Читать книгу "Счастливая ностальгия. Петронилла - Амели Нотомб"

Однажды я имела неосторожность раскритиковать лекарства, которые разрушили ее здоровье. Мое замечание вызвало у нее приступ ярости – Петронилла собрала вещи и ушла. Я поняла, что эту тему затрагивать не стоит.

Нет ничего нового в этом мире: даже если ты кого-то любишь, это не значит, что ужиться с этим человеком просто. Петронилла могла молчать неделями. За время нашего совместного проживания было столько таких молчаний. Сейчас я даже гордилась ею: храбрый солдат, который не пытался отсидеться в кустах во время боя и, вернувшись израненным, но победившим, вновь устремился на литературный фронт.

В нашу эпоху жеманства, когда любят к месту и не к месту употреблять слово «насилие», молодая писательница рисковала собственным здоровьем, чтобы иметь возможность писать. Она явилась своеобразной иллюстрацией к тексту Лейриса «Литература как искусство боя быков», соединив писательскую деятельность с реальной опасностью, тем самым увенчав литературу неактуальным ныне лавровым венком.

Когда Петронилла ссорилась со мной, я оставляла инициативу за ней. Через несколько месяцев она связалась со мной, чтобы сообщить, что в издательстве «Фламмарион» выходит ее новый роман и что она теперь литературный критик в серьезном люксембургском еженедельнике. Последнее меня поразило.

– Какая связь: ты и Люксембург? У тебя что там, тайный счет в банке?

– Ты же знаешь, денег у меня нет.

Так оно и было. Я не знала никого, кто был бы беднее ее. Однажды, когда я увидела на ней рваные носки, я предложила ей купить новые; она ответила, что не стоит, можно ведь надеть сразу несколько пар. «Носки никогда не протираются в одном и том же месте», – философски заметила она.

– Но как тебе удалось получить такое престижное место?

– Это сложно объяснить.

Вся жизнь Петрониллы изобиловала подобными тайнами. Этой авантюристке от литературы вполне хватало житейской сметки. Довольно скоро ее литературную хронику стали читать многие французы, изумленные оригинальностью ее суждений и изяществом стиля. Она сделалась особой, с чьим мнением считались.

У этого статуса есть одна опасность: довольство собой. Сколько людей воспользовались бы этой ситуацией и принялись изображать из себя генерала от литературы? Роман «Расположение теней» принес ей престижную литературную премию, как и предыдущий роман, – любой другой писатель стал бы хвалиться этим ad nauseam.[33]Петронилла, казалось, даже не заметила премии.

Кажется, это началось в следующем году. Трудно рассказывать о явлении, о котором почти ничего не знаешь.

Похоже, Петронилла влюбилась. Но я не уверена.

В кого? Я тем более об этом не знаю. Чем все закончилось? Неизвестно.

Поскольку она вновь стала моей компаньонкой по выпивке, я допрашивала ее с пристрастием, когда мы обе достигали определенного градуса. Безрезультатно. Выпив шампанского, она болтала о чем угодно, только не об этом.

К тому же это не мешало ей писать. Как известно, любовь вдохновению не помеха.

В 2012 году она опубликовала самый прекрасный из известных мне аллегорических романов – «Ближайшие». Затем фантастический роман о татуировке «Кровь печали». Хоть это не бросалось в глаза, каждая ее книга была в своем роде историей любви.

Петронилла много путешествовала. После поездки в Будапешт она надолго пропала в Нью-Йорке. Она говорила, что, подобно Фредерику Моро из «Воспитания чувств», хочет испытать эту «меланхолию пароходов».

– Ты поплыла в Нью-Йорк на пароходе? – изумилась я.

– Главное – самой в это верить, – загадочно ответила она.

* * *

В начале 2014 года до меня дошли слухи столь невероятные, что я не хотела в них верить, – будто бы Петронилла несколько раз в неделю в одном подозрительном ночном заведении играет в русскую рулетку.

Я расхохоталась от всей души и собиралась уже позвонить вышеупомянутой особе, чтобы поведать, какие слухи о ней ходят. «Это приписывают только тому, кто на такое способен», – собиралась я ей сказать, но тут она объявилась сама.

– Я не смогу прийти в четверг вечером.

– В какой четверг вечером? В следующий?

– Двадцатого марта.

– Но это твой день рождения.

– Я работаю.

– Ты работаешь вечером в свой день рождения?

– Именно.

– Но ты обещала мне этот вечер!

– Не настаивай!

И повесила трубку. Я была очень обеспокоена. Пыталась себя убедить, что это ее очередное любовное свидание. «Но почему у нее такой равнодушный голос?» – терзалась я вопросом.

По слухам, которые дошли до меня, Петронилла играла в русскую рулетку в каком-то полуподвальном клубе на улице Сен-Сабен. Поскольку вечер 20 марта теперь был у меня свободен, ничто не мешало мне зайти в вышеупомянутое заведение.

* * *

В условленный день около семи я прибыла на место, одетая как маркитантка, следующая за рыцарями Святого Грааля, что не выделяло меня среди прочих посетителей.

«Несчастная Петронилла, тебе и в самом деле нужны деньги, раз ты готова работать в таком прокуренном притоне!» – думала я.

В герметичном рюкзачке, наполненном кубиками льда, я принесла бутылку шампанского «Жозеф Перье», «блан де блан», миллезим 2002 года, и бокалы в боковых карманах. И правильно сделала, потому что в карте вин заведения на Сен-Сабен – стиль готов обязывает – имелись только пиво и сладкое вино с корицей.

Об игре в русскую рулетку не извещала ни одна афиша, то ли чтобы избежать неприятностей, в случае если нагрянет полиция, то ли потому, что все эти слухи – полная ерунда, решила я.

Своды заведения наводили на мысль, что раньше здесь были катакомбы, освещение годилось бы для какого-нибудь тайного склепа, а у клиентов и официантов на каждом пальце было по перстню с черепом – все здесь предвещало смерть. Тревога охватывала меня все сильнее.

Раздалась красивая мелодия – мне понадобилось какое-то время, чтобы ее распознать, – «Рулетка» американской рок-группы «Систем оф э Даун». Для присутствующих это был некий сигнал: все замолчали. Поскольку здесь не было ни сцены, ни эстрады, Петронилла подошла прямо к барной стойке. В первый раз в жизни она показалась мне высокой, возможно, потому, что была единственной, кто стоял, а не сидел. Из кармана джинсов она вытащила револьвер и своим высоким невнятным голосом начала произносить вступительную речь:

– Дамы и господа, русская рулетка – это игра, которая никогда не выходит из моды…

Дальше я не слушала. Черт побери, так это все всерьез! Простой и вполне объяснимый страх уступил место панике, я сжалась и почти окаменела.

Специально для тех, кто, возможно, не знаком с правилами игры, Петронилла открыла оружие, продемонстрировала пустой барабан, вложила в него единственный патрон, закрыла и прокрутила эту штуку, благодаря которой револьвер получил свое название. Свой треп она закончила словами: