Читать книгу "Маленький богатырь - Ольга Новикова"

– Опять спит? – тихо спросил дядя Саша, нависнув над Ромкой. – Укачало, наверное. Ну пусть спит, иди к нам, и Ромка перебрался на передний ряд, где устроились папа и дядя Саша. Ученые, достав маленькую коробочку с походными магнитными шахматами, разыгрывали партию.

– Пап, а где твои студенты? – спросил Ромка.

– Они уже на месте, лагерь разбивают, улетели днем раньше с кураторами. Так было решено заранее, – ответил отец, передвинув пешку на две клетки, и с довольным видом погладил сына по голове. – Как ты себя чувствуешь, все-таки первый твой полет? – спросил он, глядя на сына.

– Серьезно? – удивился дядя Саша, – первый полет? Я помню, первый раз полетел в восемнадцать лет. Ох и уши закладывало. Тебе шах, историк, – усмехнулся он.

– Ну, знаешь, лингвист, дорогой, – ответил отец, – шах – это еще не мат. А вот это уже мат, – удовлетворенно потер ладони историк.

– Ну я бы не сказал, дорогой коллега, – парировал дядя Саша и сделал рокировку.

Евгений Борисович задумался.

– Что? Напряженный момент? – спросил его дядя Саша и подмигнул Ромке.

– Ну не знаю… может, ничья?.. Саш, скоро приземлимся. – сдался Ромкин отец.

– Вот все вы историки такие, чуть что, так ничья. Ладно, – согласился дядя Саша и пожал руку Евгению Борисовичу.

Когда они приземлились в Нижнем Новгороде, Ромка растолкал друга.

– Хватит дрыхнуть.

Антон зевнул и протер глаза.

– Мы уже приземлились?

– Ага, малыш, – ответил Ромка, – давай вставай, соня.

– Ну меня же укачало, – пытался оправдаться Тошка, – тебя что, не укачивает?

– Никогда! – гордо заявил Ромка.

Дядя Саша и Евгений Борисович уже выбирались к трапу.

– Кстати, как твоя диссертация? – спросил дядя Саша.

– Потихоньку продвигается, – ответил Евгений Борисович, оглядываясь на копошившихся детей.

– А я хочу съездить к профессору Александрову, по поводу своей.

– По славянским богам?

– Да – тема Макошь не раскрыта, надо бы побольше информации…

– Кто такой Макошь? – протиснувшись к взрослым, спросил Ромка, который услышал только обрывок разговора. Антон плелся позади всей очереди, зевая и покачиваясь.

– Не такой, а такая, юноша, – остановил Ромку дядя Женя, чтобы пропустить всех и дождаться Антона. – Макошь в древнеславянской культуре – богиня судьбы. По ведическим преданиям, она плетет нити судьбы, из которых рождается человеческая жизнь, – объяснил филолог, придержав за локоть папу Ромки у трапа.

– Пап, когда мы уже приедем, – заныл Тошка протяжно и противно, утыкаясь в спину отца, – я ку-у-ушать хочу!

– Вот, – ласково сказал дядя Саша, – вот из кого вряд ли получится маленький капитан или Никита Кожемяка.

– А это кто еще? Что за Кожемяка? – бурчал Тошка и теперь кряхтя пытался завязать болтавшийся шнурок.

– Никита Кожемяка, – сказал дядя Саша, присев на корточки, чтобы помочь сыну, придвинулся к стене, чтобы дать проход остальным пассажирам, – был русским богатырем и совершил немало подвигов, как пишут о нем в русских былинах.

Наконец, шнурок был побежден и хорошо завязан, Тошка как мог бегом спустился с трапа и оказался рядом со Святозаровыми. Они тщетно пытались вызвать такси, чтобы добраться до гостиницы, располагавшейся в селе Владимирское – неподалеку от озера Светлояр, где уже почти сутки жила экспедиционная группа вместе со студентами Евгения Борисовича. Такси приехало только через полчаса. Путешественники погрузили свой скарб в багажник и молча ехали всю дорогу, только изредка дядя Саша с заднего сиденья переговаривался о чем-то очень серьезном с Ромкиным папой, о чем-то таком, что Ромка пока не понимал.

