Читать книгу "Как поймать монстра. Круг первый - Арина Цимеринг"

началось следующее утро Джеммы.

У ее пробуждений на заданиях всегда были вариации: иногда они начинались с громогласного «Алоха, встаем, встаем, мы прозевали поезд», а иногда с утренних каверов Аврил Лавин ужасающим басом-профундо. Кэл Махелона – ваш вариант, если вы любитель разнообразия. Каждый день что-то новое.

И в обычное время Джемма была как раз тем самым любителем, но, черт возьми, не в – смазанный взгляд нашел прикроватный будильник – восемь часов утра!

– Никакого, на хрен, подъема, – хрипло пробормотала она в подушку, переворачиваясь на живот и обнимая ее поперек. Восемь утра. Слишком рано для энергичности Кэла.

– Ты сама сказала, что мы встаем в это время… детка, – хмыкнул где-то позади голос Нормана. Слишком рано для Нормана.

– Это были решения вчерашней детки, – прохрипела Джемма, отворачиваясь от Кэла и его насвистывания, в котором угадывалась Бритни Спирс. Джемма была настроена затаиться под одеялом, но она знала, что это бесполезно. Это ведь Кэл. Легче остановить межконтинентальную ракету типа «земля – земля», чем игнорировать его присутствие.

Вчера, когда они закончили разрабатывать план действий, на город с реки уже наползали лиловые сумерки, и все сошлись на том, что поиски лучше отложить до утра. Может, аналитики и занимались лишь сбором информации, но это не делало их легкой мишенью: спецтехника у них всегда при себе, они знали, на что надо обращать внимание и чем обороняться. И если тварь, чем бы она ни была, подстерегла аналитика и тем более ликвидатора, значит, соваться на ее территорию в темное время суток – это не самая лучшая идея. А уж в чем в чем, а в не самых лучших идеях Джемма разбиралась.

– Вставай-вставай! Кофе ждет внизу! – громко пробасил Кэл. Хлопнула дверь.

Стало тихо. Только на кухне едва слышно возился Норман.

Сонливость уютно покачивала Джемму на своих волнах, и вылезать из мягкой одеяльной полудремы не хотелось. Мысли бродили неторопливо и размыто: что-то насчет кучевых облаков, билетов на самолет, Кэла и поездов… Широких сельских дорог, окруженных глубокой темнотой подступающего леса. Узких тропинок, сворачивающих с этих дорог… Высоты каменистого нагорья… Заросшей мхом каменной стены с щербато оскалившимися проемами окон… Высокой фигуры, утопающей в раздражающе густом ирландском тумане. Джемма поспешила вперед, не чувствуя ног: казалось, она плывет над землей, а не идет. Силуэт остановился, и Джемма потянулась к его плечу, чтобы развернуть к себе. Не стой здесь. Ты ходишь по кругу? Ты заблудился?

Мертвый Теодор Купер оглянулся ровно в тот момент, когда засвистевший чайник выдернул Джемму из дремы.

Она раздраженно вздохнула – сон ушел, как будто его и не было, – и села в постели.

В номере стояли три кровати, и, так как Джемму и Кэла устраивало ночевать вместе, предполагалось, что две другие достанутся Норману и Доу. Но последний не изменял себе: конечно же, он демонстративно снял отдельный номер. Вообще-то, на него можно было написать рапорт за необоснованное растрачивание бюджетных средств, но если и существовали в мире вещи, от которых Джемма плевалась больше, чем от Доу, это была бюрократическая макулатура. Она даже свои отчеты сдавала кое-как, черта с два он заставит ее страдать сверхурочно.

– Змеюка, – она широко зевнула, – приходила?

Норман задорно ухмыльнулся, и в задоре этом крылся какой-то подвох. Он ткнул указательным пальцем в сторону кухонного гарнитура, не прекращая щелкать мышкой.

На холодильнике Джемма с мрачным удовлетворением обнаружила записку: «Когда Роген спросит, где “змеюка” (она считает, что у нее восхитительное чувство юмора): отправилась в полицейский участок. Пока мамочка сладко спит. Доброе утро».

– Он что, не умеет пользоваться мессенджерами?

Джемма зевнула еще раз, переворачивая записку обратной стороной, прилепила облезлым магнитом с клевером, а затем залезла в холодильник. Там, кроме одинокой бутылки молока, ничего не было. Пустая банка «Нескафе» тоже ее ничем не порадовала.

– Так. – Она нахмурилась. – Кэл чего-то вещал про кофе? Где этот перец вообще?

Пришлось влезать в непросохшие кроссовки и спускаться вниз.

