Читать книгу "Король Островов - Дебби Маццука"

При этой мысли он усмехнулся. Уже более двух лет он носил этот титул, но и по сей день Лахлану не верилось, что он принял на себя эту роль. Он вырос, презирая фэй — человек, которого он считал своим отцом, позаботился об этом — и скрывал, что происходит из фэй. Но секрет Лахлана был раскрыт кучкой аристократов-сатанистов. Они держали его в заложниках, мучили его, выкачали из него кровь в надежде использовать его магию, чтобы освободить из преисподней темные силы.

Магия, с презрением подумал Лахлан. Единственная магия, которой он обладал, исходила от его меча, и его рука непроизвольно сомкнулась на украшенной драгоценными камнями рукоятке.

— Эванджелина, — откашлялся дядя, — быть может, ты расскажешь моему племяннику, что ты узнала?

— Лорд Бэна и его брат Эруин готовятся свергнуть тебя, — сообщила она своим мелодичным голосом.

Лахлана чертовски раздосадовало, что ее голос, казалось, гипнотизировал его даже тогда, когда слетавшие с ее губ слова предназначались для того, чтобы уколоть или унизить его. Он взглянул на Иския, но тот лишь пожал узкими плечами.

— Нет, ты ошибаешься, они…

Лахлан замолчал, решив не говорить ей, что доверенные советники его покойного отца были его постоянными компаньонами. Они вместе обходили питейные заведения, играли в карты и наслаждались богатыми прелестями покладистых женщин, в большом количестве имевшихся в его дворце. Эванджелина и так уже считала его распутным грубияном, который занимается только тем, что ищет для себя удовольствия, и он не собирался добавлять еще одну стрелу в ее колчан.

В своей обычной высокомерной манере она подняла красиво очерченную черную бровь.

— Ты ошибаешься, — повторил Лахлан. — А кроме того, откуда тебе знать? Ты же не посещала Волшебные острова.

Он обратился к Богу, моля о небольшой милости: достаточно того, что он был вынужден терпеть Эванджелину во время заседаний Совета и в Льюисе на семейных встречах. Как бы часто он ни просил Сирену, жену брата, сделать ему одолжение, она никогда не забывала приглашать Эванджелину на праздники. Для Лахлана было несчастьем, что эти две женщины оказались лучшими подругами.

— До меня дошли слухи, — в качестве объяснения ответила Эванджелина, при этом избегая его взгляда, и тогда он понял, что она лжет.

Однако прежде чем Лахлан успел задать свой вопрос, она спросила:

— Сирена не сказала тебе о неприятностях, которые ей доставили эти люди?

Жена его брата, которую Лахлан одно время считал своей единокровной сестрой, а позже выяснил, что она его кузина, когда-то управляла Волшебными островами.

— Нет, но даже если бы и сказала, я не понимаю, какое отношение Бэна и Эруин имеют к моей женитьбе на сестре Магнуса.

Эванджелина вздохнула.

— Они ставят под сомнение твою способность управлять и полагают, что тебе нужно, чтобы кто-то со способностями к волшебству стоял с тобой рядом. И сестра Магнуса прекрасно подходит. А еще одна выгода от этого союза заключается в том, что король Фэй — Крайний Север больше не будет чувствовать себя обязанным поддерживать претензии Димтри получить доступ к Святыням справедливых.

Димтри и Магнус завидовали могущественным святыням, которыми обладал Фэй — Волшебные острова, — меч Лахлана, драгоценный камень, щит и копье, — и утверждали, что имеют на них такие же права, как Острова.

— У меня есть мой меч. Это вся магия, в которой я нуждаюсь. И я не позволю Магнусу диктовать мне. Если я решу жениться, то сам выберу себе жену.

Лахлан услышал, как Эванджелина заскрежетала зубами.

— Этого недостаточно. Ты в ответственности за безопасность своих подданных. Без магии ты оставляешь и себя, и их беззащитными.

— Эванджелина, я пару раз сражался с ним, — Гейбриел указал кубком на Лахлана, — и могу заверить тебя, что твои опасения беспочвенны.

Лахлан улыбкой поблагодарил его.

— Я согласен. Ты, как всегда, преувеличиваешь опасность, Эванджелина, — сказал Бродерик.

— Вынужден не согласиться, Бродерик. Думаю, ее беспокойство обоснованно. Лахлан, я попросил Эванджелину составить список подходящих невест и представить его тебе на рассмотрение.

— Она впустую потратит время. Я…

Подняв руку, Роуэн остановил его возражение.

— Ты лишь наполовину фэй, племянник. Самый лучший способ воспрепятствовать тем, кто хочет свергнуть тебя, — это взять в жены чистокровную фэй. А что касается Магнуса, то я отправлю ему послание, уведомляющее, что ты изменил свою точку зрения и его сестра Джоранн среди женщин, из которых ты выбираешь. Это даст нам время найти другой способ сохранить его верность, если ты не выберешь его сестру.

— Ты не можешь заставить меня, Роуэн, — процедил Лахлан сквозь плотно стиснутые зубы.

Он не хотел жениться, и будь он проклят, если позволит кому-либо указывать ему. Меньше всего ему нужна женщина, требующая его внимания, его любви.

— Как верховный правитель, безусловно, могу.

Улыбка играла на губах Эванджелины, ее тонкие черты светились удовольствием, и у Лахлана возникло искушение задушить вмешивающуюся не в свое дело девицу. Взгляд Эванджелины скользнул к его мечу, и ее улыбка стала еще шире. Лахлан тоже посмотрел вниз на клинок, испускавший красное свечение, и нахмурился. Что же все-таки такого интересного в его мече? Когда он отправлялся в Королевство Смертных, Сирена смотрела точно так же, и, пока не успевала отвести взгляд, он ловил у нее в глазах печальное выражение.

— Роуэн, это обязательно, чтобы предполагаемая невеста была королевской крови? — с задумчивым выражением на обветренном лице спросил Иский и, разгладив серебряную бороду длиной до колен, перевел взгляд с Лахлана на Эванджелину.

У Лахлана кровь застыла в жилах. Женитьба — это уже скверно, но о женитьбе на Эванджелине не могло быть и речи, эта женщина не даст ему ни минуты покоя. Если он когда-нибудь женится, это будет брак по расчету, а от брака с Эванджелиной нельзя ждать никакой выгоды.

Лахлан не успел отговорить своего наставника от этой идеи, потому что в зал ворвался волшебник Морфесса. В развевающейся мантии он широкими шагами шел к столу, обвинительно указывая пальцем на дочь.

— Стража, арестуйте ее. Немедленно! — выкрикнул он, когда двое мужчин, следовавших позади него, в нерешительности остановились и растерянно огляделись, отыскивая Роуэна.

Лахлан в изумлении наблюдал, как неукротимая Эванджелина съежилась перед яростью своего отца, краски исчезли с ее застывшего лица. Он слышал рассказы о том, что отец ненавидит ее, но до этого момента сомневался в их правдивости.

— Морфесса, что это значит? — потребовал ответа Роуэн, жестом веля страже занять свои места у стены.

— Не защищай ее, мой господин! Спроси, что она делала сегодня в лесу. Спроси у нее!

— Эванджелина? — повернулся к ней на троне Роуэн.