Читать книгу "Сталинградская метель - Владимир Панин"

Многие после столь яростного сопротивления со стороны французов отговаривали Хопкинса от этого шага, предлагая послать специального офицера, но генерал отказался, перефразировав знаменитое изречение Генриха IV.

– Касабланка стоит встречи, – произнес американец и смело отправился в штаб Мишле в сопровождении одного адъютанта. Злые скептики не надеялись вновь его увидеть живым и здоровым, но их опасения были напрасными. Встретившись лицом к лицу с Мишле, Хопкинс пожал ему руку и выразил глубокое сожаление, что американским кораблям и самолетам пришлось вести огонь по французам. Вслед за этим генерал выразил надежду на дальнейшее сотрудничество, и его слова тронули сердце адмирала. Обсудив условия сдачи для своих солдат и офицеров, он отдал приказ прекратить сопротивление не только в Федале и Мехдии, но и на всем побережье, включая Касабланку и Дакар.

Участвуя в разработке операции «Факел», англичане специально настояли на том, чтобы высадка союзного десанта на побережье французского Марокко началась на несколько часов раньше, чем высадка английского десанта в Средиземном море в портах Алжир и Оран. Этим самым хитрые британцы убивали сразу двух зайцев. Вводили в заблуждение в отношении своих намерений ненавидящих их французов и притягивали в район Касабланки немецкие подводные лодки, что постоянно дежурили в районе Гибралтара.

При этом трясущиеся над своими кораблями англичане придавали второму фактору большее значение, чем первому.

Первоначально план операции «Факел» подразумевал высадку союзного десанта только на побережье Атлантики, с последующим продвижением американских войск в Алжир и Тунис. Так было просто и спокойно, но тут в дело вмешался президент Рузвельт. Согласившись на южный вариант второго фронта и отсрочку высадки войск союзников во Франции, президент США потребовал более широкого участия в операции «Факел» английских войск.

– Если мы союзники, то должны вносить свои вклады в общее дело. Учитывая сложное положение Соединенного Королевства, я не настаиваю на том, чтобы его вклад был равным нашему вкладу в предстоящую операцию. Однако то положение, которое предлагает нам премьер Черчилль, когда воюют американцы, а англичане сидят дома, недопустимо. Пусть переборют свой страх перед немцами и начнут действовать. Пусть мы ударим по Марокко, а они высадятся в Алжире. Это ближе для их флота и хорошо знакомое дело, – потребовал Рузвельт от начальника объединенных войск, генерал-лейтенанта Эйзенхауэра, и его позиция была доведена до британской стороны.

Узнав о требовании президента, англичане стали убеждать американцев, что английский десант во французский Алжир вызовет ожидаемое жесткое сопротивление со стороны противника.

– Зачем лишние и абсолютно ненужные жертвы?! – со слезой в голосе обращались они к Эйзенхауэру, дабы тот смог повлиять на президента, однако Рузвельт был неумолим.

– Ничего не имею против того, чтобы в состав британского десанта были включены американские офицеры, и если так нужно, то и сержанты. Это поможет англичанам обмануть французов, а у наших парней, кроме боевого опыта, появится и опыт сотрудничества, – заявил ФДР, и Черчиллю пришлось подчиниться. План операции «Факел» был дополнен пунктом высадки английских войск в Алжире и Оране.

Чтобы свести потери среди британских войск к минимуму, британцы принялись обрабатывать французских генералов, руководящих обороной Алжира, на предмет капитуляции. Специальные посланники выходили на генералов и адмиралов колониальных войск, суля им всяческие блага и прощения за прежние прегрешения, если они в нужный момент не проявят должной активности и не отдадут приказ к сопротивлению.

Работа британской разведкой было проведена огромная и принесла ощутимые результаты. Когда английские корабли, пройдя Гибралтар, приблизились к порту Алжир и стали проводить высадку десанта, они не встретили никакого сопротивления.

Командующий французскими войсками генерал Жиро приказал не мешать действиям высадки англо-американских войск, хотя имелись все возможности сорвать высадку десанта. Англичанам, равно как и американцам в Марокко, мешала крайне плохая организованность. В районе Алжира мелей, слава богу, не было, но поднявшееся на море волнение серьезно затрудняло движение английских десантных кораблей. Они постоянно сталкивались друг с другом, высаживали батальоны не там, где это было нужно, и французам не стоило бы большого труда отразить натиск первой волны.

Склонность армейской верхушки сдаться без боя американцам и готовность моряков сражаться до последнего проявилась в этот вечер 8 ноября, когда два британских эсминца попытались под покровом темноты прорвать боновое заграждение и захватить порт.

Бдительно несшие боевое дежурство расчеты прожекторов засекли корабли противника на подходе к гавани и подняли тревогу. В результате открытого огня береговыми батареями один из английских эсминцев получил попадания и, потеряв ход, был вынужден отвернуть.

Второй корабль смог прорвать заграждение и проникнуть в гавань. Несмотря на огонь с берега, он подошел к причалу и высадил десант английских коммандос, однако на этом его везение кончилось. Десант был обстрелян и взят французами в плен, а сам эсминец при попытке вырваться из гавани получил пробоину и вскоре затонул.

Такая же картина была при высадке десанта в районе Орана. В одном месте французские войска оказали слабое сопротивление десанту, в другом сопротивления не было никакого, хотя генерал Бертье имел все возможности остановить противника, потерявшего девяносто процентов своих десантных средств из-за неправильного ими управления.

Единственными боевыми потерями со стороны кораблей союзной коалиции были два сторожевых корабля с морской пехотой США, попытавшихся проникнуть в гавань Орана. Шедший головным сторожевик «Хартланд» сразу после входа в гавань попал под огонь французских эсминцев и торпедного катера. Получив прямое попадание торпеды, он взорвался и затонул вместе со всем экипажем и десантом, находящимся на его борту.

Второй сторожевик «Уолли», несмотря на огонь противника, попытался приблизиться к пирсу и высадить на нем десант. Корабль был в тридцати метрах от пирса, когда угодивший в него снаряд вывел из строя машину, и сторожевик стал дрейфовать. От огня противника на нем начался пожар, а всех, кто пытался покинуть его палубу, срезали пулеметные очереди. Охваченный огнем, под непрерывным обстрелом, сторожевик продержался очень короткое время, а после прогремевшего на его борту взрыва затонул.

Столкнувшись со столь яростным сопротивлением, курирующий тему переговоров с американской стороны Джозеф Мэрфи вышел напрямую на адмирала Дарлана и уговорил его на капитуляцию перед Соединенными Штатами, а не перед Британией.

Адмирал, у которого вся семья находилась в Алжире, не стал проявлять сильного упорства в данном вопросе. Связавшись для очистки совести с маршалом Петеном, он приказал войскам сложить оружие.

Не все подразделения французских войск согласились выполнить приказ адмирала. Так, гарнизон Орана отказывался сложить оружие до конца 10 ноября. Пока сам Дарлан не приехал к ним и не показал секретный приказ маршала Петена прекратить сопротивление. Глава правительства Виши решил заработать свой клок шерсти с обреченной на заклание овцы. Внешне призывая французов к сопротивлению, он был готов оказать важную услугу американцам в надежде на то, что в свое время она ему зачтется.