Читать книгу "Комбат. Исходный код денег - Андрей Воронин"

События тем временем подходили к своему апофеозу. Пока еще мальчишки, разбившись на пары, фехтовали друг с другом, но уже их школа договорилась с соседней о большом сражении. Согласовали время и место.

По словам отца, на большой школьный стадион с обеих сторон вышло человек триста.

– Хотя, быть может, за давностью лет мне изменяет память, и я преувеличиваю число бойцов, но максимум раза в полтора, – добавил он.

Отец находился в первых рядах, и неизвестно, что бы он натворил со своим любовно изготовленным оружием, но кто-то из жителей соседних домов заметил в окно толпу ребят и вызвал милицию. Те явились очень быстро. Дальнейшие события развивались еще быстрее. Храбрые воины, духовные наследники славнейших рыцарей Запада и Востока, далекие потомки Ричарда Львиное Сердце и Ильи Муромца, ударились в паническое бегство, едва завидев суровых людей в форме. Усвистал в толпе и отец Игоря, обронив по дороге свое оружие, чтобы быстрее пятки сверкали. Милиция на всякий случай задержала нескольких человек, главным образом ребят постарше, и провела с ними воспитательную беседу. Разговор получился достаточно содержательным, и с того дня могучее движение крестоносцев одним махом сошло на нет.

Еще до эпопеи с плотами произошло одно событие, которому поначалу друзья не придали особого значения. Сквозняков записался в секцию самбо. Прошло несколько месяцев. В нормальном споре школяров о том, кто сильнее, боксер или борец, Олег уверенно заявил:

– Самбист всех заломает.

Ефимов незамедлительно выразил сомнение, Сквозняков в ответ заявил:

– Смотри, я тебе сейчас покажу один приемчик.

Наверное, Виктор заранее обрек себя на роль мальчика для битья, иначе сложно объяснить тот факт, что только постигавший азы самообороны без оружия Олег сумел так четко и грамотно провести прием. Ноги Виктора мелькнули в воздухе, он грянул о землю, издав звук, напоминавший обиженное хрюканье.

– Ух ты! – сказал Григорьев. – Ловко у тебя получилось. А если на тебя нападут сзади?

Он тут же от слов перешел к делу. Сквозняков не успел опомниться, как Игорь очутился у него за спиной, ухватил рукой за шею и начал валить на землю. Олег принялся сопротивляться, однако его судорожные движения мало напоминали умелые действия представителя одного из весьма эффективных единоборств.

– Дурак! – поднимаясь с земли, бросил Сквозняков. – Я же только начал заниматься. Мы долго учили разные правильные движения и только сейчас перешли к приемам. Посмотришь, что будет через год. Я тебя так крутану, что на дерево улетишь.

– Смотри, как бы я тебя не крутанул, – парировал Игорь.

И тут Олег привел аргумент, неотразимо подействовавший на приятелей, поскольку какой же мальчишка не мечтает быть сильнее всех, особенно старших ребят, которые могут походя, между делом, отвесить младшему подзатыльник.

– С нами занимается сын тренера. Он уже давно тренируется. Он сейчас учится в третьем классе, а запросто валяет шестиклассников.

Дело приняло совсем другой оборот. Друзья живо заинтересовались борьбой, которая позволяла эффективно защищаться от старших мальчишек. На следующее занятие они пошли вместе с Олегом. Тренер проверил их физические кондиции и хотел было выставить Звонцова, но посмотрел на лица остальных ребят и позволил Алексею остаться. Он был хорошим тренером, понимающим психологию мальчишек.

Первые занятия сильно разочаровали друзей. О лихих приемах не было даже речи. Их заставляли бегать, прыгать, отжиматься – все, как на обычных уроках физкультуры. А еще учили падать, долго, упорно, заставляя раз за разом шлепаться на маты. Тренер старался выработать у своих подопечных автоматизм, благодаря которому в будущем самбисты избежали бы многих травм. Он подробно объяснил, для чего мальчикам тратить столько времени на довольно однообразные упражнения, но юность страшно нетерпелива, и ей свойственно воспринимать больше чувствами, чем умом.

Первым бросил тренировки Ефимов. Ему надоело ждать, когда же наконец они начнут бороться, к тому же он был сильнее большинства сверстников и надеялся решать свои проблемы без самбо.

Вторым откололся Сквозняков. Точнее – его отшили самбисты. Сказалась подленькая натура Олега. Его мелкие каверзы по отношению к товарищам поначалу вызывали лишь легкое раздражение, но оно все усиливалось, росло, и, наконец, очередной проступок переполнил чашу терпения. Ребята пригрозили Олегу расправой, если он не уйдет сам.

Последним выбыл Звонцов. Вечно слабейший, Алексей очень хотел набраться сил, чтобы без помощи друзей, самому давать острастку обидчикам. Но судьба оказалась против. Дважды за год Звонцов получал травмы. Причем во второй раз он сломал руку. Слабохарактерному Звонцову этого хватило, чтобы навсегда завязать с самбо.

Так Григорьев оказался в одиночестве. Точнее, без своих закадычных приятелей. Новых знакомых хватало, с некоторыми из них Игорь поддерживал отношения еще много лет. В секции среди ребят своего возраста Григорьев оказался самым способным и часто выступал на соревнованиях. Увы, в других секциях хватало еще более талантливых ребят, чаще всего Игорю приходилось довольствоваться пресловутым олимпийским девизом «Главное не победа, а участие», хотя несколько раз ему удавалось добираться до призового места, а однажды он сумел выиграть городские соревнования. Но тогда главные фавориты участвовали в международном турнире, поэтому, кроме медали, выкрашенной под золото, гордиться Игорю было особо нечем.

С течением времени он все больше ощущал некоторую ущербность. Уже прошло негласное деление на подающих надежды и просто занимающихся, Григорьев практически перестал участвовать в соревнованиях. Он лишился того, что составляло смысл спорта, – духа соперничества, возможности в честной борьбе оказаться сильнейшим. Фактически из спортсмена Игорь превратился в физкультурника.

Зато тренировки позволили ему стать безоговорочным лидером своей компании. У мальчиков до определенного возраста почти всегда так бывает: кто сильнее, тот и главный. Между собой они почти не дрались, возникавшие споры редко доходили до конфликтов, но и тогда чаще всего их удавалось разрешить мирным путем. Однако шуточную борьбу затевали регулярно, и где-то после года тренировок Григорьев неизменно выходил в ней победителем.

С этого момента их дружба дала трещину. Честолюбие Ефимова было сильно задето. Его и раньше трудно было назвать лидером четверки, скорее первым среди равных, поскольку авторитет Григорьева в команде если и уступал авторитету Виктора, то самую малость. Теперь же Ефимов ушел в тень и быстро сошелся с Олегом, которому время от времени доставалось от Игоря на орехи. Внешне четверка оставалась такой же дружной и сплоченной, но внутри ее уже зрели конфликты. Избежать их удавалось прежде всего благодаря Звонцову, на удивление удачно игравшему роль миротворца. Привыкший находиться под защитой своих друзей, Алексей очень боялся остаться в одиночестве, без надежного прикрытия. Ему казалось, что тогда весь мир ополчится на него, хотя на самом деле он был вроде неуловимого Джо, неуловимого лишь потому, что никому он не нужен.