Читать книгу "Я подарю тебе все... - Марина Серова"

– Зайцев? – переспросила я.

– Ну да, начальник службы безопасности. Такой крупный мужчина, в сером костюме.

– А-а-а, – протянула я. – Значит, он меня и встречает? Только он пока что не понял, что это я. Ладно, дальше я сама разберусь.

Я подошла к мужчине в сером костюме и похлопала его по плечу. Он посмотрел на меня со смесью явного интереса и сожаления – видимо, по причине своей занятости – одновременно.

– Вы не меня ждете? – спросила я.

– К сожалению, я с большей охотой ждал бы именно вас, – не скрывая своего любопытства, сказал он и улыбнулся. – Но…

– Вы Зайцев? – довольно бесцеремонно уточнила я.

– Да, – удивился он. – А…

– Охотникова, Евгения Максимовна, – представилась я и кивнула в сторону лифта: – Пойдемте?

Зайцев моргнул, подхватил меня под локоть и, ведя к лифту, заговорил:

– Какая приятная неожиданность! Простите, что сразу не узнал вас! Честно говоря, я вас представлял себе совершенно иначе.

– И как именно, если не секрет? – полюбопытствовала я, пока Зайцев пропускал меня в лифт.

– Ну… Я думал, что бодигардом должна быть этакая крепкая, мужеподобная бабища с густым басом, – склонившись к моему уху, доверительно сообщил он и шутливо поднял руки: – Только не обижайтесь, пожалуйста. Я уже понял, что ошибся по всем статьям!

– Пусть это окажется самой серьезной вашей ошибкой, – пожелала ему я.

– Спасибо. – Зайцев нажал на кнопку с номером двенадцать, и лифт плавно пополз вверх.

Зайцев, выглядевший внешне довольно-таки простовато, как-то по-крестьянски (и впечатление это не мог скрыть даже его серый костюм), тем не менее пытался проявлять по отношению ко мне истинно джентльменскую галантность: пропускал меня вперед, подавал руку, пытался поддерживать за талию…

– Спасибо, я и сама передвигаюсь вполне уверенно, – сбросив его руку, сообщила я, пристально глядя на него, когда он слишком уж выразительно приобнял меня. – И вообще, насколько я понимаю, охранять должны не меня, а я – кого-то?

– И я, – сообщил мне Зайцев. – Но об этом вам подробнее расскажет Геннадий Владиленович.

– Мирошников? – уточнила я.

– Да, – подтвердил начальник службы безопасности. – А меня зовут Михаил Петрович.

Именно так незатейливо его и должны были звать – Михаил Петрович. Или, скажем, Степан Васильевич. Я не стала рассыпаться в дежурных признаниях, как, мол, мне приятно знакомство с господином Зайцевым, лишь кивнула и уверенно двинулась вперед: кафе на двенадцатом этаже имелось только одно.

Когда мы вошли в зал, из-за дальнего столика нам помахал рукой тощенький мужчина средних лет, с небрежной черной маленькой бородкой, одетый в светлую рубашку, на которой виднелись несколько пятен непонятного происхождения. Мы подошли к столику, и Зайцев заговорил первым:

– Вот, Геннадий Владиленович, встретил, понимаешь, как вы и просили… Доставил, так сказать, в лучшем виде.

– Спасибо, – небрежно проговорил Мирошников, быстро осматривая меня снизу вверх. Наверное, у него тоже, как и у Зайцева, имелись свои представления о том, как должна выглядеть женщина-телохранитель, потому что тень удивления скользнула по его лицу. Однако он никак это не прокомментировал, просто предложил мне садиться и заговорил:

– Дело очень важное! Вам следует быть очень внимательной и аккуратной…

– Может быть, вы хотите что-нибудь заказать? – влез Зайцев, с легким укором глядя на своего начальника.

Господин Мирошников держался сухо и деловито. Его умные серые глаза, скрытые очками с сильными диоптриями, казались отрешенными от окружающего мира и сосредоточенными на каких-то внутренних вопросах. Он был очень серьезен и неулыбчив. Внешний вид его не показался мне аккуратным, особенно смущали пятна на рубашке и съехавший набок галстук, но серьезности и деловитости ему было не занимать.

– Да, – кивнул он, нахмурившись. – Если желаете – пожалуйста!

Я отметила, что перед господином Мирошниковым стояла чашка кофе, а уже предыдущую опустевшую только что унесли. Зайцев двинулся к прилавку, затем к кассе и откуда вернулся с двумя подносами. Для себя он заказал жареное мясо с картошкой, маринованные грибы и селедку. Я даже удивилась его выбору: пить мне лично хотелось постоянно, а после всех этих солений и вовсе можно с ума сойти от жажды, но хозяин, как говорится, барин. Зайцев взял также графин сока, пирожное с кремом и чай. Мне он принес двойную порцию мороженого в глубокой креманке и чашку кофе. Я была не голодна, но с удовольствием обратила внимание на большой выбор мороженого, предложенного в меню.

В просторном зале, отделанном в минималистском стиле, было прохладно, что меня сразу же успокоило: не придется перемещаться в другое место, можно с комфортом наслаждаться питьем и десертом и не спеша обсуждать детали нашего предприятия. Мирошников с Зайцевым расположились за столиком у окна, и с этого места открывался отличный вид на город. Казалось бы, я давно уже привыкла к Тарасову и не очень-то обращала внимания на его красоты, как и на то, красив ли он вообще. Сейчас у меня появилась возможность заметить, что город наш все-таки очень даже ничего. Особенно летом, когда обилие зелени на фоне голубой волжской воды создавало яркую картинку летней свежести и ощущение пребывания на каком-нибудь южном курорте.

Мирошников с некоторым неодобрением взглянул на стоявшие перед Зайцевым тарелки и обратился ко мне:

– Вы готовы отправиться сегодня же?

– Простите, куда отправиться? – переспросила я, отправляя небольшие кусочки мороженого в рот и запивая их кофе.

– В Голландию, – коротко ответил Мирошников и испытующе посмотрел на меня. – Надеюсь, у вас есть загранпаспорт?

– Загранпаспорт у меня, конечно, есть, – кивнула я. – Но о визите за границу пока что речи не шло.

– Но я же сказал, что заплачу в полтора раза вашей привычной ставки, – напомнил мне Мирошников. – Думаю, это вполне адекватная доплата за дальность расстояния. Хотя Голландия, если разобраться, не так уж далеко.

– Возможно, возможно, но все же, другая страна есть другая страна, – заметила я, желая дать понять Мирошникову, что вообще-то тут возникают определенные неудобства и его доплата за это отнюдь не является такой же завышенной – чтобы он не забывался.

На первый взгляд Геннадий Владиленович показался мне черствым сухарем, вовсе не «страдающим» из-за широты своей натуры, человеком, привыкшим четко отслеживать каждую копейку. Душа бухгалтера-экономиста жила в его довольно жалком облике книжного червя.

– Но Голландия есть Голландия! Я вполне понял бы ваше неудовольствие, если бы речь шла о какой-нибудь захудалой стране. Я же не прошу вас, например, отправиться куда-нибудь… в Либерию! Я предлагаю поездку в благополучную цивилизованную страну. Это даже не Египет и уж тем более не Таиланд, на которых в последнее время свихнулись все россияне – по непонятной мне причине. Это Европа!