Читать книгу "Адмирал - Михаил Михеев"

Второй снаряд угодил в ту же самую башню, заставив ее содрогнуться. Девять дюймов стали выдержали удар, но людям, находящимся под ее защитой, все равно пришлось несладко. Четверо, оказавшихся рядом с местом взрыва, погибли сразу, просто от жесточайшего удара, остальные отделались контузией разной степени тяжести. Но главное, вышли из строя все приборы управления стрельбой и привод башни. Теперь стрелять можно было только «куда-нибудь в сторону цели», и то при условии, что башню смогут вручную развернуть. И вручную же подать из погребов снаряды – элеватор тоже заклинило.

Таким образом, не самый мощный крейсер, построенный по весьма посредственному проекту, имея хорошо подготовленный и хладнокровный экипаж, да вдобавок находясь в положении необстреливаемого корабля, нанес противнику урон больший, чем три «старших брата» вместе взятые. И это еще не считая двух снарядов, попавших в удачно подставившийся «Глориес» (приказ адмирала по возможности не обстреливать авианосец был дисциплинированными немцами в горячке боя проигнорирован), и заградительный огонь по эсминцам. В общем, свои ордена экипаж «Адмирала Хиппера» честно заработал.

Однако, даже лишившись в какой-то момент трети огневой мощи, «Рипалс» сумел отомстить. В «Шарнхорст» за то же время угодило три снаряда, и результат вышел впечатляющий. Первый, ударив в палубу линейного крейсера под острым углом, все же не срикошетировал, а проломил ее, иглой прошел через подпалубное пространство и ударил изнутри в броню правого борта. Рассчитанные противостоять ударам извне, броневые плиты не выдержали подлого тычка в спину и попросту вылетели в море, оставив дыру размером с добрые ворота. Полыхнуло так, что казалось, сейчас корабль развалится. Однако, несмотря на внушительные размеры, серьезной угрозы эта пробоина не несла. Все же необстреливаемый борт, намного выше уровня ватерлинии, а волнения на море практически нет. Словом, как почти сразу доложили Колесникову, повреждение оказалось масштабным, но не опасным.

Со вторым попаданием тоже особых проблем не вышло. Ударив в район мощного броневого пояса «Шарнхорста», снаряд смог его пробить, но взрыв проделал лишь относительно небольшую пробоину. Оба попадания дороже обошлись экипажу – полтора десятка человек только погибшими – чем самому кораблю. Но последний снаряд поставил в споре броненосных гигантов шикарную точку, и фейерверк вышел впечатляющим.

Это был поистине «золотой» снаряд. Он не канул, подобно десяткам своих собратьев, в море, оставив на память о себе лишь фонтан брызг. Он не проделал дыру в броне, опасную, но терпимую. И он даже не пронзил нежные потроха корабля, дотягиваясь до уязвимых механизмов. Этот снаряд ударил в крышу башни «Цезарь», новенькой, только что установленной на место разрушенной в прошлом бою. И взрыватель его сработал как положено, в фарш разнеся артиллеристов и уничтожив механизмы. Но это было только начало.

В момент попадания в башне находилось шесть снарядов с пороховыми зарядами к ним. И все это добро, рассчитанное на деликатное обращение, отнеслось к британской грубости крайне отрицательно. Проще говоря, взорвалось, да так, что чертям стало жарко.

Башню подбросило, срывая с погона, из всех щелей рванулось ослепительно белое, трещащее пламя – и опало. Крыша, треснувшая от удара снаряда, раскрылась, подобно цветку. Вокруг башни вспыхнуло все, что могло гореть, огонь и клубы едкого дыма мгновенно охватили надстройки. Огромный корабль качнулся, словно пьяный.

Однако это было лишь внешними эффектами. То, что творилось внутри «Шарнхорста», можно было описать лишь одним словом: ад. Вначале огненный клубок устремился по шахте вниз, к погребам боезапаса, заполненным на две трети. Невероятно, но за оставшиеся у них секунды матросы, находящиеся в них, успели не только сообразить, что происходит, но и принять единственно верное в подобной ситуации решение. Погреба были затоплены, и хотя все же что-то в них рвануло, результат оказался бледной тенью фейерверка, который мог произойти. Из тех моряков, что спасли корабль от гибели, уцелел только один – его, оглушенного и обожженного, вышвырнуло потоком воды.

