Читать книгу "Шакалы - Николай Леонов"

– Конечно, конечно. – Хозяйка взяла сверток и вышла.

– Вы присядьте, Юрий Карлович, – сказал Гуров, прохаживаясь по кабинету, – давайте расставим все точки над i. Сегодня вы хозяин, а я – человек, пришедший к вам по делу, и денег с сегодняшнего дня я у вас не получаю. Вы, Юрий Карлович, богатый бизнесмен, а я – старший оперуполномоченный по особо важным делам полковник милиции Гуров. Договорились. – Он не ставил вопросы, влепил жирную точку, как о деле решенном.

– Хорошо, Лев Иванович, – добродушно ответил Горстков. – Отчего такая ледяная волна?

– Оттого, уважаемый, что вы мне, мягко говоря, многого не рассказываете, проще выражаясь, врете. Вы знаете, что ваша дочь наркоманка?

– Как? – Впервые Горстков смешался. – Ну, баловалась в юности… давно прошло.

– А вам известно, что происходит, когда дети балуются с огнем?

– Черт побери! – Горстков закрыл лицо ладонями, жест получился театральным и одновременно трагическим. – Так она снова?

– Не сама, ей помогли.

– Так что же теперь делать?

– Говорить правду. Вы не хотите мне рассказать, что произошло при ее рождении? – Сыщик задал вопрос чисто интуитивно. Он собирался сначала навести справки в роддоме, но сейчас решил не откладывать, задать вопрос в лоб.

– Вы и это знаете? – Горстков сгорбился, казалось, стал меньше. – Мать ничего не знает, и Юлия тоже, главное, им не говорите.

– Я никогда не выдаю информации.

– Все очень сложно, никто не виноват. Нина родила мертвого ребенка, а она так мечтала… В это же время одна девица родила здоровую девочку… Я хорошо заплатил, и новорожденных поменяли. Девица не хотела ребенка, даже обрадовалась.

– Если бы подобное случилось в романе, получилось бы занимательно…

– Меня заверили, что подобных случаев тысячи.

– Возможно, возможно, не специалист, – сказал Гуров задумчиво. – Хорошо, я погорячился и остаюсь у вас на зарплате, мне ребятам платить необходимо, они люди порядочные, потому нищие.

Пришла Мария, бледная, указала Гурову глазами на дверь. Когда они вышли из кабинета, актриса сказала:

– Девочке плохо, необходим врач, и, как я понимаю, не на час или день, нужен стационар и профессиональное медицинское обслуживание надолго.

Сыщик вернулся к банкиру, спросил:

– Юрий Карлович, у вас есть врач, которому вы доверяете как себе?

– Конечно. Юлии так плохо?

– Ей не очень хорошо, – ответил Гуров. – Необходимо положить в отдельную палату, я дам охрану. Хотя убежден, в ближайшие сутки-трое неприятелю будет не до нее, мы зверя серьезно подранили, ему нужно время, чтобы зализать собственные раны.

– И что бы я без вас делал? – Горстков снял телефонную трубку.

– Через пару дней мы отправим Юлию из Москвы. – Гуров о чем-то напряженно думал, слегка улыбался.

– Но вы же сами сказали, что против спецслужбы не попрешь, они узнают об этом мгновенно и проводят ее до места.

– У меня имеются некоторые соображения, – ответил Гуров. – Столб лбом не перешибешь, но обойти столб можно.

Глава 7

Собрались, как обычно, в кабинете Гурова и Крячко. Хозяева сидели за своими столами, оперативники разместились за свободным столом. Валентин Нестеренко, Борис Гаврилов, Илья Карцев и Григорий Котов тихо переговаривались между собой, ждали, когда Гуров закончит писать какую-то справку и начнет совещание. Веткин еще находился в госпитале.

Наконец Гуров расписался, поставил дату, положил документ в папку и облегченно вздохнул.

– Не люблю писать, ужас просто, – сказал он, оглядывая присутствующих. – Что приуныли, коллеги, работа не нравится?

– Лев Иванович, работа даже лошади не нравится, а мы люди обыкновенные, – как старший из присутствующих, ответил отставной полковник Нестеренко.

– Что с девчонкой? – спросил Котов, склонив голову набок.

– Мучается, лежит в отдельной палате под охраной, – ответил Гуров. – Говорят, что наркотическая ломка – штука страшная. Врачи помогают, но они не боги, девочке тяжело.

– На кой черт и кому это надо? – Гаврилов сверкнул золотым зубом.

– Борис, точно ответить не могу, имею лишь предположения. – Гуров взглянул на сидевшего напротив Крячко, словно спрашивая совета.

– Чего смотришь, старшой? – Станислав пожал плечами. – Предположения – они и есть предположения, но от имени коллег рискну сказать, что нас больше устраивают приказы. Ты держишь все в голове, видишь шире, ты – голова, мы – исполнители.

– Твоя позиция, Станислав, не нова, – усмехнулся Гуров. – Не бойся, никто ответственность на тебя взваливать не собирается. Значит, свежий для русского человека вопрос: что делать? Я оцениваю ситуацию следующим образом. Хотя воюют против нас не криминальные авторитеты, а спецслужбы, мы имеем дело с довольно обычным уголовным делом – попыткой шантажа, только в очень крупных размерах. Известно, Горстков миллиардер. Никакого отношения к избирательной кампании желание отнять у Горсткова деньги, много денег, не имеет. Случайное совпадение по срокам: когда шантаж замысливался, о предстоящих президентских выборах преступники не думали. И нам не следует себя накручивать на высокую политику, обычная уголовщина.

Гуров коротко рассказал о рождении Юлии, о том, что она в юности баловалась наркотиками.

– Какой-то грязный человечек из органов узнал об истории с рождением дочери миллиардера, решил, что Горсткова можно на этом прихватить, сорвать солидный куш. А чтобы папаша особенно не дергался, не играл мускулами, дочку решили вернуть к наркотикам. Такова предыстория. Возможно, некто желает использовать Горсткова и в предвыборной суетне, но это факт сопутствующий, основное – деньги. Значит, мы должны Юлию из игры исключить.

– Если акцию осуществляет спецслужба, то я не представляю, как это можно сделать, – сказал Котов, глядя из-под лохматых бровей, и еще больше ссутулился. – Существует пограничный контроль, стоит девушке шагнуть через границу, как к ней приставят сопровождающего, и ни в одном уголке мира мы ее не спрячем.

– Факт, – согласился Станислав. – Ни в одной стране не спрячем, а в родной Сибири посадим под ближайшей сосной, и никакие службы девушку в жизни не найдут. Там танковый корпус потерять можно, никакое спутниковое слежение не поможет.

– Идея люкс, – кивнул Нестеренко, – только в Сибири, под сосной, быстро с голоду ноги протянешь. Надо, чтобы тебя кормили, поили, лишнего не болтали, а такой девице, как Юлия, еще хорошая туалетная бумага требуется.

– Напугал, – Станислав усмехнулся. – А Гуров на что? В России такой дыры не найдешь, где бы у Льва Ивановича не было дружка-приятеля, должника, на худой конец – агента.

Оперативники взглянули на молчавшего Гурова, который неопределенно пожал плечами и сказал: