Читать книгу "Проданная Польша - Александр Усовский"

А повод… Да вот хотя бы права православных и протестантов, в католической Польше крепко урезанные — чем не повод вмешаться во внутренние дела хоть и скандального, но слабосильного соседа? Благо православные в России и протестанты в Пруссии — что называется, «титульная конфессия», помочь единоверным братьям по другую сторону границы, как говорится, сам Бог велел.

Посему Россия и Пруссия потребовали от польской власти как-то по-хорошему решить вопрос с правами инакомыслящих («диссидентов», по-тогдашнему). Вмешательство во внутренние дела? Безусловно. Защита СВОИХ национальных меньшинств на территории государства, бессовестно их угнетающего? Так точно. Повод для территориальных претензий? Именно так. Причина для взятия под руку православного царя (немецкого кайзера) угнетаемых поляками единоверцев? Бесспорно.

ПЕРВЫЙ РАЗДЕЛ Речи Посполитой можно рассматривать и как неспровоцированную агрессию двух мощных империй против одной слабой республики, и как избавление единоверцев по ту сторону границы от религиозного и национального гнета — и, что характерно, обе эти точки зрения равно справедливы и равно имеют право на существование. В русских и немецких школах этот раздел ВСЕГДА будет преподаваться иначе, чем в школах польских — и это, дорогой читатель, совершенно нормально. Поэтому оставим вопрос о справедливости этого межгосударственного акта университетским профессорам — для нас важно другое. А именно — по каким причинам этот раздел вообще МОГ СОСТОЯТЬСЯ?

Отчего-то считается, что проблема диссидентов Речи Посполитой (то есть ее русского православного населения, лишенного каких-либо политических прав на основании конфессионального несоответствия католическому нобилитету этого государства) послужила Екатерине II лишь поводом к пресловутым «Разделам Речи Посполитой». Подлинной причиной было ее страстное желание «покончить с Польшей».

Решительно с этим не соглашусь.

Проблема диссидентов возникла не вдруг — корни дискриминации некатоликов в ВКЛ и Речи Посполитой лежат в самом начале истории Княжества. Среди наиболее известных документов, начавших ущемление прав православных — Грамота великого князя Литовского и Русского Ягайло о привилегиях перешедшей в римо-католицизм шляхте 1387 г.; договор между ВКЛ и Польшей 1401 года, в котором закреплялась монополия на политические и экономические права римо-католиков, запрещались браки между католиками и православными; постановления Городельского сейма 1413 г., развивавшего дискриминационные положения вышеуказанных документов. В частности, согласно Городельскому привилею 1413 г., право занимать государственные должности предоставлялось только шляхтичам-католикам.

Новоиспеченный польский король Ягайло (в Кракове ставший Владиславом) при восшествии на польский престол объявил государственной религией Великого княжества Литовского римо-католицизм, лишив Православную церковь покровительства государства. Он же учредил Виленскую католическую епархию, юрисдикция которой распространялась почти на все ВКЛ, наделил костел привилегиями, богатыми жалованиями (в т.ч. и земельными) и открыл путь неограниченному прозелитизму католиков на канонические православные территории. Данный процесс, что и следовало ожидать, интенсифицировался с 1569 г., с момента окончания суверенного существования Великого княжества Литовского, Русского и Жамойтского.

* * *

С этого времени положение Православия и православных русских (которые в едином государстве уже были меньшинством) в Речи Посполитой становится критическим.

Если ремесленники в городах объединялись в православные братства, способные хоть как-то защитить интересы Церкви в условиях всевозрастающей дискриминации, то крестьяне стали всецело собственностью магнатов-католиков, переводивших своих крепостных в латинство. Аристократические фамилии Западной Руси стремительно переходили в католичество ради получения привилегии и должностей.

Когда же королем Речи Посполитой стал фанатичный католик Сигизмунд III Ваза, участь Православия в Польше была решена.

На Правобережной Украине и в Литве положение православных было ужасающим. После воссоединения Левобережья с Россией польское политическое руководство стало видеть именно в русском православном населении Литвы главного виновника политических неудач Речи Посполитой. При короле Яне Собесском (1674-1696 гг.) вновь были даны особые привилегии униатам (о которых речь пойдет ниже), а у православных отнята почти вся их собственность. Захваты храмов и монастырей, насильственное обращение в унию, убийства православных мирян и священников вновь стали обычным явлением. Православным было запрещено покидать пределы королевства, а их собратьям из других стран был запрещен выезд в Польшу. Безумная политика фанатиков католицизма привела (в условиях общего кризиса польского государства) к полному отторжению русским православным населением Литвы польского короля как своего суверена и неприятию Речи Посполитой как Отечества. А если добавить сюда тот факт, что уже восточнее Смоленска лежало государство, где русский православный народ был народом государствообразующим, народом главным и основополагающим, где православие было государственной религией — положение русских в Литве казалось им еще горше.

Король Польши Сигизмунд III Ваза

Понятно, что со стороны польских королей конечной целью этого беспрецедентного давления на русское православное население Литвы являлось полное окатоличивание православных, церковная уния являлась не более чем переходным периодом. Реакцией на данный процесс явился рост числа православных братств и их школ — в Могилеве, Минске, Слуцке, Пинске, Вильно и др. городах.

О накале противостояния красноречиво говорят народные восстания в Минске, Полоцке, Бресте, Витебске, Орше, других городах и деревнях в 1599, 1601, 1618, 1621, 1627, 1633, 1646, 1653 гг. Одним из крупнейших было восстание в г. Витебске в 1623 г., носившее ярко выраженный антипольский, антикатолический и антиуниатский характер. Вызвано оно было крайней жестокостью мер по насаждению унии — в частности, униатским архиепископом Иосафатом Кунцевичем: доходило до того, что могилы православных по приказу Кунцевича раскапывались, а останки бросались собакам. В ходе восстания архиепископ был убит, а восстание жестоко подавлено польским королем по требованию Ватикана. Позднее И. Кунцевич был признан Ватиканом святым мучеником.

Политика откровенного геноцида православного населения не прекратилась и после кровопролитной войны Польши с восставшей под руководством Богдана Хмельницкого Малороссии. В 1664 г. униатский епископ Якуб Суша отправил в Рим жалобу на политику польских властей: по мнению епископа, официальный курс был направлен на окончательное растворение униатов в лоне католицизма. То есть направленность королевской политики вызывала серьезные опасения даже у униатских иерархов.

В первой половине XVII в. православные Литвы и западнорусское православное духовенство еще пытались хоть как-то противостоять репрессиям со стороны властей, вдохновляемых Ватиканом. В 1625 г. православные в очередной раз жалуются на насилие со стороны католиков и униатов в Сейм Речи Посполитой. Однако бесплодность различного рода попыток вызвали у многих отчаяние — со второй половины того же века начинается настоящий ИСХОД православных в Московию.