Раннеутренний Кэрсинор не слишком отличался от дневного: все тот же туман, ползущий с реки, и сизая промозглость, забирающаяся под куртку. Выйдя на крыльцо гостиницы, которое смотрело на широкую мощеную улицу, Джемма глубоко втянула носом холодный воздух. Пахло по-сельски: травой, рекой и лесом, несмотря на наличие на улицах пары десятков припаркованных машин.

И в воздухе не витало ничего… сверхъестественного.

За последний десяток лет у Джеммы поднакопился опыт. Из этого опыта складывалось то, что ребята в конторе называли чуйкой, а сама Джемма – интуицией. Интуицией на крошечные города, на длинные шоссе и районы в огромных мегаполисах, где случайного прохожего или искушенного охотника могло поджидать что-то жуткое. И чрезвычайно проблемное. Что-то такое, после чего остаются иссушенные тела, разнокалиберные ошметки, кровавые следы или, к примеру, пропавшие аналитики. Место, в котором обосновывается нечисть, отличается не только показателями приборов – у него есть особый душок, считала Джемма. Она не смогла бы объяснить конкретнее, обосновать или описать едва уловимый привкус тухлятины, появляющийся у нее под языком.

От воздуха Кэрсинора во рту был привкус соленой рыбы. И только.

– Эй, там, на палубе! Сюда!

Голова Кэла выглядывала из-за стеклянной двери дальше по улице. Судя по козырьку над витриной, это была пекарня, и всему Кэрсинору же лучше, если там подают кофе, потому что без своей дозы кофе Джемма – это бодрящий душ из серной кислоты. Когда она зашла в пекарню, зазвенел дверной колокольчик, а парень за кассой обернулся и поздоровался. Джемма не обратила внимания – время до одиннадцати утра не было создано для дружелюбия – и сразу направилась к столику, за которым сидел Кэл и уже что-то жевал.

– Эта штука называется баксти, – сказал он, стоило ей сесть.

Джемма мрачно опустила взгляд на его тарелку:

– Это просто сырники. – И добавила: – Если ты еще не сделал мне заказ, мы разводимся.

– Я попросил тебе сироп со вкусом вселенской тьмы. Это спасло наш брак?

Помедитировав над этой шуткой на две утренние секунды дольше, чем ей требовалось обычно, Джемма уточнила:

– Ты ведь не заказал мне целую бутылку, верно?

Кэл выгнул бровь.

– Восемь утра, Кэл. – Она поставила локти на стол и обхватила виски пальцами. – Я не соображаю.

– Отлично! – воодушевленно воспринял эту информацию он, а потом не менее воодушевленно продолжил: – Значит, ты пропустишь мимо ушей, когда я скажу тебе, что ходил на пробежку.

Джемма так и замерла с пальцами у висков, словно профессор Ксавьер. Что было весьма иронично, потому что ничего из последующего разговора не было произнесено вслух. «Пробежка?» – с опасной интонацией спросило лицо Джеммы. «Пробежка», – безмятежно ответил взгляд Кэла. «В одиночку, в городе, где пропали двое наших?» – «Я в обхвате как сразу трое, это считается?» – «Нет, Кэйлуа, это не считается». – «Тогда давай я уточню: это была очень вооруженная пробежка». – «Кэл». – «Да, детка?»

– Разрешите, – раздалось с ужасным ирландским акцентом, и им пришлось прерваться.

Над ними стоял парень из-за кассы и одной рукой держал поднос с двумя чашками.

– Ваш кофе, – коротко произнес он, опуская их на стол. – Простите, – сказал он, моргая на Кэла черными глазищами. – Вселенской тьмы не было. Я добавил ореховый.

– Ореховый? – с восторгом отозвалась Джемма. Ничто в этом голосе не напоминало того человека, которым она была пару секунд назад. – О, да я без ума от орехов!

Конечно, орехи тут ни при чем, но зачем этому очаровательному мальчику в симпатичном форменном переднике об этом знать? Красивые люди всегда поднимали ей настроение, а официант был красив, так что, флиртуя, Джемма могла признаться в любви хоть к орехам, хоть к массовым убийствам.

– Да? – Кэл добродушно фыркнул. – Так, значит, это тебя всегда так переполняло от любви? А я-то думал, от отека Квинке.

Очаровательный мальчик (в симпатичном форменном переднике!) уставился на Кэла. Потом перевел взгляд на чашку, поставленную перед Джеммой. Потом посмотрел на саму Джемму.

– Простите, – наконец глухо сказал он. – Я заменю.

– Да ну! Зачем пропадать добру!

На глазах притихшего официанта они бодро поменялись заказами.

– Не парься, – добродушно сказал Кэл, салютуя ему чашкой, которая смотрелась крохотной в его руке. – Она б не умерла