Читать книгу "Боевое НЛП: техники и модели скрытых манипуляций и защиты от них - Михаил Пелехатый"

3. Единственная достойная проверка – это проверка на разрушение.

Этот принцип можно сформулировать иначе: лучший способ обучения – это выживание. К сожалению или к счастью, но вы развиваетесь, становитесь сильнее и успешнее, только если покидаете свою зону комфорта. Боевое НЛП – это одно из направлений дискомфорта как при его освоении, так и при его применении. Когда вы пробуете на себе техники боевого НЛП, осознанно проверяя себя на разрушение, автоматически понимаете, как людям встраивают состояния беспомощности, депрессии, тревожности или шизофрении. Если вы прошли этот тернистый путь, то легко начинаете отслеживать применяемые техники и приемы, а значит, против вас они уже не действуют.

4. Действия по разрушению должны быть шедевром.

Этот принцип говорит о том, что люди не только используют против вас разрушительные техники, но и делают это настолько виртуозно, что вы ничего не замечаете. Обратите внимание на то, какое количество людей страдают психосоматическими заболеваниями, фобиями, аллергиями, скольких сгубили алкоголизм и игровая зависимость. Пресуппозиция «действия по разрушению должны быть шедевром» не призывает специалистов по боевому НЛП уничтожать ближних без разбора, встраивая им негативные состояния. Речь идет как раз об обратном. Это призыв отслеживать такие шедевры по разрушению психики, тем более что вокруг их предостаточно. Максимально шедевральные разрушения вызывают те, кто даже не слышал о существовании боевого НЛП. Эти действия иногда бывают настолько уникальными, что и врачи-психиатры не всегда способны устранить последствия. И пациент надолго оказывается в стенах медицинского учреждения. Мы сейчас не говорим о врожденной психопатологии. Учиться у таких «специалистов» лучшим техникам, чтобы самим не стать их жертвой, – вот к чему призывает данный принцип.

5. Люди достойны лучшего, поэтому и спрос с них больший.

Это означает, что боевое НЛП – следующий шаг в коммуникативной культуре общества (хочется верить, что в нашем обществе культура коммуникации все-таки есть). Те, кто изучил боевое НЛП, понимают, что делают друг с другом люди – мужья с женами, родители с детьми, начальники с подчиненными… и к каким трагическим последствиям это может приводить. Для того чтобы люди одумались, возможно, есть смысл применять техники боевого НЛП. Иногда небольшого количества провокативных техник достаточно, чтобы человек изменился в лучшую сторону.

6. Есть ради чего манипулировать…

Если есть ради чего совершать такие действия, защищая свои цели, ценности, здоровье детей и близких, то использовать приемы боевого НЛП просто необходимо. Бывают случаи, когда промедление может стоить вам здоровья и счастья, вашей целостности как личности. Авторам неоднократно приходилось с этим сталкиваться. Причем окружение, как правило, делает все возможное, чтобы подменить ваши цели своими собственными, обвинить вас в несоблюдении принципов гуманизма и навязать вам мысль о том, чтобы вы наконец «начали нормально себя вести, как все остальные люди». Наверняка вы тоже часто слышали подобные высказывания.

Если говорить о терапевтическом контексте: пришел на прием к специалисту человек с психическими отклонениями и патологией или даже просто человек, которому плохо, – ради того, чтобы ему стало лучше, его нужно обманывать, использовать провокативные подходы, – иначе он не вылечится и не изменится.

В связи с этим вспоминается история с Ричардом Бендлером, одним из основателей НЛП. Как-то человек вышел на демонстрацию. И никак не хотел меняться, заявляя при этом: «Ну, не получается, не могу…» Бендлер задал ему вопрос: «Что заставило бы тебя поменяться?» Человек задумался и ответил: «Ну, разве что если бы на меня направили пистолет…» Тут у Бендлера на лице (по свидетельствам сидящих в зале) появилась какая-то нехорошая улыбка. Он вытащил пистолет, направил человеку в лоб и сказал: «Ты не знаешь, выстрелю я или нет. И я не знаю. Ты же слышал про меня много разных историй…» Последняя фраза только укрепила транс… Человек согласился поменяться. Вот такой провокативный подход от основателя гуманистического направления НЛП.

Продолжение этой пресуппозиции – …или из любопытства…

Современные медики подтвердят, что до сих пор не существовало бы научной медицины, если бы врачи в Средние века не нарушали законы, не потрошили бы трупы. Тогда за это полагался костер. Люди шли в армию военными врачами, чтобы получить возможность потрошить эти самые трупы и смотреть, как они там внутри устроены. То есть если есть возможность что-то исследовать, то это можно, а иногда и нужно делать.

Боевое НЛП изучалось и создавалось как теневая сторона НЛП, но через некоторое время стало максимально экологичным инструментом в руках врачей-психиатров, психотерапевтов и психологов-консультантов, поскольку позволило им понимать структуру, модели уничтожения человеческой психики и личности, а значит, в их руках появились техники противодействия негативным приемам.

Глава 3. Что такое выученная беспомощность?

Еще раз вспомним, что базовые состояния, в которые попадает человек, подвергшийся воздействию любых техник боевого НЛП, – беспомощность, безнадежность и никчемность… Путь к этим состояниям разнообразен, но имеет и некоторые общие черты.

Начнем издалека. В 1964 году Мартин Селигман оказался в одной из известных психологических лабораторий Пенсильванского университета. Руководитель лаборатории Ричард Соломон в то время проводил серию экспериментов над собаками по схеме Павлова для изучения условных рефлексов. В ходе первых экспериментов Селигман заметил, что в некоторых ситуациях собаки перестают подчиняться условному рефлексу. Чувствительный удар электротоком, который следовал за громким звуком, не вырабатывал рефлекс. Селигман предположил, что причина может заключаться в том, что в ходе самого эксперимента собаки не имели физической возможности избежать электрошока и привыкли к его неизбежности. Собаки научились беспомощности. Для подтверждения этой идеи было решено организовать эксперимент по изучению открытого им феномена выученной беспомощности.

Вот как сам Селигман описывает схему этого эксперимента:

«…Первой группе предоставлялась возможность избежать болевого воздействия. Нажав на панель носом, собака этой группы могла отключить питание системы, вызывающей шок. Таким образом, она была в состоянии контролировать ситуацию, ее реакция имела значение.

Шоковое устройство второй группы было «завязано» на систему первой группы. Эти собаки получали тот же шок, что и собаки первой группы, но их собственная реакция не влияла на результат. Болевое воздействие на собаку второй группы прекращалось только тогда, когда на отключающую панель нажимала «завязанная» с ней собака первой группы.

Третья группа шока вообще не получала». [Селигман, 1977]

Таким образом, две группы собак в равной степени подвергались воздействию электрошока равной интенсивности на протяжении абсолютно одинакового времени. Единственное различие состояло в том, что одна из них могла легко прекратить неприятное воздействие, другая же имела возможность убедиться в безрезультатности своих попыток как-то влиять на неприятности. С третьей группой собак ничего не делали. Это была контрольная группа.