Читать книгу "Улитка в тарелке - Юлия Лавряшина"

Ощутив смутную вину за то, что живет в таком неподходящем месте, Сол пробормотал:

— Если б мы были какими-нибудь миллионерами, я отвез бы тебя. Но родители сами несколько лет копили…

— Ну да! Отвез бы, — она улыбнулась. — Я же не прошу тебя, что ты? Я просто рассказываю.

— Между прочим, я тоже не видел моря.

— Не видел? — она даже приподнялась.

— Никогда. Опять же потому, что мы не миллионеры. Так что, хоть я и родился тут… Сама понимаешь.

Брови у Миры страдальчески изогнулись:

— А тебе… не обидно? Жить здесь и ничего не видеть…

— А что сделаешь? Папа всегда говорит, что надо радоваться тому, что у нас есть. Могло ведь и этого не достаться…

Она задумалась, а Сол, воспользовавшись паузой, позвал:

— Вставай. Бемби там уже целый воз хлеба пожарила.

Его как-то смущало, что он сидит на постели у девочки. Хоть это была и не ее постель, и сама Мира мало походила на девочку. Но и вообразить, что разговаривает со своей бабушкой, Сол тоже никак не мог. Хотя бы потому, что его бабушка выглядела моложе…

— А можно я полежу? — виновато спросила Мира. — Вы без меня поешьте. Я что-то… Ты, наверное, и не знаешь, как это бывает… Сил совсем нету.

Он встревожился:

— Ты не заболела? Давай я Бемби позову! Она хоть еще не врач, но что-то соображает.

— Я не заболела, — заверила Мира. — Я пока дошла до той комнаты, уже все силы и кончились. Нам говорили, что их будет все больше… Что мы бегать начнем. Все врали. Но так еще никогда не было.

Тут уж Сол вскочил:

— Надо идти туда! К вашим. Они же должны знать, что делать, если такое… происходит.

— Тебе нельзя туда, — спокойно сказала Мира. — Ребята только увидят тебя, там такое начнется! Ясно же, что ты — не взрослый. Бемби еще могут за взрослую принять.

«Только принять!» — ухмыльнулся Сол, не выразив этого губами. Но сказал вполне серьезно:

— Она тоже пойдет, не беспокойся. Если так лучше, можно пробраться туда ночью. Эви покажет, где воспитатели живут.

— А я? — испугалась Мира.

— А ты здесь останешься. Тебе отлежаться нужно… Сил нет — это бывает. Наша мама постоянно твердит, что у нее уже сил с нами нет. Просто отдохнуть надо… У мамы всегда силы набираются. Я не знаю откуда.

Эви приподнял голову и недовольно пробурчал:

— Что вы тут шепчетесь и шепчетесь? Поспать не даете!

— Сколько можно? — возмутился Сол. — Ты прямо как медведь на зимовке! Я с вами с голода помру.

Эта мысль пробудила Эви лучше ведра воды. Он сразу сел на постели и свесил босые ноги.

— Завтракать будем?

— Вот как с ним надо, — поделился Сол голосом довольного дрессировщика.

Мира едва заметно кивнула:

— Ясно. Вот что нужно было ночью говорить, когда я тебя добудиться не могла.

Разглядывая скрюченные пальцы Эви, Сол равнодушно поинтересовался:

— А вы в одной комнате жили?

— Вот еще! — фыркнул Эви. — С девчонками, что ли? Даже в разных домах.

Мира пояснила:

— У нас дома не такие, как у вас. Совсем маленькие. Деревянные. Мы человек по пятнадцать жили.

«Бараки?!» — подумал Сол с ужасом. Ему доводилось бывать на старой окраине, где люди все еще жили в таких вот деревянных домах. В некоторых окнах были выбиты стекла, а дыры заткнуты драными матрацами или одеялами. Внутрь Сол даже не заглядывал, но ему представлялось, что пол там так и проваливается под ногами.

Но Мира добавила:

— Красивые у нас домики. Правда?

Это она спросила, конечно, у Эви, а Сол почему-то кивнул. Ему во всем хотелось соглашаться с Мирой. Точно так же, как с Бемби постоянно тянуло поспорить.

От улыбки ее взгляд прояснился:

— А Сол хочет пойти туда… К нам.

— За Стену? — встревожился Эви.

— К нам, — упрямо повторила Мира. — Чтобы узнать, что с нами такое.

— А кто ему скажет?

Она уверенно проронила:

— Дрим.

— Дри-им?! А что ж до сих пор молчал?

— Теперь же мы сами знаем… почти все. Теперь он скажет.

Эви с сомнением посмотрел на Сола:

— Ты тоже думаешь, что скажет?

— Я не знаю никакого Дрима…

Какая-то угроза слышалась ему в этом имени. Сол даже вспомнил, какому слову оно созвучно. Взгляд Миры стал умоляющим:

— Дрим поможет. Скажи ему… Скажи, почему я не смогла пойти с вами…

— А ты не пойдешь? — испугался Эви.

Ее бесцветные губы вновь разошлись в улыбке:

— Сил нет. Помнишь, как мы говорили об этом? Их становится не больше, а меньше.

«А он это чувствует? — усомнился Сол, разглядывая Эви. — Его ведь тоже избили вчера. Пусть не так сильно… Но он совсем не выглядит… выжатым».

Словно откликнувшись на его мысли, Эви протестующе воскликнул:

— Но у тебя же их всегда было больше, чем у меня!

— Было, — повторила она. — Я полежу, а потом снова буду бегать. Вот увидишь!

— Я принесу тебе гренки, — вызвался Сол. — Ты не вставай, раз уж так… Пошли, Эви, а то моя сестрица сама все слопает и не подавится!

В коридорчике, возле кухни, он удержал Эви за руку:

— Слушай, что это с ней? Я зимой тоже болел… Температура аж тридцать девять была! Но встать-то я мог.

— Ты говорил, что взрослые превращаются в стариков, — казалось бы, безо всякой связи напомнил Эви. — А что потом? Так и живут? Всегда?

— Так и живут. Конечно. Пока не умрут.

У Эви судорожно дернулось горло. Он выдавил, будто тоже из последних сил:

— Здесь умирают? Люди? Как животные? Ты уже что-то говорил… Я не поверил. Значит, здесь умирают?

— Люди везде умирают. — Солу самому страшновато было говорить об этом, но он не собирался врать Эви, как это делали все до сих пор.

— А… А у нас?

Губы у него опять стали серыми, и Солу подумалось: сейчас уже не скажешь, что сил у него больше, чем у Миры. Он постарался ответить безразлично, чтобы Эви скорее поверил ему:

— Откуда я знаю? У вас там все не так… Если вы и вправду не рождались, как все нормальные люди, так с чего бы вам умирать?

— А как это? Как умирают?

— Я сам не видел, — признался Сол. — Только уже мертвых, когда хоронят. А как? В книгах — перестают дышать и шевелиться. Сердце останавливается. Глаза закатываются…