Читать книгу "Пещеры тысячи будд - Ясуси Иноуэ"

Со второго раза Синдэ все-таки заставил себя приподняться, потом встать и выбраться из ямы. У него ныли все кости. Оглядевшись, он увидел невдалеке какого-то человека. И сразу же узнал Гуана. Тот ползал на четвереньках, время от времени просеивая песок сквозь пальцы. Сначала Синдэ не понял, что он делает, потом догадался: ищет лунные камни из ожерелья. Но после того как здесь промчались тысячи всадников, ничего невозможно было найти…

Синдэ, забыв о рисовой лепешке, наблюдал за тщетными усилиями Гуана. Наконец тот выпрямился в лунном свете. Его руки как-то странно двигались, словно у ярмарочной куклы. Гуан был ранен.

Синдэ снова лег. Вдали раздавались жалобные крики верблюдов. Прислушиваясь к ним, он медленно погружался в забытье.

Эпилог

Тангуты захватили земли к западу от Хуанхэ, опустошив Шачжоу и уничтожив династию Цао, и таким образом положили конец господству империи Сун на обширной территории. К пяти провинциям, уже давно находившимся под их властью, – Сячжоу, Иньчжоу, Суйчжоу, Ючжоу и Цзинчжоу – тангуты присоединили Линчжоу, Ганьчжоу, Лянчжоу, Сучжоу, Гуачжоу и Шачжоу. Слава о них прогремела на весь мир. Мусульмане в Хотане сдержали западную экспансию тангутов, сами двинулись на восток, но так и не смогли войти в Шачжоу.

Покорив Шачжоу, Юань-хао разделил пополам огромную тангутскую армию и учредил двенадцать воеводств, тем самым укрепив позиции на всех завоеванных землях. В 1038 году он переименовал свое государство из Си Ся (Западное Ся) в Да Ся (Великое Ся), официально объявив Синцин столицей, а себя – императором, после чего отправил в Китай посланника с дерзким уведомлением о том, что расстановка сил изменилась и необходимость признавать владычество династии Сун отпала. В ответ Китай лишил Юань-хао дарованного ему высокого звания наместника и обнародовал указ, в котором тангутский правитель объявлялся самозванцем и за его голову назначалось вознаграждение. Сын Неба также поручил военачальникам Ся Суну и Фань Юну принять решительные меры против тангутов. Юань-хао без труда разгромил авангард сунского войска и начал наступление на приграничные земли Поднебесной, из-за чего там воцарились паника и неразбериха.

Тем временем в Китае высшее военное руководство менялось несколько раз, поскольку постоянно происходили столкновения по личным причинам и разногласия по вопросу политики в отношении тангутов. Место Ся Суна и Фань Юна заняли Хань Ци и Фань Чжунъянь, им на смену пришли Чэнь Чжичжун, Ван Янь и Пань Цзи, но ни один из этих бравых воителей не сумел остановить Юань-хао.

В 1041 году правитель Западного Ся захватил западные земли на подступах к Вэйхэ – притоку Хуанхэ. Тангутская конница буйствовала в провинции Шэньси и к северу от Вэйхэ. К востоку от рек Цзинхэ и Фэньхэ мирным жителям приходилось укреплять свои города и защищаться самим.

В то время в Центральной Азии полчища тангутов стояли в Ганьчжоу и Гуачжоу, там находились их военные штабы. Боевых действий тангуты в тех краях не вели, но управляли местными племенами железной рукой, одновременно употребляя все усилия на завоевание Китая. Тангуты проявляли особую жестокость по отношению к ханьцам, жившим в приграничных районах, обращались с ними как с военнопленными. Подобно тому как, находясь под властью туфаней, шачжоуские ханьцы были принуждены носить тибетские одежды, так и теперь им надлежало облачаться в тангутское платье и ходить понурив голову.

Судьба родственников ханьского наместника Шачжоу неизвестна. То, что Цао Сяньшунь погиб в битве, установлено доподлинно, остальные же просто исчезли, никто о них ничего не слышал. Говорили, будто некоторые бежали на запад, в Кочо или Хотан, однако эта версия не нашла подтверждения. Оттуда, из уйгурских владений, по-прежнему шли торговые караваны, но они не приносили вестей о семье Цао. На четвертое лето после падения Шачжоу по городу поползли слухи о том, что старший брат вдовы Сяньшуня схвачен и обезглавлен, но никто не мог сказать точно, правда это или нет.

Пещеры тысячи будд были надолго преданы забвению после того, как попали в руки тангутов. Юань-хао был буддистом, так же как и многие из его подданных, но во время затянувшейся войны с Китаем у них уже не оставалось времени на отправление обрядов и посещение святых мест.

Храм Трех царств близ Пещер тысячи будд превратился в оружейный склад, его внутреннее убранство было разорено ратниками. Потом войска покинули эти земли, и о храме все позабыли, он пришел в запустение.

В то самое время, когда по Шачжоу носились слухи о казни брата вдовы Сяньшуня, случилось вот что. К подножию гор Минша прибыл караван из сотни верблюдов. Утомленные погонщики разбили десять шатров разных форм и размеров; над самым большим взметнулось знамя с иероглифом «вай» – «Вайшравана». В сумерках оно громко хлопало на сильном ветру, терзавшем пустыню. Ночью начался ливень, перешедший в свирепую бурю. Погонщики спешно сложили потрепанные ветром шатры под струями дождя и снова отправились в путь.

Люди и животные промокли до нитки, пока шли вдоль подножия гор Минша туда, где расположено множество пещер и гротов. По приказу предводителя каравана погонщики оставили верблюдов перед храмом Трех царств и дальше двинулись пешком. Сверкнула молния. В слепящем голубом свете их взорам предстали сотни отверстий, вырубленных в скале. Потоки воды неслись по склонам Минша, затапливая пещеры. Казалось, что большие и маленькие статуи Будды, видимые снаружи, вот-вот пустятся в пляс. И словно для того, чтобы принять участие в этом призрачном карнавале, три десятка погонщиков принялись карабкаться вверх, разбежались по склону полчищем гигантских муравьев.

Когда молния ударила во второй раз и осветила все вокруг, цепочка людей уже подбиралась к трехъярусному гроту. Прошло немного времени, прежде чем молния сверкнула в третий раз – погонщики были у входа в самую большую пещеру. Одни несли мотыги, другие – молоты, третьи – веревки.

«Приступайте!» Как только раздался этот приказ, небо вновь разрезал ослепительный голубой зигзаг, и горы дрогнули от оглушительного раската грома. Погонщики с перепугу бросились врассыпную, пятеро упали и покатились по склону, один воздел руки к небу и рухнул у входа в трехъярусную пещеру, после чего всех поглотил мрак.

Буря в горах Минша бесновалась всю ночь и утихла только к рассвету. Несколько человек убила молния. Тот, кто лежал у входа в большую пещеру, был одет не так, как другие. Похоже, это был купец, но его личность установить не удалось, поскольку лицо сильно обуглилось. Среди караванщиков, правда, ходил слух, что погибший называл себя наследником царской семьи Вэйци.

В январе 1043 года Западное Ся и империя Сун заключили перемирие. Прошло шесть лет с тех пор, как тангуты захватили Шачжоу. В затянувшейся войне обе стороны понесли серьезные потери, и благосостояние обоих государств заметно пошатнулось. Таким образом, враги были вынуждены начать переговоры. Однако вокруг мирного соглашения велось много споров. Юань-хао хотел сохранить титул императора, а в Китае не желали об этом слышать и требовали, чтобы самозванец признал себя вассалом Сына Неба и чтобы с ханьскими послами обращались столь же почтительно, как с представителями Великого государства киданей. Взамен Поднебесная пообещала каждый год присылать в Западное Ся сто тысяч отрезов шелка и двадцать тысяч цзиней[38]чая. После длительных переговоров Юань-хао все же согласился признать господство династии Сун, но лишь формально, и потребовал вдвое больше шелка и чая, чем предлагалось ранее. Конечно, Юань-хао отказался от своего ничего не значащего титула исключительно ради материальной выгоды, однако так или иначе военные действия между двумя государствами временно прекратились, и это уже было благо. С воцарением мира Юань-хао занялся распространением буддизма. Он покровительствовал храмам и монахам, все буддийские тексты были перевезены из покоренных земель в столицу – Синцин. Каждый день из Шачжоу на восток выходили караваны, груженные драгоценными свитками. Летом был восстановлен храм Трех царств, в него вернулись монахи, и началась реставрация Пещер тысячи будд.