Читать книгу "Чужой клад - Александра Девиль"

— Это салют в твою честь, дикарка! — объявил он громко, и Настя издали заметила, как блеснули в улыбке его белые зубы.

Он опять смеялся над ней, и это было обидно. Девушка постаралась ответить достойно и тоже с насмешкой:

— Хороший охотник не тратит пули на сбивание шишек.

Собака вдруг громко залаяла и помешала Насте расслышать ответную реплику незнакомца. Девушка стремительно понеслась вперед, надеясь избежать дальнейших неожиданностей. Удалившись на порядочное расстояние, она отдышалась и стала осторожно осматриваться по сторонам. Кажется, погони не было, нахальный незнакомец от нее отстал, и Настя вздохнула с облегчением. Определив, что лесное озеро должно быть слева, она направилась туда. Шаги ее были уверенными, но в голове царил сплошной сумбур, какая-то мешанина из тревоги, страха, волнения и совершенно непонятной радости. Почему-то перед мысленным взором вдруг ясно обрисовалось лицо только что встреченного мужчины. Препираясь с ним, она даже толком не рассмотрела, каков он из себя, теперь же вдруг отчетливо осознала, что, пожалуй, его можно назвать привлекательным. Он представлял собой тип суровой северной красоты — высокий, плечистый, светловолосый, с мужественным лицом и синими глазами. Именно такими Настя представляла древних варягов.

Интересно, кто он и откуда? Явно не простолюдин и, судя по разговору, человек образованный. Наверное, приехал в гости к кому-то из здешних помещиков. Но что-то опасное было в его взгляде и в насмешливой повадке, что-то такое, от чего всегда находчивая Настя терялась. «Странный, подозрительный, наглый человек, и не надо больше о нем думать», — мысленно приказала она самой себе.

Впрочем, ее размышления о таинственном охотнике продлились недолго, потому что вдруг со стороны озера послышались знакомые голоса, зовущие ее по имени. Девушка встрепенулась и бросилась на зов, радуясь, что наконец-то нашла своих спутников.

Между деревьями блеснула водная гладь, и скоро Настя уже была на берегу тихого лесного озера, заросшего лилиями и кувшинками. Навстречу ей выбежала Ольга, лицо которой напоминало маску испуга.

— Настуня! Слава Богу, хоть с тобой ничего не случилось! — воскликнула Ольга, обнимая подругу. — Говорила ж я тебе, чтоб не отставала от нас, не искала в одиночку. Видишь, к этому озеру девушкам нельзя и близко подходить…

Ольга в голос зарыдала, а Настя, глянув ей через плечо, увидела на берегу Савву и Тараса, склонившихся над чьим-то телом. Бросившись к ним, она с ужасом убедилась в страшной догадке: на земле лежала бездыханная Раина в изорванной одежде, покрытой пятнами запекшейся крови.

— Горло перерезано, — мрачно сказал пожилой казак Савва и почесал затылок. — Ох, не надо было ей в актерки идти. Пока жила в своей убогой хате, никто ее не трогал. А теперь нашелся какой-то леший. Эх, и родители-то ее непутевые, небось, не сильно о ней пожалеют… Вот небога-то…

— А может… ее загрызла озерная девка… — робко предположила Ольга, стараясь не глядеть на окровавленное тело Раины. — Ведь Ивана Купала приближается, утопленница скучает…

— Полно тебе бабьи сказки повторять, — строго сказала Настя, хотя у самой пробежал по телу холодок суеверного страха.

У лесного озера была таинственная и мрачная легенда. Местные старухи рассказывали, что когда-то в этом озере утопилась девушка, которую обесчестил один богатый барин. Случилось это во время игрищ на Ивана Купала: своенравная, взбалмошная девушка отстала от своих подруг, и насильник затянул ее в кусты на берег озера. С тех пор прошло уж много лет, но каждый год, как приближается день Купалы, несчастная девица по ночам выходит из озера и ищет себе подружек, без которых ей скучно. И беда той девушке, которая в эти вечера забредет к озеру. В иные годы, бывало, пропадали они неведомо куда, а потом люди видели по ночам на берегу не одну, а двух, трех, а то и больше девиц.

Услышав эти «бабьи сказки», Настя рассмеялась: «Ну, если утопленница каждый год затягивает хотя бы по одной подруге, так в озере, должно быть, уже образовался целый женский монастырь».

Но, как ни защищалась Настя насмешками от безотчетного страха, а все же и ей стало не по себе на берегу зловещего озера.

— Правда, Олю, не верь всяким дурным старухам, — сказал Тарас, обнимая невесту. — Я вот думаю, что какой-то недобрый человек заманил Раину в лес, снасильничал, а потом и убил.

— Мы того не знаем, снасильничал иль нет, — заметил Савва. — А я вот еще думаю, не мог ли ее порешить тот юродивый, что у попа живет? Он недавно грозился, когда мимо гетманского парка проходил. Кричал, что покончит с бесовскими игрищами… актерок называл блудницами вавилонскими…

Все приумолкли, вспомнив полусумасшедшего церковного служку Юхима, который и в самом деле не раз потрясал кулаком в сторону театра. Впрочем, трудно было поверить в серьезность его угроз.

И вдруг Настя подумала о незнакомце из леса. Почему-то разом всплыли в памяти и его раздевающие глаза, и карабин за плечом, и нож у пояса, и клыки его собаки… Недолго думая, девушка заявила:

— Я встретила в лесу одного подозрительного человека! Вдруг это он убил Раину? Если бы у меня не было с собой пистолета, го, кто знает… может, и я бы… — Настя замолчала, представив свою страшную участь.

— И где он, далеко? — забеспокоился Савва. — Кажется, вон с той стороны мы слышали выстрел. Уж не он ли стрелял?

— Да, он, — подтвердила Настя. — Хотел показать мне свою меткость. А может, просто пугал.

— Тогда скорей надо отсюда выбираться, — заявил Тарас. — Мало ли какие злодеи бродят по лесу. Давай, дядя Савва, положим Раину на мою свитку и понесем.

— Дорога тут рядом, попросимся на какой-нибудь воз, да и довезем небогу до места, — вздохнул Савва.

Пока шли, Ольга шепотом расспрашивала подругу о таинственном незнакомце, но Настя только пожимала плечами и отвечала одно и то же:

— Очень подозрительный и опасный человек. Такой вполне мог заманить девушку.

Глава вторая

Ошибка Насти

В глубине обширного гетманского парка, окружавшего дворец, располагалось помещение для актеров. Здесь же, в двух небольших комнатушках, обитал главный театральный распорядитель Иван Шалыгин. Он был сыном бедного полтавского казака Леонтия Шалыги, некогда воевавшего против янычар и раненого под Яссами, где его храбрость была по достоинству оценена молдавским господарем Дмитрием Кантемиром. Впоследствии Кантемир поселился в России; царь Петр пожаловал ему поместья и титул светлейшего князя. А Иван Шалыгин, рано осиротев, был взят в услужение к Антиоху — сыну Дмитрия Кантемира. Способности Ивана и тяга его к наукам были замечены господами, и молодой князь назначил парня своим младшим секретарем. Тогда были темные, жестокие времена Анны Иоанновны, Антиох своими дерзкими сатирами пришелся ей не ко двору, и скоро его назначили послом в Англию. Вместе с князем Кантемиром в почетную ссылку поехали и его секретари.

Вот так и получилось, что сын простого казака Шалыги жил в Лондоне, а потом и в Париже, научился двум языкам и до страсти полюбил английский и французский: театр.