Читать книгу "Пожар страсти - Белва Плейн"

В нос ударили запахи сахара и корицы, открылась входная дверь. Гиа принюхалась.

– Уже печешь? Сейчас лишь начало девятого.

– Яблочные пироги, – объяснила бабушка, – вон для той отвергнутой миром панны на нашей улице. Я стараюсь что-нибудь принести им на уик-энд. Заходи. Или ты предпочитаешь террасу? Сейчас довольно тепло.

– Терраса – это здорово.

– Тогда подожди, пока я принесу свое шитье. Я делаю одеяло для малыша твоего брата из квадратиков и кружков разного цвета – розовых, голубых и желтых, чтобы не ошибиться.

Невозможно вообразить, чтобы руки бабушки пребывали в покое. Может, это объяснялось ее воспитанием в строгом пуританском духе, а может, просто большим запасом энергии. И пока бабушка располагалась рядом с ней и раскладывала шитье, Гиацинте показалось, что и у нее тоже есть толика этой же энергии.

– Я и не предполагала, что когда-нибудь буду шить вещи для правнука или правнучки. Тебе это нравится? Только честно.

Гиа взглянула внимательнее на одеяло.

– Пожалуй, не нужно так много розового. По-моему, розовый цвет стоит использовать только как отделку.

Бабушка наклонила голову в одну сторону, затем в другую.

– А знаешь, ты права. У тебя всегда было хорошее чувство цвета. Тебе нужно что-то придумать для новорожденного – какой-нибудь фамильный подарок от тети Гиацинты. Надеюсь, ты не забыла, как вязать коврики?

– Это было давно, но я не забыла.

– Конечно, не забыла. У тебя ведь золотые руки, Гиа. Я пыталась обучить твою мать, но ее это не интересовало.

И в самом деле, невозможно было представить Францину за работой, которая требует усидчивости, или проводящую часы на кухне. Она любила проводить время вне дома, заниматься благотворительными и прочими делами, как правило, ею же и организованными; любила спорт и часто одерживала победы в таких видах, как теннис и гольф. Францина была создана для того, чтобы побеждать, руководить и вести за собой других.

– Расскажи мне о своей работе, – попросила бабушка. – Твой отец говорит, что ты работаешь в одном из лучших центров страны по охране памятников старины.

– Это так, но я всего лишь начинающая. Нужны многие годы учебы и практики, чтобы мне доверили реставрацию полотна стоимостью в несколько миллионов долларов.

– В один прекрасный день ты сделаешь себе имя своими собственными работами. Твой этюд, где ты изобразила дремлющего отца, – просто прелесть.

Гиа была рада это слышать. В самом деле, все, кто видел эту картину, находили ее весьма удачной.

Несколько раз внимательно посмотрев на внучку, бабушка вдруг спросила:

– Почему ты приехала сегодня так рано? Тебя, должно быть, что-то тревожит.

Поведав бабушке о своих невзгодах и облегчив душу, Гиацинта внезапно пожалела, что приехала. В конце концов, это всего лишь старая как мир история – мать неодобрительно относится к возлюбленному дочери. Гиа пожала плечами.

– Мне не стоило рассказывать об этом. Не думаю, что ты примешь чью-то сторону. Я не должна вмешивать в это тебя. Мне следовало бы держать все при себе.

– Совсем не обязательно, если ты чувствуешь себя лучше, когда выговоришься. Я всегда готова тебя выслушать, Гиа, ты же знаешь. Хочу дать лишь один совет. Не подавай виду, что ты что-то слышала. Это только породит напряженность. Притворись, что ничего не слышала, и продолжай заниматься своими делами. Он предлагал выйти за него замуж?

– Нет пока, но наверняка это сделает.

– И ты скажешь «да»? Ты уверена в том, что должна сказать «да»?

– Разумеется. Я люблю его.

– Твоя мать – весьма неглупая женщина, ты ведь знаешь.

Это замечание, исходящее от свекрови, удивило Гиацинту.

– У нас с ней далеко не всегда совпадают мнения, вероятно, ты замечала это, – слегка улыбнулась бабушка. – И все же тебе следует обдумать слова матери. Конечно, я ничего не знаю о твоем молодом человеке, но мне хорошо известно, что брак – не пикник. Поэтому поразмысли о том, что собираешься делать.

Кажется, впервые в жизни Гиа ощутила дискомфорт в доме, где надеялась найти поддержку и сочувствие.

– Ты рассердилась на меня, Гиацинта. Ты хотела услышать нечто другое.

– Пожалуй, так.

– Крепись. Небеса не обрушились на землю. Завтра будет более ясный день.

Старая пословица, которая обычно взбадривала и вселяла оптимизм, на сей раз не произвела должного эффекта.

– Возьми домой пирог. Я испекла три.

– Мы на диете, – ответила Гиа.

– Сколько шума из-за каких-то нескольких фунтов! Да ты худая как палка. Или твоя мать не кормит вас ничем, кроме салатов? А сама ты что-нибудь готовишь? Надо бы. Я учила тебя этому. Возьми яблочный пирог и горшочек с цыпленком. У меня есть еще запас в холодильнике.

Гиацинта не стала спорить. Поблагодарив бабушку, она села в машину и медленно поехала по улице, не зная, куда направиться теперь.

Гиацинтой овладело упрямство. Ей не хотелось ни ехать домой, ни видеть кого-либо из друзей. И она остановила машину возле библиотеки, самого подходящего места для того, чтобы укрыться в нем до конца дня.

* * *

Когда Гиацинта вернулась домой, машины Францины в гараже не оказалось, и она испытала облегчение. Отец, видимо, возился в саду. А поскольку Гиа не хотелось ни с кем общаться, это тоже было кстати.

Запершись наверху в комнате, которая ранее принадлежала Джорджу, а теперь стала ее студией, она оглядела свои работы. Попыталась беспристрастно оценить пропорции, перспективу, колорит, мазки и другие элементы. Все педагоги хвалили ее зимние пейзажи; похоже, она и в самом деле схватила и передала щемящее чувство, дремотную тишину медленно падающего снега. Гиа бросила взгляд на эскиз портрета отца. Кажется, ей удалось запечатлеть его характер.

После того как химический завод сократил объемы производства, что вынудило отца уйти на пенсию, он постарел и стал еще тише. Отец в общем-то всегда был ровным и спокойным, но сейчас веки его отяжелели и оставались такими даже тогда, когда он находился в веселом расположении духа. Да, кажется, ей удалось схватить его суть. Картину можно заключить в рамку.

И вдруг Гиацинту осенило: ее работы удачны! И что бы ни произошло, творчество – ее сила. И глупо позволить обстоятельствам лишить ее уверенности в себе и в своем будущем. И зачем она только потратила целый день на уныние?

Со двора донеслось жужжание старой ручной косилки. Гиацинта окликнула отца:

– Привет, папа. Я дома!

– Мне показалось, что я слышал, как звякнула дверь гаража. А мама еще не вернулась. Где ты пропадала весь день?