Читать книгу "Надвинувшаяся тьма - Филип Рив"

Том затаил дыхание. Он помнил, каким в прошлый раз видел родной город, наутро после МЕДУЗЫ – в пламени пожара, сотрясаемый взрывами. Тогда с ним была Эстер. «Дженни Ганивер» дрейфовала по ветру, а Эстер утешала Тома и заставила его отвернуться, не смотреть на гибнущий Лондон. Когда Том снова взглянул, их уже отнесло далеко от места катастрофы.

– Приземлимся? – спросила Рен.

Том быстро провел рукой по глазам и вопросительно посмотрел на Вольфа.

Вольф сказал:

– Пока рано. Это всего лишь западная окраина развалин. Здесь ничего нет, кроме колес и траков, да еще пара-тройка обгорелых пригородов. Приехали поживиться, а их разбомбили сторонники Лиги….

– Или взорвали молнии-призраки, – пошутила Рен и тут же пожалела о своих словах.

Дурацкие истории о привидениях, услышанные в таверне «У Муна», сейчас уже не казались такими дурацкими. По обе стороны от дирижабля безмолвно проплывали пустые остовы разрушенных домов с провалами окон, словно целая флотилия призрачных кораблей.

– Полетим еще немного на восток, – решил Том.

Пейзаж внизу стремительно менялся. Землю покрывал сплошной слой обломков. «Дженни Ганивер» проплыла над обгорелым пригородом – отломанные колеса и двигатели смешались с развалинами, на которых тот собирался пировать. В трещинах между перекошенными стальными плитами палубы шелестели ветвями деревья. А дальше груды обломков громоздились все выше. Том присмотрел ровную площадку, полускрытую нависающими гусеничными траками, заложил над ней круг, проверяя, все ли спокойно, и аккуратно посадил «Дженни».

– Ого! – прошептала Рен в наступившей тишине.

Вольф Кобольд распахнул люк, впуская в гондолу прохладную сырость и запахи влажной земли.

– Вокруг ни души, – сказал Вольф. – Никто нас не встречает…

У Тома сильно забилось сердце. Он постарался успокоиться. Исподтишка проглотил зеленую пилюлю и под каким-то предлогом остался в кабине, пока Рен и Кобольд возились с причальными якорями и накидывали на двигатели маскировочную сетку – ту самую, что он привез из Мурнау. Весь дирижабль накрыть не получилось, но, если повезет, пролетающие дирижабли и птицы-Сталкеры его не заметят в тени траков, с искаженными сеткой контурами.

Втроем они собрали все нужное: рюкзаки, фонарики; Том вытащил из рундука над креслом пилота старое ружье, которым никогда не пользовался. Небо над развалинами посерело, звезды одна за другой гасли. Приближался рассвет. Выпили чаю, а Вольф еще и хлебнул чего-то покрепче из своей фляжки.

– Рен, тебе бы лучше остаться здесь, – начал было Том. – По крайней мере, пока мы не осмотрим ближайшие окрестности…

– Нужно держаться вместе, – твердо сказал Вольф, и никто ему не возразил; они снова были на твердой земле, в его стихии.

Вольф пошел первым, с фонариком в одной руке и пистолетом – в другой. Так, цепочкой, один за другим, они вступили в темные закоулки затерянного города.

Поначалу казалось, что здесь совсем тихо. Жуткая, потусторонняя, кладбищенская тишина, разбавляемая только шагами пришельцев. «Наверное, в белых лунных садах такое же безмолвие», – подумал Том. Но чем дальше они шли по узким запутанным тропинкам, тем больше звуков он различал. С нависающей железяки сорвалась капля; в пустом окне захлопал обрывок занавески; прошуршали чешуйки ржавчины – они целыми сугробами лежали среди обломков.

– Никого, – прошептал Вольф.

– Как тебе на родине, пап? – спросила Рен.

– Странно.

Наклонившись, Том потрогал валяющуюся под ногами гнутую жестяную табличку, обвел знакомое название лондонской улицы: «Финчли-роуд, Четвертый ярус».

– Странно и грустно…

– Тише! – Вольф шагнул вперед и замер, сжимая в руке пистолет.

– Если здесь кто-нибудь есть, они наверняка слышали, как мы приземлялись, – напомнил Том. – Они уже знают о нас. Могли бы и показаться…

Где-то в развалинах закричала птица. Исследователи двинулись дальше, нацепив темные очки, чтобы защитить глаза от ярких персиковых лучей восходящего солнца. Из иллюминаторов «Дженни» развалины казались большими, но с земли они выглядели просто огромными. Целая страна – гористый остров, где самые высокие вершины достигают нескольких сотен футов. Кое-где среди обломков угадывались приметы города: целые улицы домов с разбитыми слепыми окнами; ряд опрокинутых магазинов с почерневшими, опаленными вывесками над входом. В других местах все настолько смято и перекорежено – не угадаешь, что здесь было до МЕДУЗЫ. Дважды Том разглядел между грудами ржавого металла остовы пригородов и вспомнил, как в Мурнау рассказывали, что после крушения Лондона к нему направились за добычей несколько пригородов, но так и не вернулись. Их разбомбили сторонники Лиги. Но на этих двух, забравшихся в самую глубь развалин, – один все еще сжимал челюстями глыбу вкусного металлолома – не было ни единого следа от ракет или снарядов. Казалось, они просто расплавились.

Том взобрался на невысокую гряду мусора и закричал во все горло:

– Привет!

– Ш-ш-ш! – зашипел Вольф, стремительно оборачиваясь.

– Да, пап! – сказала Рен. – Услышит кто-нибудь!

– Мы же этого и хотим, разве нет? – спросил Том. – Для того мы сюда и прилетели – найти людей, если здесь еще остались люди? И вы сами говорили, Вольф, что они не проявляли враждебности…

Том сложил руки рупором и снова закричал:

– Привет!

Отголоски разбежались и попрятались среди развалин. Вслед за тем раздался пронзительный свист, но это снова была всего лишь птица.

Тропинка нырнула в темное ущелье между ржавыми утесами и вскоре опять вышла на свет. Куда ни глянь, всюду лежали опоры верхних ярусов, разбитые балки и куски палубы, почерневшие и сплавленные невообразимым жаром в единую массу. Путешественники пробирались через переплетенье ржавых шестидюймовых тросов[21], словно комары – по тарелке остывших макарон. Впереди над тропой нависла стальная палубная плита. Когда проходили под ней, Рен почувствовала движение где-то вверху и быстро вскинула голову – но это была птица. Не Сталкер – славная обычная птица, она парила в восходящих потоках воздуха над горячими от солнца развалинами. Наконец исследователи вышли из тенистой прохлады снова на яркий свет.

И тут у них за спиной тишина взорвалась шквалом криков и воплей. Все мгновенно развернулись на сто восемьдесят градусов. Вольф выругался, а Рен схватилась за папину руку.

Ржавые осыпи по сторонам тропы кишели оборванными, суетящимися фигурками. А с нависающей искореженной плиты спускались по веревкам все новые преследователи.

Вольф прицелился, но Том крикнул:

– Не надо! – и дернул его за руку.