Читать книгу "Ночной гость - Фиона МакФарлейн"

Рут стояла рядом с Фридой на вершине дюны. Лилии у нее в руках наливались тяжестью. Внизу, на склоне, кораллы и раковины начали свое первобытное возвращение в море.

– Эти вещи принадлежат моей семье, – сказала Рут.

– Небольшой жизненный урок для тебя, Рути, – сказала Фрида. – Не привязывайся к вещам.

Рут попробовала ногой склон дюны. Фрида усмехалась под соленым ветром. Излучая безграничное здоровье, она подняла лицо к небу, как бы впервые за много месяцев ощутив на коже солнце. Фрида часто казалась большим животным, недавно пробудившимся от спячки. Большим бурым медведем, в котором дремлет угроза, сонным и одновременно настороженным. И Рут привыкла к этой неторопливой уверенности движений, но теперь Фрида проснулась.

– Ты страшная женщина, – сказала Рут. И Фрида загадочно фыркнула. Крупный песок скреб голые ноги Рут. – Дикая женщина. – (Фрида засмеялась громче, и зазвучал тот медный гонг, который Рут слышала по телефону.) – Принеси все назад, – сказала Рут, указывая лилиями на берег.

Стряхнув с рук пыль, Фрида вздохнула. Она часто так делала перед тем, как подняться с места.

– Хорошо, – сказала она. – Но, во-первых, ты должна передо мной извиниться, а во-вторых, сказать, что Сува не столица Фиджи. Тогда я все соберу. В противном случае тебе придется делать это самой.

Рут начала спускаться. Она по-прежнему прижимала к себе лилии. Хуже для ее спины ничего нельзя было придумать: спускаться по крутому склону, когда руки заняты. Она оступилась и еле удержалась на ногах, подняв облако песка.

Фрида сверху наблюдала за ней.

– Смотри под ноги, – сказала она.

Рут двинулась вперед и запуталась в траве. Ноги заскользили, и она уже лежала на земле среди рассыпавшихся лилий. Она сбросила их с себя. Кажется, она не ушиблась. К тому же это было не похоже на падение. Казалось, дюна, как ковшом, подхватила ее и уложила в узкую песчаную впадину.

– Ах, Рути, – донесся сверху голос Фриды.

– Что это? – спросила Рут из травы, уже понимая, что попалась в тигриную ловушку.

За последнее время она сильно обмелела и теперь приютила Рут. В воздухе стояло благоухание лилий. Рут закрыла глаза, открыла снова, и мир навалился на нее и отскочил. Она лежала на боку. По песку ползли муравьи, под каждым и над каждым комочком земли и в непосредственной близости от ее носа. Она увидела над собой край газона, вернее, то, что от него осталось. Потертый зеленый ковер. Здесь соглашался расти единственный сорт травы: жесткий, блестящий, с упорными корнями. Гарри она никогда не нравилась. Он считал ее недостаточно мягкой, и она слишком резко контрастировала с песком. Рут удалось перевернуться на спину, и появилось небо, темное, сплошь голубое. У нее заломило в глазах и закружилась голова.

– Ну как, кости целы? – спросила Фрида.

Рут проверила каждую косточку, и результат ее утешил. Но спина изнемогала от жгучей боли. В поисках опоры Рут ощупала песок вокруг и наткнулась на небольшой твердый выступ с привязанной к нему веревкой. Шуршание песка вверху заставило ее предположить, что Фрида начала спускаться с дюны.

– Не подходи ко мне! – крикнула Рут.

– Как хочешь. – Фрида опять вздохнула, и вздох был одновременно покорным и счастливым. Песок перестал шуршать. – Знаешь, я так и сказала Джеффу. Сказала, что опасно оставлять такую пожилую женщину, как ваша мать, в таких условиях. Она гуляет по саду – и что вы думаете? – поскальзывается и падает. Я видела, как падают люди, и каждый раз это происходит по-разному. Вот почему я здесь двадцать четыре часа в сутки. – Море шумело совсем близко, и в ухе Рут что-то затикало. – Но разве ваш сын хоть раз сказал мне спасибо? Хоть раз позвонил и сказал: «Ты молодец, Фрида!»

