Читать книгу "Отягощенные злом. Разновидности зла - Александр Афанасьев"

– Господин офицер, а можно вопрос, – сказал один из курсантов.

– Хоть два.

– А сколько раз можно быть убитым?

– Ты что, парень, совсем идиот?

Засмеялись даже курсанты, хоть и через силу.

– Господин офицер, а когда закончится игра? – спросил Сашка.

Офицер внимательно посмотрел на него.

– Уже лучше. Игра закончится тогда, когда вы ее закончите. Всем ясно? А теперь получить оружие и прочь с моих глаз!

Сержант быстро выдал им рюкзаки. Автомат у каждого был свой, притороченный к рюкзаку. Конечно, в нем были тренировочные патроны.

– Что встали? – заорал офицер. – Прочь с моих глаз, подонки!

Под улюлюканье и крики «Аллаху акбар!» они сошли с дороги и покинули цивилизацию. Впереди была дикая территория.

– Что будем делать?

Сакраментальный вопрос. На Руси – так особенно. Впервые в литературе его поставил Николай Некрасов, писатель, а по совместительству карточный игрок, шулер и почти что миллионщик. Вопрос «кто виноват?», не стоял – они сами виноваты. Тот, кто пошел в армию, виноват по определению, и любой офицер может грузить их как хочет…

Не все было так плохо. Они нашли воду в ручье и наполнили все емкости, какие у них были, включая презервативы, какие нес каждый из них. Мага, молчаливый, чернявый, крепкий, как свитая в несколько ниток проволока, ингуш, показал им, как лечить ушибы и ранения – найти голыш в воде, тщательно промыть и приложить. Главное – чтобы был холод.

Еще они нашли место для лагеря. Хорошее место, хорошо видны подходы. В несколько автоматов его можно удержать, тем более что каждый из них стреляет на уровне как минимум кандидата в мастера. Костер разжигать не решились.

Вопрос задал Борецков. Хоть и детдомовец, но ему повезло с учителями. Они научили его задавать вопросы. А на первом этапе это главное. Если не знаешь – лучше спроси, не оставайся в неведении.

– Что делать, что делать… – ответил Борян, из забайкальских казаков, явный лидер группы, сын войскового атамана, – сымать штаны да бегать!

– Сымай… – пошутил кто-то.

– Не, он прав… – сказал Мага, – надо что-то решить…

– Борубай?

Невысокий казах, который, несмотря на затрапезный вид, был потрясающе развит физически и пробегал марафон как развлечение, пожал плечами.

– Мозга думать надо… – он любил притворяться тупым, хотя был не глупее любого из них, в спецназе не нужны глупые, – вон, Саша-устад сказать хочет, так пусть говорит…

Борян ничего не возразил.

– Почему нам не дали никакого задания? – спросил он всех.

– Какое тебе задание? – сказал Борян. – Задание одно, выжить.

– Никого не забрасывают с таким заданием. И второе – почему этот офицер сказал: это кончится, когда мы это закончим? Что это значит? Как понимать эти слова?

– Надо всех перебить, – сказал Микола. Он с Малороссии, отец малоросс, а мать казачка. Хитрее всех.

– Всех? Но через три дня они воскресают.

– Значит, надо перебить всех за три дня… – упрямо сказал Микола.

Борян покачал головой.

– Не пори чушь. Как ты их найдешь за три дня? Даже если мы будем ходить по одному, мы этого не сделаем. И потом – а как мы узнаем, что убили всех? Мы же не знаем, сколько их – верно?

– Верно… – сказал и Сашка.

– Может, надо что-то найти? – неуверенно предположил Витек. Он из столицы, но по физо[34]даст фору любому. Призер молодежного чемпионата по савату[35].

– Почему не сказали, что надо найти?

– Думают, догадаемся…

– Надо искать, – согласился еще один Санек. Родом из Ижевска, небольшого города в центре России. Он «ботан», но такой, с каким лучше не связываться. В Ижевске он ходил в инженерный кружок, в армии успел окончить курсы связи и саперов. Он и радиоэлектронщик, и подрывник, и связист. Может собрать примитивную рацию из обломков. Стрелять у него лучше всего получается из снайперской винтовки.

– Что искать?

– Что-то. Надо обследовать местность. Мы ничего не знаем.

Это было правдой. Карта, которая им была выдана, была обычной, туристической.

– Делимся по двое, – сказал Борян, – сначала обыщем то, что видим отсюда. Потом пойдем дальше. Припасы закопаем. Точка сбора… вон та гора, дальше будем продвигаться от нее. Делимся, кто с кем.

Когда дошла очередь до ингуша, тот быстро сказал: я с Русским. Почему-то к Сашке Борецкову во время подготовки прилипло это – Русский.

– У вас такие же горы?

Ингуш покачал головой.

– Нет, не такие. У нас много леса.

– Это плохо?

– Это хорошо. Ничего не видно. Не говори, звук хорошо слышен…

Порядок движения в патруле по двое им разъяснять было не надо, в конце концов, Афганистан был за каждым. Они шли, прикрывая все направления, насколько это возможно. Хорошо, что под ногами была твердь, в Афганистане на склонах гор обычно бывают очень опасные каменные осыпи. Сорвался – до низу только уши твои доедут…

Горы. Ничего, кроме гор.

– Могут быть тайники… – вполголоса сказал Сашка, – как духи делали.

– Могут… – согласился маленький ингуш и тут же закричал: – Духи справа!

Они покатились по земле, расстреливая в никуда автоматные магазины – в случае засады надо было сорвать ее огнем, напугать противника, не допустить его прицельной стрельбы, занять укрытие и только тогда стрелять прицельными, одиночными. Укрытие было рядом – большой валун, и за него они и должны были спрятаться, прежде чем отвечать…

Закатившись за валун, они синхронно перезарядили свое оружие. Любой из них мог сказать, не глядя, что будет делать другой – их учили одни и те же люди.

– Готов!

– Готов!

И тут земля со страшным грохотом взорвалась под ногами, свет померк в ослепительно-яркой вспышке. Оглушенные, ослепленные взрывом, они попадали на землю. В ушах ничего, кроме шума, как в набирающем высоту самолете, глаза постепенно начинают что-то видеть, тело не слушается. Кто-то рядом…

Последнее, что Сашка запомнил – как обутая в десантный полуботинок нога наступает на его руку и вырывает автомат. Промелькнуло в голове – РАБСТВО!

Сашка пришел в себя скоро. Это, очевидно, была светошумовая, спрятанная рядом. Или несколько. Старый трюк – при подготовке засады минировать наиболее очевидные места, которые могут быть использованы противником в качестве укрытия. И они на нее попались, как зеленые пацаны.