Читать книгу "Мужей много не бывает - Галина Владимировна Романова"

Заметив неподалеку от бетонного бесполезного монстра островок зеленой травы, я побрела к нему и тут же обессиленно рухнула на пятую точку. Джинсы с кроссовками запылились от долгой беготни по городу. Ступни ныли от непривычно протяженного расстояния, покрытого мной сегодня. Так же ныло все внутри. Ныло не столько от усталости и страха перед неизбежным возмездием за мою глупость и упрямство, которое накаркали мне Лариска и продавщица семечек, сколько от сознания изначальной бесполезности моей затеи. Ладно бы было за что пострадать, а то...

Притащиться в такую даль, сразу же нарваться на неприятности и сыграть в ящик, даже не насладившись ощущением своего триумфа и видом поверженной врагини.

Тоска...

Я снова безрадостно окинула взглядом привокзальную площадь, и вдруг ни с того ни с сего взор мой выхватил из общей безрадостной картины паренька в бейсболке.

Он сидел, подобрав ноги в драных кедах, и что-то тихонько нашептывал. Не похоже было, чтобы он кого-то ждал, да и кого он мог ждать в этом забытом богом месте. Складывалось ощущение, что он сидит тут давно без видимой цели, но уходить не собирался. Я решила проверить.

– Че сидишь? – с ходу налетела я на него, остановившись примерно в метре от объекта своего интереса.

– Да хоть че! – Он многозначительно хмыкнул и лениво сцедил слюну через верхние редкие зубы. – Любой каприз... За твои бабки...

Вот так вот вам! Ни много ни мало!

Я опустилась рядом с ним на доски и решила уточнить:

– Так уж и любой?

– Ну!

– А пушку слабо?

Он даже не смутился. Не вздрогнул, не ужаснулся, не кинулся бегом прочь от меня. Просто запустил руку куда-то в груду досок, извлек оттуда какой-то предмет, завернутый в грязную тряпку, и, развернув его, с заметным обожанием в голосе произнес:

– Револьвер. Коллекционная модель. Всего полштуки. К нему пять патронов. Будем брать?

– Да, – кивнула я и, не спуская глаз с незнакомца, полезла за деньгами.

Если честно, то в этот самый момент я осатанела от самой себя. Я смотрела на конопатую переносицу парня, на его коротко обгрызенные ногти, на ушастую белобрысую голову и ужасалась своему спокойствию.

Мало же мне понадобилось времени, чтобы докатиться до состояния подобного душевного окостенения и паскудного равнодушия при созерцании творящегося вокруг зла. Ведь то, что сейчас должно было свершиться, было злом. Страшным злом. Я месяцы и годы своими собственными руками вытаскивала из пропасти таких вот лопоухих идиотов. Накачивала им мозги сказками о том, что добро всегда побеждает зло. Собирала их вокруг себя, как наседка, и квохтала, квохтала без умолку. А теперь я опрокидывала на лопатки собственную идею спасения мира и топила, топила ее в дерьме, именуемом жизненно важной необходимостью.

Обмен свершился беспроблемно. Паренек деловито пересчитал доллары. Удовлетворенно осклабился в редкозубой улыбке и, соскочив со штабеля старых досок, пошел прочь от меня. Потом он, вдруг словно что-то вспомнив, резко притормозил и оглянулся. Несколько минут разглядывал меня, будто только сейчас обратил на меня внимание, и двинул назад.

– Это твоя «Нива» на стоянке с утра стояла? – Он хитровато щурился, очевидно, желая огорошить меня неожиданным сообщением о том, что там ее сейчас нет.

– Стояла, – вырвался у меня помимо воли обреченный вздох.

– В курсе, да? – понял он меня молниеносно.

– А то! Кто, не знаешь?

Удивительное взаимопонимание у нас сложилось с этим вислоухим ковбоем. Ведь с первой же минуты нашего общения он проникся пониманием и не стал ломаться, сунув мне в руки револьвер. И сейчас не стал ходить вокруг да около, лупанув мне в уши устрашающую информацию:

– Вася Черный. Ты, говорят, с ним уже познакомилась. Очень его развеселить сумела. Че хоть сказала-то ему, он ржет уже битых три часа, а почему ржет, почти никому не говорит.

Ага! Вон оно что! Мальчик-то по наводке здесь высиживал, оказывается. Сидел, поджидая моего появления по вполне определенным причинам.

– Он тебя послал? – улыбнулась я пареньку.

– Ну... Как тебе сказать? – Хитрости в его глазах прибавилось.

– Он. Ежу понятно. Где бы ты сам револьвер надыбать сумел. Да еще с патронами. Это для тебя... того...

Зная не понаслышке, как действует на таких вот кичливых, без времени повзрослевших подростков подобное непризнание их талантов, я затаила дыхание. Вот, вот, сейчас он взорвется. Сейчас начнет самоутверждаться в моих глазах и своих собственных, выкрикивая что-нибудь спесивое, недалекое от правды.

Но парень был не по годам толков и проницателен. Мои тактические педагогические ходы летели ко всем чертям под натиском его житейской мудрости, приобретенной в непрестанной борьбе за существование.

Он горестно опустил уголки тонкогубого рта и тяжело, как побитый судьбой мужик, вновь опустился со мной рядом.

– Револьвер велено было тебе толкнуть, базара нет, – сказал он после трех минут паузы и трех плевков через расщелину в зубах. – Только, думается мне, не нужно тебе его в дело пускать. Пусть кому-то этого и сильно хочется, но дело тухлое.

– Почему?

– От него за версту несет дерьмом. Девку тебе эту все равно не достать. Пусть об этом еще пока неизвестно САМОМУ, но, если Вася так веселится, дело – дрянь.

– Что так?

– Последний раз Вася Черный так ржал года четыре назад, когда нужно было разобраться с конкурентами. Ржал как заведенный. Уставит свои могильные глаза в одну точку, помолчит минут пять и давай закатываться. Веселье у него, это... это как токсикоз у бабы беременной. У той он перед родами, а у него перед кровопролитием. Чует он забаву, вот и куражится. Для него убить – мало, ему еще дай понаблюдать, как жертва мучиться будет и пощады просить. – Паренек помолчал немного и с непонятной тоской вдруг обронил: – Свалить бы тебе, да некуда...

Все то, что он поведал в доверительной беседе, было мне уже известно. Пусть не в таких красочных подробностях, но торговка семечками еще пару часов назад предсказала мне близкую кончину. Меня сейчас интересовало другое.

Отчего это Вася Черный решился на такой смелый шаг – снабдить меня оружием? Он же не идиот совсем и понимает, что, имея в барабане пять патронов, я смело могу сыграть с кем-нибудь в русскую рулетку. Хотя бы и с ним самим. Пусть ловкость рук у него и имеется, но и я ведь тоже не лыком шита. И вряд ли ему известно, что мои подопечные меня и в тир таскали месяц за месяцем, тренируя в искусстве стрельбы из воздушки. И соревнования по фехтованию устраивали, приглашая меня то в роли независимого арбитра, то в роли неуклюжего соперника. Пусть ему неизвестно о моих способностях, не указанных в анкете, но не такой же он дурак, чтобы вооружать озабоченную мщением бабенку. Значит, у него свои планы имеются. И планы далекоидущие.