Читать книгу "Солнце в рюкзаке - Евгения Мелемина"

– Пессимист, – сказала Зера, отворачиваясь.

Ее мнение осталось в меньшинстве. Люди загалдели, поднимаясь медленно и неуверенно, словно водоросли. Мелькнуло чье-то злое узкое лицо, затем – круглое Эбино с бугристой ямой на месте глаза и еще кто-то… кого я уже не запомнил.

– Хватит! – закричала Зера, хватая их за руки. – Да что ж вы…

Я ничего не мог сделать. Иерархия управления устанавливается специализацией и силой – специализацией здесь и не пахло, а доказывать свою силу – как? По очереди или всем сразу? Драться с Эбами?

Меня неуклонно теснили к краю платформы. Ночная безликая масса обрела резкие злобные черты.

Внизу довольно кудахтал «Король».

– Уводи его отсюда! Ты привел, ты уводи!

И снова она выскочила вовремя, снова пробилась и встала, уперев руки в бедра. Нехорошим, тяжелым взглядом обвела людей.

– Ах вы суки криворукие, – задушевно шепнула она. – Ах вы мрази никчемные.

Ее слушали – молча.

– Да вам бочку с дерьмом доверить нельзя! – заорала Зера в полный сорванный голос. – Да вам мозгов не хватает ее вниз спихнуть! Кто виноват? Раннинг виноват? Ну конечно! Лишь бы не ты! – И ткнула пальцем. – И не ты! – И сжатым кулаком ударила в чье-то плечо.

Я обернулся. Второй «Король» возвращался. И словно по сигналу первый остановился и задрал навесные стволы. Желтый пульсирующий огонек появился в обожженных их глубинах.

И тут до меня дошло, что там булькало за стеной…

– Вниз! Все – вниз!

Оказалось, я тоже орал сорванным хриплым голосом.

Зеру я сгреб в охапку и первым соскользнул с платформы, еле успев выбрать место для приземления. Ударился боком, тяжело и больно, поволок обожженную ногу за собой, по-прежнему держа Зеру-Эбу. Успел посмотреть наверх – больше никто моему примеру не последовал. И тут же нарастающий гул, оказавшись тугим слепящим шаром, ударился в платформу. «Король» пронзительно засвистел.

Рядом шлепнулась беспалая алая рука, вырванная вровень у локтя.

Зера-Эба замычала и забилась в припадке смертельного ужаса. Посыпалась мелкая пыль, и справа углом, расплескивая зеленую кислоту, впился в землю край разрушенной платформы. Следом пронеслась ржавая цепь, чуть не лишив меня головы.

Я лихорадочно искал ямку, хоть пять, хоть десять сантиметров глубиной – лишь бы только нас присыпало землей, лишь бы укрыться хоть как-нибудь…

Виднелись только следы трехпалых лап, а потом показались и сами лапы, а над ними – вихрь вращающихся клинков с капающим черным жирным маслом.

Эбу я опрокинул под себя и улегся сверху, надеясь, что «Король» не станет разгребать трупы и не доберется до нее под моим телом.

Мысленно я считал секунды – правильно считал, с перерывами. Долгая пятисекундная жизнь – уже хорошо. Солнце окончательно взошло и теперь висело упругим тяжеловесным шаром на пронзительносинем небе. Если хватит времени – запомню расположение облаков. Маршрут все-таки… В Тревожную Смерть.

В Тревожную Смерть канул «Король». Затрясся, а потом лопнул изнутри, раскрывшись, как диковинный желто-черный цветок с сердцевиной из тлеющих проводов.

Он рухнул вбок, подтянув слабеющий щуп, а за ним медленно поднимался с колена, снимая «Иглу» с плеча, Лайнмен, спокойный и деловитый, как всегда.

– Лайн! – заорал я, отплевываясь от земли. – Лайн! Стреляй! Цистерна пуста, эти сволочи из нее все куда-то слили!..

