Читать книгу "Война - Денис Юрин"

Незаметно положившего руку на меч лазутчика посетило дурное предчувствие. Похоже, его разделили и остальные, собравшиеся в этот поздний час в зале: те, кто дремал, приоткрыли слипшиеся глаза; а те, кто шептался, мгновенно прекратили разговоры и погрузились в напряженное ожидание. Не стал исключением и дерзкий на язык корчмарь, чей лоб мгновенно покрылся капельками холодного пота, а все до единой конечности дружно затряслись, заставив хозяина пуститься в презренный танец трусливой покорности и откровенного страха. Полнейшее безразличие к происходящему выказала лишь компания спящих мертвецким сном крестьян. Только один из пропойц забавно задрыгал ногой, тщетно пытаясь вернуть на место наполовину съехавший во сне левый сапог.

Отряд был чересчур многочисленным для обычного конного патруля, да и вел себя слишком дерзко и шумно. Через закрытые двери, конечно, было не видно, но зато отчетливо слышно, как покинувшие седла служивые начали хозяйничать во дворе, грубо отпихивая спешившую им навстречу прислугу да щедро раздавая тумаки парочке конюхов, попытавшихся воспрепятствовать воровству сена из скудных запасов конюшни.

«Кто это: обычные солдаты или служители сыска прибыли за моей головой?! – судорожно пытался сообразить Крамберг, демонстрируя чудеса выдержки и оставаясь внешне по-прежнему спокойным. – Нет, обычные воины так нагло себя не ведут… ведь они не на захваченных землях, где все дозволено, а в своем тылу. Значитца, сыскари королевы пожаловали, а может, и нет… Может, это всего лишь распоясавшаяся челядь какого-нибудь знатного рыцаренка. Пока сижу и не дергаюсь, пущай заходят, а там поглядим, что к чему… Коль не обойдется, буду через кухню прорываться. Сковороды с горячим маслом да котлы с кипящей водой хорошее подспорье оружию… и проходы там извилистые да узкие, сразу, поди, не возьмут, а повезет, так и уйти смогу…»

К счастью, ждать да гадать пришлось недолго. С тех пор как со двора начали доноситься глухие удары армейских сапог да жалобные стоны избиваемых, не прошло и минуты. Дверь трактира с шумом распахнулась, едва не слетев с проржавевших, скрипучих петель, и глазам собравшихся предстали одетые в походные доспехи виновники поднявшейся смуты. Порог переступили всего пятеро, в то время как остальные две-три дюжины доблестных шеварийских воителей предпочли пока остаться во дворе и закончить разминку затекших во время езды нижних конечностей, ломая ребра корчащейся на земле и уже переставшей молить о пощаде прислуге.

Крамберг плохо разбирался в шеварийской геральдике, постоянно путался в цветах вражеских форменных одежд, да и конных лучников от всадников из легкой кавалерии отличить толком не мог, но как только он узрел грозных посетителей с бесстрастными стальными масками забрал вместо лиц, от сердца у него мгновенно отлегло. Насколько он знал, даже самые низшие чины шеварийского сыска никогда не носили на одеждах гербов, да и тяжелее нательной кольчуги или плотной кожаной куртки редко доспехи надевали. Погоня за одним-единственным шпионом не могла стать причиной столь разительных изменений пристрастий в одежде.

Округлые, чуть приплюснутые по бокам шлемы полностью скрывали лица вошедших. Добротные кольчуги с нашитыми поверх стальными пластинами придавали воителям особо грозный вид. Идущие от кистей до локтей наручи и массивные костяные наплечники выпирали из-под длинных багровых плащей. Так основательно утяжелять свой гардероб «ищейки» из королевской псарни не стали бы не только ради него, но даже ради самого именитого и прославленного агента герканской разведки. К тому же двойной герб, поделенный вертикальной золотистой чертой на две ровные части, свидетельствовал, что незваные визитеры не служили в регулярной армии шеварийского королевства. Скорее всего они являлись наемниками одного из многочисленных рыцарских отрядов, изрядно пополнивших ряды шеварийского воинства в военное время. Формально сборища платных головорезов вроде бы входили в состав защищавшей отчизну армии, но на деле подчинялись лишь своему господину и пренебрегали исполнением приказов иного, даже самого высокого командования. С военным делом наемники были на короткой ноге, но вот дисциплина изрядно хромала. По большому счету, им было без разницы, с кем вступать в бой и кого грабить: мирных «заозерников» или верноподданных шеварийской короны.

– Значитца, так… – после недолгого молчания властно и громко изрек старший над наемной братией, откидывая вверх стальную маску шлема. – Наш господин, Его Сиятельство граф Куазар, эту курятню проездом в столицу посетить изволит. С дороги пару часков отдохнет, а могет быть, даже чаго и откушает… Хозяин, даю те четверть часа на приборку и жрачку состряпать, достойную светских особ. Не поспеешь, мои ребята с тя шкуру живьем сдерут… Будь покоен, прям на дворе освежуют да перед входом в твой сарай сушиться развесят! Пошевеливайся, старик, растряси жирок! Остальных не задерживаю! Пшли прочь, отребье голодраное, и чтоб поблизости ни одной рожи паскудной видно не было! Девка рыжая могет остаться… Коль повезет, Его Сиятельство ее вниманием облагодетельствует…

Крамберг облегченно вздохнул и потихоньку убрал мокрую ладонь с липкой от пота рукояти меча. Несмотря на вопиюще грубую форму обращения, смысл слов наглеца-десятника иль даже полсотника его в полной мере устраивал. Солдаты пришли не за ним, и это было замечательно. Они хотели, чтобы посетители незамедлительно покинули трактир; он искренне желал того же… Провидение покровительствовало ему, обстоятельства складывались на редкость удачно, но, как обычно бывает, в бочке меда всегда имеется ложка дегтя, а в жизни всегда найдется какая-то мелочь, которая все испортит…

Трижды раболепно кивнув и чуть не захлебнувшись слюной, пролепетав «Сию минуточку, мой господин», тучный корчмарь проворно помчался на кухню, исполнять волю сурового гостя и его явно не привыкших шутить и долго ждать подчиненных. Примеру хозяина заведения тут же последовало и большинство посетителей, рассудивших, что уж лучше скоротать злосчастную ночку где-нибудь среди открытого поля или в темном лесу под кустом, чем испытать на собственном теле остроту мечей наемного воинства. Как ни странно, но первыми бросились к выходу, как по мановению волшебной палочки, разом проснувшиеся и мигом все, как один, протрезвевшие крестьяне. Впопыхах позабыв под столом драную-передраную котомку и два левых сапога, компания полураздетых, смрадно пахнущих ядреным перегаром тружеников полей довольно ловко, друг за дружкой, просочилась в узкую щелочку прохода между стеной и застывшими в молчаливом ожидании воинами. Чуть меньшую прыть проявили ремесленники. Их сборы продлились аж на целую пару секунд дольше, да и до порога горожане прошлись хоть так же покорно, но все же степенней.

Остальные же гости невзрачного придорожного заведения явно не желали прощаться посреди холодной ночи ни с крышей над головой, ни с жесткой, но все же сухой скамьей под тем самым местом, на которое поборники справедливости и искатели правды в жизни почти всегда находят опасные приключения.

– Закрой пасть, кнехт! Уж больно из нее навозом да конским потом смердит! – не громко, но жестко и убедительно произнес дворянин в годах, жестом приказав поспешно засобиравшемуся компаньону по торговым делам остаться за столом. – Иди в хлев и там свиньями командуй! И глазищами тут злобно не зыркай, пес! Не надейся, рожей не вышел, чтоб я меч с тобой скрещивал. А вот Сиятельству твоему урок преподам, как халдеев в узде держать да воспитывать, тем более тех, кому сдуру оружие в руки вложил!