Читать книгу "Гнездо Седого Ворона - Владимир Свержин"

Эдвард Ноллан III закрыл глаза. Уже три столетия могучий Самсон силился свалить бронзовые колонны. Три столетия его мускулы вздувались и цепи натягивались, будто струны. Его дерзанию не суждено было увенчаться победой, но он не унимался.

— Хорошо, — резко поднялся глава комитета. — Я назначаю тебя командиром разведывательного шлюпа. Три дня на подготовку к полету. Свободен.

* * *

Строй Несокрушимых расступился, пропуская гонца недоброй вести. Красная повязка на его шее означала, что несчастный готов принять удар отточенной сабли халифа, но прежде выполнить возложенную на него миссию. Из-под темных забрал сферических шлемов не было видно глаз воинов личной гвардии Пророка, но и без того любой при дворе понимал, что в этот миг каждый из приставленных к повелителю стражей в черной непробиваемой броне уже смерил расстояние как до гонца, так и до его сановного слушателя. Вдруг что не так, тогда и один, и другой могут быть уничтожены во мгновение ока по воле Всевеликого.

Гонец рухнул на колени посреди опушки и преклонил голову у самых ног высочайшего наместника.

— Мой господин, злые известия!

Халиф обвел взглядом приближенных, те вслушивались в каждое слово вестника, словно любой пропущенный звук могут стоить жизни.

«Что бы там ни произошло, никому знать о том покуда не стоит».

— Ступай за мной. — Хозяин земель, простиравшихся от Восходных болот до Срединного хребта, слегка ткнул гонца в плечо носком сапога.

Тот безропотно повиновался, не смея поднять глаз на свиту. Все прочие остались на местах, от них не укрылся скрытый смысл приказа. Лишь гвардейцы в шлемах с темными забралами последовали за властителем — указующим перстом благословенного Пророка.

Сложенный из массивных тесаных бревен, походный дворец халифа тащили на марше десяток круторогих быков, угрюмых, славящихся небывалой силой. Для любого из придворных было высокой честью, если халиф разрешал поместить изображение головы красного быка на парадном одеянии. Сейчас поставленный на колеса дворец стоял на земле. Могучие быки паслись поодаль. Все ждали вестей. И вести прибыли.

Халиф быстрым шагом поднялся по лестнице, дождался, пока займут посты молчаливые стражи, и недобро уставился на вестника.

— Говори.

— О блистательный сын повелителя…

— Оставь это. Что у тебя за послание?

— Ваш брат, наш доблестный полководец Ильшах, — опуская глаза в пол, скорбно заговорил прибывший, — храбрейший из храбрых, пал в схватке с волкоглавыми.

— Что?! — наместник Пророка вспыхнул и сжал пальцы на рукояти сабли. — Разве он не пошел к Трактиру?!

— Он сделал все, как было велено, — поспешил вступиться за покойного гонец недоброй вести. — Тот, кого ты послал следить за неверными, сообщил ему все, что удалось вызнать. И все же неверные перехитрили их. Невесть откуда они взяли армию чудовищ, которую в тех краях именуют прорвами, и натравили их на войско отважнейшего Ильшаха, да примет его светлый мир достойных предков. Ваш несравненный брат сражался с доблестью, превышающей всякое разумение. И сто воинов не смогли бы того, что совершал наш великий полководец, осиянный благословением Пророка. Но силы были не равны. К тому же люди из Трактира устроили засаду…

— Этого не должно было случиться! — хмуро теребя кожаный темляк на сабельной рукояти, перебил хозяин дворца. — Как такое вообще могло произойти?!

Он устремил на вестника злобный взгляд, тот невольно схватился за шею, будто ощущая под алой повязкой смертельный холод отточенного клинка.

— Их вел в бой какой-то Лешага, которого там именуют Светлым Рыцарем, и его нукер — некто лейтенант Нуралиев. О них пока известно немногое. Лешага прежде охранял караваны, но потерял в бою напарника и отправился искать его. Тот, кого ты послал в земли неверных, покуда не смог разузнать все детали этой темной истории. Но зато он велел сообщить другое: на груди этого Светлого Рыцаря висит медальон с летящим монахом.

* * *

Заурбек искоса глянул в единственное оконце, забранное частой сеткой. Сквозь мелкие дырочки людей было не разглядеть, но звук шагов, характерный перестук автоматов, бьющихся о подсумки, не оставляли сомнений — к дому приближается вооруженная толпа.

— Идут, — коротко бросил он. В критические минуты этот краснобай становился немногословен и обходился без обычных витиеватостей.

— Стены из камня, — быстро оценил Нуралиев. — Толстые. Автоматная пуля не пробьет. Надо забаррикадировать оконный проем столом. Вам, товарищ Светлый Рыцарь, необходимо взять под контроль входную дверь, мы с Заурбеком будем вести огонь с этой позиции. Лилия, вам бы лучше лечь на пол у стены, чтобы не зацепило шальной пулей. А он, — Нуралиев кивнул в сторону Марата, — тем временем может выбраться через крышу и привести сюда подмогу. Надо продержаться минут пятнадцать, от силы двадцать.

— Помолчи, — оборвал Лешага скороговорку новоявленного коменданта. — В Трактире не убивают, здесь никому не позволено стрелять.

— Прежде не было позволено. — Лейтенант блеснул темными глазами. — А сейчас есть порядок и есть те, кто не готов его соблюдать. И пока я — комендант этого пункта, всякий, кто не желает уважать порядок…

Короткий удар под дых оборвал его речь. Выходец из Павлобунка рухнул на колени, жадно хватая ртом воздух, затем повалился на пол.

— Забери короткоствол, — жестко скомандовал ученик Старого Бирюка.

Чешуйчатый, не заставляя себя упрашивать, прыжком оказался на спине офицера и вырвал пистолет у того из руки.

— Я сам так хотел! — затараторил он. — Прямо руки чесались! Вот если бы ты меня научил!

— Эй, Лешага, выходи! — раздалось с улицы.

— Рустам, — прошептал Заурбек. — Макхал, которого расстреляли, был его человеком!

— Выходи, мы тебя здесь рвать не будем.

— А это Усач, — мрачно добавил Светлый Рыцарь.

Лилия стояла ни жива ни мертва. Только сейчас, похоже, до нее в полной мере дошел ужас происходящего.

— Они что же, хотят нас убить?

— Хотят, — кивнул Леха. — Но здесь не станут.

— Но ведь только вчера мы вместе, плечом к плечу…

— Вчера — это очень давно. А сегодня, — бывший страж кивнул на скорчившегося от боли Нуралиева, — этот шериф навел порядок.

— Но ты же здесь ни при чем!

— Они думают, что при чем.

— Что же делать? — девушка чувствовала себя в западне. И, самое ужасное, — ей казалось, даже ее избранник не знает, как поступить.

— Схожу поговорю, — Леха пожал плечами.

— Опасно, — вмешался не на шутку взволнованный Заурбек. — Макхал прежде был наставником Рустама. Такого не прощают. Стрелять не будут, но могут забить до полусмерти.

Ученик Старого Бирюка молча кивнул и отодвинул стул, подпиравший дверь.