Тошка снова заснул, положив голову на колени дяде Саши. Ромка хотел было растолкать его, но передумал и, прижавшись лбом к стеклу, стал смотреть в окно. Через несколько минут Ромку тоже сморило. Сон, который приснился Ромке в машине, был весьма странным: он увидел огромный дуб, который Ромке показался не совсем деревом, а будто стеной или дверью, потому что когда он прислонил к коре ухо, то услышал чьи-то голоса и пение.

– Приехали! – сказал водитель.

Вздрогнув, Ромка проснулся, открыл глаза и увидел из окна такси большой деревянный дом – местную гостиницу, которую окружал ухоженный фруктовый сад. В саду росли яблони и сливы, с которых уже давно облетели все листья. Под деревьями стояли корзины, доверху наполненные осенними яблоками, которые собирали две взрослые женщины и мальчишка лет четырнадцати. Рядом с ними, то ли помогая, то ли мешая, прыгал, заливаясь своим звонким лаем, рыжий щенок.

Гостиница, где поселилась экспедиционная группа, оказалась добротным тесовым двухэтажным срубом, с большими светлыми окнами и красивыми наличниками, какие раньше строили в больших деревнях и отдавали под клубы. Когда-то там по вечерам, после изнурительной работы, собирались девушки и парни, танцевали, знакомились, общались. Маленькие и взрослые путешественники, вырвавшись из столицы, будто оказались в другом мире и перенеслись на несколько лет назад. Здесь все было необычно, но при этом хорошо знакомо. Внутри оказалось все довольно просторно и, что особенно порадовало московских жителей, уютно. На первом этаже располагались комнаты хозяев, регистрационная стойка, где записывали всех постояльцев, на втором этаже – номера постояльцев с окнами, выходившими на реку. Гостеприимные хозяева – милая пожилая пара, похожие друг на друга как родственники или неразлучные попугайчики (так их прозвал папа Тошки) оба низенькие, добродушные и не по возрасту румяные и жизнерадостные, были искренне рады столичным гостям и хлопотали для них до самой ночи.

– Правда – чем-то похожи на старосветских помещиков? – легонько толкнув в бок Евгения Борисовича, сказал дядя Саша.

Ромкин папа улыбнулся и, взглянув на суетливую хозяйку, отвел глаза и кивнул дяде Саше.

– Кто такие эти помещики? – снова любопытничал Ромка.

– На литературе узнаешь, – сказал Евгений Борисович. – Мы Гоголя в каком классе проходили?

– спросил он дядю Сашу.

– Слушай, даже не припомню, но, думаю, в седьмом, – ответил тот, задумчиво поправив очки.

Мальчишка, тот самый, собиравший яблоки в саду, уже вернулся в дом и помог путешественникам отнести вещи в номер, где уже находилась одна из женщин, работавших в саду, и развешивала в ванной новые полотенца.

– Наверное, дочь хозяев, – предположил Евгений Борисович.

– А паренек – их сын и внук наших помещиков, – подхватил дядя Саша.

Они уже устраивались в номере.

– Давайте-ка, парни, – обратился он к мальчишкам, – разбирайте вещи, мойте руки и пойдем на ужин.

Ромка с Тошкой наперегонки побежали в свою комнату, побросали рюкзаки на кровати и занялись первыми раскопками – выкапывали из толстых рюкзаков сменную одежду, чтобы переодеться к ужину. Вскоре они уже стояли в новых майках и своих любимых джинсах, ожидая отцов, которые не очень спешили приводить себя в порядок, решив, что у них есть время разыграть еще одну партию в шахматы.