родовой собственности на индивидуальную вела к неравномерному накоплению прибавочного продукта, росту имущественного и социального неравенства. Все это подталкивало процесс образования государства.

Важной составной частью проблемы возникновения русской государственности является вопрос о политических центрах восточных славян и Киевской Руси, их преемственности и эволюции. Сейчас для всех исследователей очевидно, что многие «племенные центры» восточных славян так и не превратились в города. Но сохраняются существенные разногласия по поводу крупных городов – центров Киевской Руси. А.А. Горский отмечает, что укрепленные поселения – городища – появляются на территории восточных славян с VI—VII вв., хотя и исчисляются единицами – Зимно (на притоке Западного Буга), Пастырское (в бассейне реки Тясмин) и, возможно, Киев. Тогда как распространение городищ у восточных славян относится к VIII столетию, когда завершается их расселение и складывается большинство союзов племенных княжеств. Скорее всего эти населенные пункты были политическими центрами племенных княжеств: количество городищ на территории большинства восточнославянских союзов – от 2 до 20, и только на Левобережье Днепра, прилегающем к степи, обнаружено около 100 городищ.

Из 181 укрепленного поселения, существовавшего в IX – начале XI в., к началу XII в. 104 (почти 60%) прекратили свое существование, причем в основном на рубеже X—XI вв. При переходе территории под непосредственную власть киевских князей (формирование волостей) обычным было создание нового центра с целью нейтрализации сепаратизма местной знати. Но в такой смене не было необходимости в территории ядра Древнерусского государства – среднеднепровской Руси (Киев и Чернигов). Непосредственную преемственность с центрами племенных княжений имели еще Изборск, Витебск и Волынь, но в конце X – начале XII в. большого политического значения эти города не имели.

Тем не менее Древнюю Русь в Х в. неслучайно прозвали «страной городов». Среди 24 городских поселений этого периода были «грады» (старые населенные пункты – Полоцк, Ростов и др.), которые являлись центрами территорий и укрепленными пунктами.

Следует внимательно отнестись к поселениям, которые летописи называют «местами», а позднее погостами. Вероятно, под «местами» разумеются поселения, ставшие затем посадами. Городами назывались также укрепленные дворы – замки крупных землевладельцев-князей и бояр (например, Ольжичи, Вышгород, Берестово).

Б.А. Рыбаков полагал, что города возникли из больших поселков или городских феодальных усадеб. Но независимо от типов поселений, из которых вырастал город, он всегда был поселением, оторванным от деревни, ей противостоящим, создавался на базе собственности, основанной на ремесленном производстве и торговле. Но с другой стороны, древнейшие поселения Ладоги VII—VIII вв. позволяют понять характер древнерусского города, в котором еще не произошло полного отрыва от сельского хозяйства. Другие славянские города еще в IX в. были похожи по своему строю на Ладогу.

Б.Д. Греков считал, что древнерусский город IX—X вв. состоял из домов, в которых жила большая патриархальная семья. Возле домов были большие хозяйственные постройки: для скота и амбары. В книге М.Н. Тихомирова «Древнерусские города» (М., 1946) переломным моментом в истории русского города назван конец X – начало XI в., т.е. время, когда они обрастают посадами и становятся местом сосредоточения торгового и ремесленного населения. Тогда как торговля, по его мнению, имела для образования городов второстепенное значение.

Если VI—VIII вв. были переходным периодом от «военной демократии» к раннефеодальному государству, то IX—X вв. стали временем его становления. Ведущими факторами возникновения классового общества и государства стали развитие производительных сил в сельском хозяйстве, разложение родовой общины, выделение ремесла, возникновение денежного обращения и торговли и рост городов. Однако в объединении восточнославянских племен куда большую роль играл фактор необходимости экспорта на рынки Востока и Византии (пушнина, рыба, мед), чем развитие зернового хозяйства или возникающего городского ремесла. Зачинщиками объединения вдоль важнейших транзитных путей стали Киев и Новгород, причем последний в наибольшей степени. Однако в процессе становления государственности населения русских земель важную роль помимо экономического сыграл и военный фактор. На обширных пространствах, прилегающих к пути «из варяг в греки», соотношение экономических и военных предпосылок образования государства было, несомненно, в пользу последних. Сказывались разные обстоятельства: притягательность объединенных походов (особенно на Византию), внутренние междоусобицы, борьба за великокняжеский престол, постоянная необходимость охранять границы от нападения кочевников и т.п.