Он кивнул мне, перешагнул и снова опустился на одно колено, вскидывая «Иглу» на плечо. Второго «Короля» подвела медлительность – пока его корпус с жужжанием проворачивался, умница «Игла», разогретая первым выстрелом, уже ударила вторым, раскидав горящие и тлеющие железяки поверх наших голов.

– Лайн!

Он обернулся и широко улыбнулся.

– Ты где был…

– В башнях, – ответил Лайн и задумчиво осмотрел «Иглу». – Поцарапали, черти… – с неудовольствием заметил он. – Представляешь, отобрали и повесили на одного из этих… – И он кивнул на груды искрящего металла.

Вот тебе и разница. Безоружный Лайнмен отобрал у «Королей» свое оружие. Безоружный Раннинг валяется в грязи среди горы трупов.

Выше головы не прыгнешь, как ни старайся, подумал я тогда. Итогом этого неорганизованного и глупого выпада безоружного Раннинга оказалась гора трупов и чувство, от которого я не избавился до сих пор, – вины.

Не важно, верят ли тебе люди или ненавидят тебя, если взялся – держи их и не выпускай. Нельзя бояться тех, за кого в ответе.

Смените фазу.

Священные Служители…

Глава 6

Когда движение в «Ат-Таме» замерло и большие затуманенные глаза Раннинга закрылись, а голова опустилась, показав сероватые ткани мозга под снятым куполом черепа, задвигалась прежде неподвижная лаборатория. Выносили записывающие устройства – передать на лингвистический и прочие анализы, меняли растворы в системе жизнеобеспечения, настраивали лампы и сцеживали из колбы отработанную жидкость, тут же заменяя свежими реактивами.

Держать Раннинга такой старой серии было сложно – его тело требовало изысков, каких теперь и в музеях не всегда найдешь. Ради поддержания его жизни выкапывали из давно опечатанных бункеров первые образцы химических составов, а из давно списанных «Прыгунов» – биотическую лимфу и кровь. Эти скудные запасы стремительно таяли, но и рассказ Раннинга подходил к концу.

Андрею заниматься в зашевелившейся лаборатории было особо нечем. Он просто сохранил данные электрокардиограммы и энцефалограммы в легковесный файл в памяти общего компьютера и подошел к колбе поближе – рассмотреть повнимательнее.

С ума пусть сходят другие – озадаченный упомянутыми велициевыми сонмами биофизик Фред, куратор расследования биоинженер Анечка, убитая новостью о том, что Игроки создали себе религию, взяв за основу названия оборудования…

Андрею не из-за чего было сходить с ума. Он просто следил за тем, чтобы сердце Раннинга не остановилось прежде времени.

– Бедный, – сказала Анечка, тоже подходя к колбе и глядя вверх, на осунувшееся бледное лицо Раннинга. – Зачем его ампутировали? Коновалы…

– Молчал, наверное, – предположил Андрей. – Он и сейчас молчит, по сути-то… Из его рассказа мало что выжмешь.

– Выжмем, – пообещал длинный тощий лингвист, имени которого никто не знал. – Повторяющиеся структуры… Наверняка он держит код в памяти, и это где-нибудь да вылезет наружу.

– Быстрее бы, – вздохнула Анечка, нервно щипая рукава своего белого халатика. – Мучается же. Слава Аттаму, они сейчас совершенно другие, – она подмигнула Андрею. – Правильно переняла?

– Да, – ответил Андрей, думая о другом.

Раннинг, изуродованный, запакованный в эту раритетную колбу, маленький, почти безжизненный Раннинг хранил свою тайну упорно, как хранил ее три сотни лет назад. Он был непобедим – и Андрей чувствовал, что время просто утекает сквозь пальцы и никогда никому не добраться до последней во Вселенной колонии тетракла, не изучить таинственную землю Кремани, не распотрошить месторождения драгоценных камней в устье Желтой реки, где обитал брошенный «Добрый»… Пять миров захлопнул Раннинг, пять полных ресурсов миров закрыты на ключ его непробиваемым упорством.