Читать книгу "Заговор пластиковых ведьм - Расим Бабаев"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В скоростной «Blackened» Хэтфилд пел об апокалипсисе, приближающемся усилиями человечества, уничтожающего достижения эволюции и погружающего мир во мрак и смерть. В «Harvester Of Sorrow» рассказывалось о пожинателе печали, когда-то любившем, но со временем возненавидевшем тех, кто был ему дорог. Баллада «The Unforgiven» повествовала историю молодого человека, которого с рождения пытались сломать и подчинить своей воле более сильные личности. Он же старался противостоять этому давлению. Не потерять своей индивидуальности и остаться до конца верным себе.
Во время исполнения «Seek and Destroy» похититель азербайджанок выкрикивал вместе со всеми «Searching, seek and destroy». Произнося эти слова, он злорадствовал: «Как же, сначала найдите нас, а уже потом пытайтесь уничтожить», имея в виду себя и томившихся в подвале пленниц.
…Исполнив очередной хит, группа ушла за кулисы. Сцена погрузилась во мрак. Послышалась отдаленная канонада… Звуки разрывающихся снарядов… Пулеметные очереди… Крики солдат… Шум двигателя и лопастей удаляющегося вертолета… На сцене происходил бутафорский бой… Из пиротехнических установок вырывались высоченные языки пламени… Стадион ревел от восторга.
Вступление акустической гитары возвестило об исполнении антивоенной эпической баллады «One», рассказывающей о судьбе тяжело раненого на войне солдата. Подорвавшись на мине, он оказался прикован к больничной кровати. Жизнь его искусственно поддерживалась врачами. Несчастный молил Всевышнего избавить его от нечеловеческих мук. Оставшись без рук, без ног, без зрения, слуха и возможности разговаривать, замурованный в остатки некогда здорового человеческого организма вояка ощущал себя закованным в аду.
«Darkness imprisoning me. All that I see – absolute horror. I cannot live. I cannot die. Trapped in myself, body my holding cell. Landmine has taken my sight, taken my speech, taken my hearing, taken my arms, taken my legs, taken my soul. Left me with life in hell», – рычал Джеймс Хэтфилд под зубодробительное отбивание барабанных бочек и резкие отрывистые гитарные рифы…
«Darkness imprisoning me. All that I see – absolute horror. I cannot live. I cannot die. Trapped in myself, body my holding cell. Landmine has taken my sight, taken my speech, taken my hearing, taken my arms, taken my legs, taken my soul. Left me with life in hell», – отрывалась запертая в подвале девушка.
Воинственный пыл Лейли испарился столь же неожиданно, как и возник. Попрыгав вволю под любимые композиции, девушка упала на матрас и провалилась в сон.
Айка с Никой молчали на соседних матрасах. Хотелось переодеться в домашние халаты, но в любую минуту могли вернуться похитители. Поэтому приходилось терпеть на себе неудобные брюки.
«Настоящие спартанки», – подумала Нигяр.
– Ты засыпай, а я покараулю, – предложила Айбениз. – А потом поменяемся местами.
– А, может, лучше я пободрствую пока, а ты покемаришь? – спросила Нигяр.
– Спи уже. Ты выпила больше меня. Я старалась воздерживаться, – ответила ей Айка.
Через пару минут подруга уснула, и Айбениз прошла в ванную комнату умыться холодной водой.
Ранним утром в квартире Айбениз зазвонил телефон. Была суббота и девушка мечтала выспаться после напряженной рабочей недели. Прошло полминуты, прежде чем Айка поняла, что звонивший желает добудиться ее.
«Странно, что звонят не на мобильный, а на городской», – сердито подумала она, пытаясь достать из-под кровати тапок. Зевая, она прошла в прихожую и сняла трубку.
– Алло! Спишь? Просыпайся. Я уже приземлилась. Ловлю такси и скоро буду у тебя, – донесся издалека женский голос.
На том конце связи дали отбой. Айбениз даже не успела сказать, что звонившая ошиблась номером. Ей вообще не удалось ни слова вставить в разговор, хотя она собиралась грубо послать разбудившую ее особу.
.
– Эх, – едва сдерживая негодование, произнесла одетая в одни шлепанцы девушка.
Что-то не давало ей покоя. Но что? «Ах да, опять этот навязчивый сон». В последнее время Айка напрочь забывала сны, не дававшие ей покоя.
«И что же мне приснилось сегодня?» – телефонный звонок вырвал ее из плена фантасмагорий. Айбениз прошла на кухню и выпила минералки.
Спустя минуту она скинула шлепанцы и юркнула под одеяло. Ужасно хотелось спать, но Айка теперь уже знала наверняка, что в течение ближайшего часа ей не уснуть. Мозг работал лихорадочно, выстраивая в воображении уравнения с многими неизвестными.
Она любила загружать «серое вещество» сложными арифметическими задачами. А сейчас ей очень хотелось снова уснуть. Несмотря на тревожные ожидания, уже через пару минут она спала. Ей снова снилась Москва, студенческое общежитие, сокурсницы… Лена, Элеонора, Виктория, Фаина.
«Стоп!» – обожгло ее. Айбениз проснулась и села на кровати. Пока она дремала, мозг продолжал работать.
«Лена, Элеонора, Виктория… Фаина… Виктория!»
Девушка вскочила словно ошпаренная. Наскоро приняв душ, оделась и поставила на плиту чайник.
«Алло! Спишь? Просыпайся. Я уже приземлилась. Ловлю такси и скоро буду у тебя».
Только теперь она поняла, что утренний звонок предназначался именно ей. Что звонившей была ни кто иная, как Виктория.
«Так, значит, она прилетела в Баку, не предупредив меня», – множество неизвестных выстроилось в логическую цепочку.
Айбениз даже не догадывалась, насколько кардинально изменит ее жизнь приезд Вики…
Огромная пятнистая махина пронзала небольшими глазами девушек. От этого взгляда в их жилах стыла кровь. Да и весь внешний вид Мэрилин внушал подругам ужас. Когда она, завершая очередной круг, приближалась к ним, тем начинало казаться, что преграда, отделяющая их от обладательницы холодных глаз, не выдержит, и произойдет непоправимое.
Хотелось бежать прочь от этой смертоносной махины. Однако, подруги, впервые в жизни увидевшие, да еще так близко, настоящую тигровую акулу, стояли будто завороженные. Стояли, словно загипнотизированные огромной рыбиной.
Наконец, когда Мэрилин вновь отвернулась в сторону от толстого стекла гигантского аквариума в испанской Валенсии, куда подруги заехали на один день, путешествуя по Испании, они продолжили экскурсию по крупнейшему в Европе океанариуму L’Oceanografic.
Других рыб азербайджанки воспринимали иначе. Иные представители морской фауны не внушали им того страха, который сковывал их движения при виде Мэрилин. Так назвали пятиметровую тигровую акулу работники L’Oceanografic.
После концерта бородач заглянул в бар. Пропустив пару кружек пива, он в великолепном настроении вернулся в гостиницу. Было около трех часов ночи, когда перед ним открылись двери лифта.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Заговор пластиковых ведьм - Расим Бабаев», после закрытия браузера.
