Читать книгу "Двойное приручение. Их добыча - Виктория Миллс"

– Кто вы такие? – задала я прямой вопрос, не сводя внимательный взгляд с мужчины.

Он как-то нагло усмехнулся, а после неохотно оторвался от напитка.

– Если отвечу, то придется тебя убить! А ты нужна живой… –  от этих слов неприятные мурашки пробежались по спине и я слегка вздрогнула.

– Мне все равно, – равнодушно ответила я, что было частично правдой.

Лучше смерть от рук этого человека, чем от беспощадных пыток опекуна.

– Какая смелая! – громко рассмеялся он. – А ты уверенна, что хочешь знать?

– Хочу! – твердо ответила я, хотя на самом деле это было не так.

– Скажем так, твои любовнички кое-кому, как кость поперек горла! И от них хотят избавиться.

– Кое-кому? Разве ты не один из них? – удивилась я.

– Конечно, нет! – снова рассмеялся он. – Я наемник, красавица!

– Охотник… – прошептала я вслух, вспоминая случайно оброненное слово, и мой собеседник удивленно приподнял бровь.

– Верно.

– На кого же ты охотишься? – осторожно спросила я, предчувствуя что-то плохое.

– На животных, – спокойно ответил он, предоставляя самый банальный ответ из всех.

– Это ты был сегодня утром в лесу? – решила выведать я хоть что-то.

– А ты очень смышлёная для той, что жила среди зверья.

– Может, хватит уже говорить загадками?! – рассердилась я, сминая края одеяла.

– И правда. Ты слишком много болтаешь! – мимолетно произнес он, и не успела я что-то ответить, как резко почувствовала болезненный укол в область шеи, словно меня ужалила оса.

В глазах резко задвоилось. Голова закружилась, руки перестали слушаться. Мужчина довольно сидел на кресле, играя с тонкой трубкой навису.

Отравленный дротик. Когда он…

Не успела я закончить мысль, как мгновенно погрузилась в темноту, ощущая сладостное забвение и легкость. 

44.

Эбигейл

Очнулась я на рассвете.

В ушах звенело, голова кружилась и раскалывалась от боли на мелкие осколки. Воспоминания тяжелой пеленой обрушались на плечи, вынуждая меня мгновенно подняться на ноги.

В комнате никого не было. Угли медленно тлели в камине, источая слабое тепло. Солнечные лучи пассивно проникали через большое окно, едва озаряя пространство вокруг утренним светом.

Слегка пошатываясь, я подошла к массивной двери и неуверенно дернула её на себя за весьма широкую ручку.

Закрыто! Но попробовать стояло.

Охотник видимо покинул мою комнату, как только я потеряла сознание, теряя смысл в наблюдение за бесчувственной жертвой. Возможно, он уже вернулся к Дереку и Натану, пытаясь доделать начатое. Только не это…

Надо было что-то делать, что-то предпринять!

Внезапно широкая дверь распахнулась сама, отталкивая меня назад, и на пороге оказался тот, кого я боялась увидеть больше всего!

Холодные серые глаза бегали по моей фигуре, источая злость и призрение. Кулаки сжимались в привычном жесте, на обросшем щетиной лице играли желваки.

Лютер Винслоу стоял передо мной, прожигая меня насквозь всепоглощающей ненавистью.

Сердце упало в пятки, отдаваясь глухими ударами в тишине. Я застыла на месте, парализованная ужасом и страхом. Какой бы сильной я не пыталась казаться, этот человек видел меня насквозь. Он знал, какая я была на самом деле…

Слабая, глупая, беспомощная.

– Здравствуй, Эбигейл! – прозвучал стальной голос, от которого кровь застыла в жилах. – Долго же ты бегала от меня!

Опекун сделал опасный шаг в мою сторону, и я тут же отпрянула назад. Он довольно усмехнулся, а после закрыл за собой дверь на металлический ключ.

Колени подкашивались, едва удерживая меня на ногах. Я пятилась назад, пытаясь найти мнимую защиту. Собственный пульс отдавался оглушительным шумом в ушах, голова безжалостно кружилась. Казалось еще немного, и я просто упаду в обморок.

– Я же сказал, что найду тебя! – говорил он сквозь зубы, угрожающе надвигаясь на меня. – Я потратил кучу времени, кучу денег, не спал ночами. И вот, наконец, ты здесь!

Он медленно приближался, загоняя меня в угол, пока я не наткнулась спиной на ровную стену, мечтая исчезнуть или слиться с ней воедино.

Винслоу остановился в паре сантиметров от меня, а после мелодично произнес:

– Ты кое-что мне задолжала!

Сердце пропустило удар, замирая от панического ужаса. Я поняла, что именно он хотел от меня!

– Я тебе… ничего не должна, Лютер! – прошептала я, не узнавая собственный голос.

Черты мужчины резко исказились, и в ту же секунду мне в лицо ударила тяжелая пощечина, от которой я не удержалась на ногах и упала на колени. Острая боль обожгла половину лица, и я сразу же прикрыла её ладонью.

Отчим властно навис надо мной, отеняя собой пространство. Я почувствовала, как по подбородку медленно стекает горячая струйка крови. Кажется, он разбил мне губу.

– Это так ты благодарна за свое жалкое существование?! – прокричал он. – Я дал тебе всё! Крышу над головой, еду, одежду…

– Я все отработала… – перебила его я, и тут же ощутила еще одну оглушительную пощечину, что прилетела с другой стороны и буквально припечатала меня лицом к деревянному полу.

Подняться больше не было сил. Жгучая боль отдавалась звонким шумом в ушах. Казалось еще немного и моя голова просто разорвется на части. Но я знала, что это было не все и за этим обязательно последует продолжение.

Он грубо поднял меня за шкирку и отволок к кровати, резко бросая животом на её мягкий край. Сильные руки задрали и без того короткую форму, оголяя мои обнаженные ягодицы.

– Как же долго я этого ждал, – простонал он. – Ты даже не представляешь, дрянь, как тяжело было сдерживаться до твоего совершеннолетия! Можно было бы конечно это сделать и раньше, но я хотел насладиться тобой в полной мере!

Я даже не сопротивлялась. Я просто хотела, чтобы это все поскорее закончилось. Я ничего не могла изменить, ничего не могла сделать или исправить. Лютер всегда брал то, что хотел. И никто не мог ему помешать, а мне больше никто не мог помочь или защитить.

Я чувствовала на себе его огрубелые руки, что жадно блуждали по моему телу, и хотела просто умереть. Мне было противно от себя, от своей беспомощности, от своей жалкой жизни!

– Думаешь, ты изменилась? – вдруг произнес он, и я непроизвольно вслушалась в его слова. – Стала более смелой, решительной?

Он грубо разорвал тонкую ткань, оголяя узкую спину, и я непроизвольно вздрогнула.

– Ты просто глупая и слабая девчонка, у которой ничего нет!