Тем временем жуткое веселье продолжалось. Хотя взрыва погребов и удалось избежать, пожар развился нешуточный. Огонь пополз во все стороны, одно за другим охватывая трюмные помещения «Шарнхорста». Начали взрываться снаряды орудий среднего калибра, заполыхал один из топливных танков. Казалось, внутри корабля проснулся вулкан.

Аварийные партии действовали быстро и слаженно, с выучкой у немцев дело всегда было поставлено хорошо. Задраив переборки, моряки принялись задавливать пламя потоками воды и пены, стараясь не допустить его в носовую часть, отсечь от горючего и машинного отделения. То, что центральная часть линейного крейсера в любом случае выгорит, было ясно, оставалось спасать, что возможно.

И люди справились. Задыхаясь от дыма, получая жуткие ожоги, они смогли отстоять свой корабль. Огонь медленно отступил, задохнулся, намертво зажатый переборками и пожравший все, что там было. И все это время «Шарнхорст» напоминал филиал преисподней не только внутри, но и снаружи. Палубы раскалились, языки огня поднимались на двадцатиметровую высоту, а столб дыма был такой, что ему мог позавидовать средних размеров вулкан. Но и это было еще не все.

Кто-то там, на небесах, решил сегодня поразвлечься. А как иначе объяснить, что в результате сотрясения рулевая машина сработала безо всякого вмешательства человека и прежде, чем удалось отключить ее и вручную восстановить нейтральное положение руля, «Шарнхорст» уже лег на новый курс. Его неудержимо несло влево, и он должен был теперь пройти позади английской эскадры. А пока он будет идти, орудия британцев разотрут его в порошок.

Как ни удивительно, головы Колесников не потерял. И вообще, мозг работал четко, без каких-либо признаков эмоций. Еще неясно было, удастся ли отстоять корабль, а адмирал уже отдавал приказ, благо радиостанция еще действовала. Прежде чем от жара разрушились антенны, он успел передать остальным кораблям эскадры приказ следовать прежним курсом, и те, дисциплинированно сунувшиеся было вначале следом за потерявшим управление флагманом, смогли продолжить бой. Вторым приказом было артиллеристам уцелевших башен прекратить огонь. В этом адмиралу виделся шанс – возможно, британцы решат, что горящий и неуправляемый корабль полностью потерял боеспособность и не может даже вести стрельбу. Такому впечатлению должны были поспособствовать и дымовые шашки, которые матросы шустро растащили по палубе и подожгли. Едкий дым полностью скрыл от врага силуэт корабля, превратив его в рыскающее на курсе темное облако, оставляющее позади жирный след хлещущего из распоротого топливного танка мазута. После этого оставалось только ждать – изменить чего-либо Колесников уже не мог.

Это страшно – ждать и терпеть. Орудия «Рипалса» не прекращали обстрела, и еще четыре снаряда ударили в броню немецкого флагмана. К счастью, дистанция стремительно сокращалась, и траектория их полета становилась все более настильной. Попади они в палубу, и после этого «Шарнхорст» мог бы отправиться лишь по одному курсу – вертикально вниз. В борт – тоже не сахар, тем более, один ударил ниже уровня ватерлинии, но все равно броневой пояс сократил размеры повреждений до терпимых. Подводная же пробоина оказалась не столь велика, и возникший было крен удачно парировали контрзатоплением отсека левого борта. Сейчас правый борт «Шарнхорста» напоминал декорацию к постапокалиптическому фильму, возникли новые очаги возгорания, а избиваемый корабль не мог даже полноценно ответить. Лишь отчаянно и зло лупили куда-то в сторону противника его уцелевшие пятнадцатисантиметровые орудия числом аж две единицы, но для вражеского корабля это было мелочью. Да и стрельба велась скорее с целью убедить командира «Рипалса» в том, что ничего более серьезного у немцев не осталось.