На голову Рут посыпался песок. Она не знала, что это: ветер или Фрида. Она попыталась сесть, но поняла, что не может.

– Я не могу подняться, – сказала она не Фриде, а себе.

– Конечно, при таком настрое.

– На самом деле не могу, – сказала Рут по-прежнему себе.

Ей хотелось увидеть облачко в небе. Веселое, пушистое и в некотором смысле утешительное. Если я увижу облако, подумала она, то, значит, я сумею подняться. Значит, мне не стало хуже.

– Возьми, к примеру, меня, – продолжала Фрида. – Если бы я все время повторяла: «Не могу, не могу», я ничего бы не добилась. Нужно мыслить позитивно. Скажи себе: «Я встану!» И сделай это.

Рут попробовала пошевелить одной ногой.

– Слишком много людей в этой стране преждевременно старятся, – вздохнула Фрида.

– Фрида! – Рут услышала панику в своем голосе. Ее тело не двигалось. – Меня парализовало.

Что-то вроде пучка сорванной травы легко коснулось ее лба. Она скинула его правой рукой.

– Не парализовало, – констатировала Фрида. – Знаешь, быть может, это даже хорошо. Ты пройдешь небольшое испытание, оставишь это «не могу, не могу» и осознаешь последствия своих действий. Я пойду в дом, Рути, приведу его в порядок после того, что ты там устроила. И когда-нибудь ты скажешь мне спасибо.

Фрида громко вздохнула, как будто наполняя легкие морем, и ушла. Из-под ног у нее взлетал песок и падал на другой песок. Задняя дверь открылась и закрылась.

Откуда-то – оттуда, где они прятались, – появились кошки. Они обнюхали щеки и плечи Рут. Одна из них свернулась рядом. Дюна сдвинулась, приноравливаясь к Рут, и было приятно думать – во всяком случае, не так страшно, – что в конце концов эта впадина, приняв очертания ее тела, даст отдых ее костям и спине. Тогда она заснет, как в детстве, когда все было податливым и новым и можно было совершенно не думать о теле, ночь за ночью, даже не догадываясь о том, какое это счастье. Что-то зашумело в траве над головой, какое-то насекомое, и Рут пришло в голову, что поблизости, быть может, бродит Фридин тигр. Он может появиться в сумерках и отыскать ее. Его может прислать Фрида. Она может превратить его в настоящего тигра с настоящими зубами. Эта перспектива встревожила Рут и призвала к действиям. Она должна вернуться домой, даже если у нее уйдет на это вся ночь, а потом сбежать. Она поедет к Ричарду. Найдет его адрес на конверте, который она сберегла, доедет на автобусе до города и сядет на поезд в Сидней. Пошарив руками вокруг себя, Рут ухватилась за траву. Когда она попыталась немного приподняться, трава оставила на ее ладонях длинные мелкие порезы. Лежавшая рядом кошка возмущенно отпрыгнула в сторону. Бедра Рут оказались ненадежной опорой, и она опять упала на песок.

Ее спина противилась этим упражнениям. Рут часто представляла себе свою спину в виде музыкального инструмента, и это позволяло ей определить, где разыгралась боль – в нижнем или верхнем регистре. Порой в ее спине звучала долгая низкая нота, порой пронзительная и резкая. Сейчас, когда она лежала на песке, одновременно звучали обе. Целый грохочущий и воющий ансамбль. Она крикнула, но ее никто не слышал. Спасатели в серф-клубе в своих башнях с флагами глядели на закат и на море, собираясь отправиться домой. Они не знали о том, что она тонет. Ветер свежел. Возможно, если она будет лежать тихо, ее прикроет песком.