Читать книгу "«Тайфун» под ударом - Роман Алехин"

— Ну, ты, Сергеич, даешь… — усмехнулся Денис. — Знаешь, кто это?

— Догадываюсь.

— Это ответственный за положение в городе. «Положенец». Лидер городской преступности.

— А что, толковый мужик, — Жуков пожал плечами. — Выгоду чует на расстоянии.

— Ну ты же его просто опустил ниже канализации…

— Почему опустил? — удивился Жуков. — Просто дал понять, что за просто так никто здесь платить не будет — раз, что отношения должны быть взаимовыгодны — два и, наконец, в-третьих, я показал ему свое отношение к ним. Он увидел силу и теперь будет со мной общаться только на равных. Если этого будет мало, я ему политику партии по-другому объяснять буду…

Денис рассмеялся.

— Смотри, не переборщи. У них сил намного больше, чем у нас. Криминал все же…

— А я с ними воевать не собираюсь. Даже наоборот. С ними дружить надо. Семен мужик умный. Он нам еще во многом поможет, если им умело водить. Да ты на себя посмотри! Ты сам чуть преступником не стал, когда в Аргуне дом с архивами брали. У тебя руки по локоть в крови…

— Я убивал врага.

— Врага, который стал врагом. Пять лет назад чеченцы не были для нас противником. Значит, по сути, и ты — криминал. Только в еще большей степени, чем Семен и его братва.

Жуков взял в руки визитку и усмехнулся. На блестящей пластиковой карточке было написано только имя «Семён» и номер телефона. Видимо и вправду, авторитет этого человека был настолько высок, что фамилия казалась излишней.

20 февраля 1996 года. Владивосток

— Газета «Владивосток», — представился невысокий молодой человек и протянул руку: — Вадим Приходько.

— Олег Жуков, — протянул руку руководитель «Варяга».

— Утром мы с вами разговаривали по телефону, и вы дали согласие на интервью… — напомнил корреспондент.

— Да, конечно. Что вас интересует? Работа моей охранной фирмы?

— Отнюдь не только это. В преддверии 23-го февраля я хотел бы взять интервью у бывшего подполковника спецназа, знаменитого, я извиняюсь, «Жука».

— Откуда у вас такая информация про меня?

— Вы удивлены? Я тоже был удивлен, когда в одной газете прочитал про то, как бывший подполковник, которого принудили уйти из армии, организовал частную охранную фирму. Статья была небольшой, но она мне запомнилась, а потом я недавно разговаривал с одним из офицеров, кто вас знал лично, вот он и посоветовал…

Жуков усмехнулся про себя. «Одним из офицеров» был Черкасов, который накануне в кабаке под видом перепившего спецслужбиста умело подвел корреспондента к мысли об организации интервью с легендой спецназа, рассказав лишь самый край, а газетой был местный еженедельник, якобы случайно попавший в почтовый ящик Приходько. В газете частично дублировалась статья из «Красной Звезды», в которой была сноска, что указанный человек проживает во Владивостоке и руководит частной охраной.

— Кто этот офицер?

— Я обещал ему не раскрывать источник.

— Ладно, черт с ним. Что вы от меня хотели узнать?

— Скоро праздник, и я хотел написать статью про вооруженные силы, но передумал. Я рассудил так: вооруженные силы состоят из людей. Иногда эти люди по своим делам становятся живыми легендами. И мне просто за счастье было бы взять интервью у живой легенды русского спецназа!

Приходько сказал то, что, видимо, готовил все утро и замолчал. Лишь блеск его глаз выдавал в нем нервное ожидание — согласится Жуков на разговор, или нет.

— Сейчас меня ничего не связывает с вооруженными силами, — сказал Жуков. — И вообще я не хочу ничего слушать про армию. Я воевал в Афганистане, еще кое-где, но после войны в Чечне я перестал уважать руководство наших вооруженных сил и предпочел оторваться от армии навсегда. Я не хочу служить тем, кто не знает, за что воюет…

— Мне сказали, что вы провели в Чечне уникальную операцию, за что чуть было не попали под суд.

— Почему не попал? Под суд я попал. Только меня, слава Богу, оправдали.

— И потом наградили?

— Да, но этот орден я не стал брать. Я считаю, что со мной обошлись худо, и орден был со стороны руководства как попытка извиниться. Я этого не вынес.

— И бросили орден вдоль плаца?

— Вы и так все знаете! Зачем тогда вам интервью? — усмехнулся Жуков.

— Считаю, что вы расскажете что-то еще…

— Задавайте вопросы. Насколько смогу ответить — отвечу.

— Сколько вам лет?

— Тридцать пять.

— У вас есть семья?

— Жена и двое детей. Без подробностей.

— Какую вы ставили перед собой цель, открывая охранную фирму?

— Получение прибыли, а так же предоставление услуг охраны тем, кто в этом нуждается.

— Опыт службы в спецназе каким-то образом влияет на вашу работу в охране?

— Безусловно.

— У вас уже были случаи, когда охранникам приходилось отражать нападения на охраняемые объекты?

— Да, такие случаи уже имели место. Хочу заметить, что объекты, находящиеся под нашей охраной ни в одном случае убытков не понесли.

— Какие у вас планы на будущее?

— Развитие охранного дела.

— У вас есть увлечения?

— Да. Я с удовольствием занимаюсь, чтобы не забыть, английским языком. Когда есть время, читаю книги по истории нашего государства. Но все это только в свободное время, которого у меня сейчас крайне мало.

— Ну, а такие вещи как охота или рыбалка?

— Занимался бы с удовольствием, если бы было время. С еще большим удовольствием я бы занимался охраной природы. Знаете, Вадим, после всего того, что мне пришлось сделать вот этими руками в Афганистане и других войнах, мне хочется приносить природе добро, а не горе…

— Понимаю, — прищурился корреспондент. — Желание найти прощение у Бога?

— Нечто вроде того…

— Ну, а все же, может, расскажете, хотя бы один эпизод из вашего боевого прошлого?

— Один, так уж и быть, расскажу. Это было в мае 1987 года. Тогда я служил в Афганистане в четвертом батальоне спецназа, который дислоцировался в районе города Бараки-Барак. На обычном облете мне удалось обнаружить большой караван мятежников. Мы высадились из вертолетов и вступили в бой. В моей разведгруппе было двенадцать человек, а мятежников было больше ста. С трех часов дня и до восьми утра шел бой. С моей стороны не погиб ни один солдат. А караван мы забили полностью…

— Не может быть! — глаза Вадима расширились. — Как вам это удалось?

— Ну мы же — спецназ! Только мы и умели воевать…

— Потрясающе! Как ни будь это было отмечено?