Читать книгу "Под созвездием змееносца - Нэм Иртэк"

М-да, это с таким чудищем Фрол ехал и даже виду не подал… Выдержка у мужика нечеловеческая или у них тут это в порядке вещей? Вполне возможно, он потому и не удивился, что я одна через лес идти не побоялась и, что важнее, невредимая из него вышла.

— Значит, работает травка. Через лес ночью пробиралась, никто не напал. Можно даже сказать, наоборот — разбегались. Она смывается? Не хочется перемазанной ходить, людей пугать.

— Сейчас настой специальный принесу, снова белоликой красавицей станешь. Если на трапезу утреннюю хочешь успеть, лучше не задерживайся, потом все к жрицам уходим.

Мне дважды повторять не надо. Смешала горячую воду с холодной и с энтузиазмом принялась делать из себя ту самую белоликую. По поводу красавицы не уверена, но кожа аж скрипела от чистоты. Очень вовремя вернулась добрая женщина, протянула мне кувшинчик с чем-то неимоверно пахучим и чистую свободную рубаху. Личико своё намазала, стараясь не дышать, да уж, воняет этот настой похлеще навоза давешней кобылки, надеюсь, хотя бы работает. Смыла и ещё раз повторила процедуру, только после этого облачившись в чистый наряд.

Не знаю, кем я была раньше, но при виде еды ощутила себя голодным волком. Обычным или оборотнем пока было непонятно, но кажется, даже рыкнула пару раз, когда кто-то неосторожно руку к моему блюду протянул. Всегда бы так завтракать! Разваристое мясо кусками отходило от кости и сочилось жиром, стекающим по моим загребущим рукам. Схваченный самый большой ломоть румяного хлеба сводил с ума ароматом и быстро уменьшался в размерах. И всё это запивалось горячим душистым отваром, немного сладковатым и кислым одновременно. Никогда в жизни так не наедалась, такое точно не забыла бы!

— Ох, спасибо, бабоньки, — поблагодарила, облокачиваясь на стену, так вовремя оказавшуюся за спиной, как знала — не стала садиться на лавку с другой стороны, где и опереться не на что было бы.

— Это тебе оборотня лесного благодарить надо, что хряка вчерась задрал, — ответствовала Доож, доедая свою порцию.

Что-то это мясо мне не на пользу пошло, поднявшись обратно и встав комом в горле.

— А оно, часом, не заразное?

— Кто же его знает, теперь полнолуния ждать надобно. И правда, девки, не подумавши мы на мясо-то позарились, — состроила серьёзную мину Доож, а затем расхохоталась. — Ты чего, оно ж уже варёное! Зараза оборотническая, она только если в кровь тебе попадёт, тогда опасная. Грын-траву искать не побоялась, а от одних слов об оборотне едва без чувств не падаешь. Али было с тобой чего?

Если бы я знала… С тех самых пор, как очнулась, никак не могу понять, кем я себя ощущаю в этом мире. Чувствую, что вокруг вроде бы всё ненастоящее, не такое, как я привыкла, а объяснить толком даже себе ничего не могу. Не помню не только имени своего, но и даже, как выгляжу, не знаю. И при этом кажусь себе тоже ненастоящей, хотя понятия не имею, какая я должна быть. И как вот это всё рассказать? Ещё за ненормальную примут, а оно мне не надо. Поэтому решила быть краткой.

— Что-то точно было, если я память потеряла, а толком сказать не могу. Может, помогут мне жрицы всё вспомнить, а?

— Ох, ты ж горемычная, — горестно покачала головой Доож. — Ни роду, ни племени не помнить, это ж совсем без корней остаться. А они нас и защищают, и сил придают беды житейские принимать. Хорошо, что ты к нам пришла, у нас и жрицы сильные, и отшельник, опять же.

— Он же не выходит, мне Фрол рассказывал. До отшельника этого и не добраться никак. И вообще страшно как-то, что я там вспомню…

На этой не совсем оптимистичной ноте в беседу решила вмешаться хрупкая женщина с длиннющей косой, которая, казалась, была толще своей хозяйки.

— Отшельник потому и не выходит, что надобности в том нет. Коли жрицы не помогут, обязательно покажется. Так оно завсегда бывает, я здесь, почитай, седьмой годок. Как пришла о здоровье батеньки богов молить, так и не отлучаюсь.

Мне тоже семь лет ждать, пока лечение поможет?! Хм, я надеялась на более быстрый результат, но обижать отзывчивых женщин недоверием не стала, может, там случай слишком запущенный… Завтрак закончился и после того, как миски были вымыты, а хлебные крошки собраны и отданы поселенцам птичьего двора, мы все направились к жрицам. Поверх рубахи мне велели надеть вышитое, но короткое платье до колен из более плотного материала, а на голову повязали платок, постоянно сползающий на глаза и вообще неудобный. Но, не мне, только что здесь появившейся, нарушать сложившиеся порядки, можно и потерпеть чуток, как говорят местные барышни.

После ночных «гуляний» новая прогулка уже не вдохновляла, очень хотелось прилечь под какой-нибудь тенистый кустик на мягкую травушку и наверстать упущенное, то есть банально выспаться. Но мои спутницы подобных устремлений не разделяли и на корню пресекали любые попытки к бегству. А они были, неоднократные. В первый раз меня увлекла необычная бабочка, за которой я увязалась и оторвалась от коллектива дружно шагающих в обход холма женщин. Потом мне стало жарко и захотелось уединиться в тени небольшой пещеры, но и оттуда я была бесцеремонно извлечена. Оказалось, что покусилась я на жилище того самого отшельника, который является последней инстанцией для страждущих и не получивших помощи стараниями жриц. Ещё мне захотелось цветочков нарвать, чтобы не с пустыми руками идти, и так далее.

Солнце припекало уже довольно ощутимо и я порадовалась, что удалось сменить позаимствованный у пугливых ребят наряд на более лёгкий. Выглядела я теперь совершенно обычно и не выделялась среди женщин, идущих по прекрасно утоптанной тропинке. Хотя нет, отличалась. Как я ни старалась, мне не удалось изобразить на своём лице такую же одухотворённость, какой они прямо-таки светились. Может, причина жары вовсе не в солнце, а в них? Оставив тщетные попытки слиться с местными дамами в их вере в могущество жриц, я придирчиво рассматривала окрестности, выискивая отличия. На самом деле, обе стороны холма были схожи как близнецы. На обратной от той, с которой мы пришли, виднелись строения, аналогичные только что покинутым нами. Из-за этого казалось, что мы каким-то непостижимым образом вернулись обратно. Вокруг мы не обходили точно, поэтому вполне логично напрашивался вывод о типовой застройке. Но тропинка не привела нас в дом. Она огибала жилые помещения и уводила куда-то в лесок, что не могло не радовать — там и тень есть, и шансы найти укромный уголок для сна повыше, чем на прекрасно просматривающейся равнине.

Оказаться в прохладе, как я заметила, были рады все участницы нашего похода, но старались этого не показывать, сохраняя серьёзную сосредоточенность. И суровый настрой моих спутниц резко контрастировал с радостными улыбками встречающей стороны. На поляне кружились в странном танце несколько девушек, ещё двое сидели на поваленном дереве и пели что-то очень весёлое. Я никаких песен пока не знаю, но залихватское настроение этой оценила сразу.

Как только наша делегация вышла из-под тени могучих деревьев, одна из жриц, одетая в белый свободный сарафан и с зелёным венком на голове, петь перестала, поднялась и подошла к нам. Все женщины дружно поклонились, доставая пальцами рук до земли, а я оказалась не готова к таким физическим упражнениям и просто кивнула. Жрица внимательно на меня посмотрела, одна её бровь изогнулась, а улыбка стала ещё шире. Не спрашивая ни у кого и ничего о том, откуда я такая непочтительная взялась, девушка поинтересовалась сразу у меня.