Читать книгу "Элджернон, Чарли и я - Дэниел Киз"

На финальной песне «А я и вправду тебя любил» мои глаза – совершенно нежданно – наполняются слезами.

В заключительной сцене, у мышиной могилки, Чарли сидит при звенящем молчании зала. Занавес падает – и зал взрывается аплодисментами. Под овацию Чарли выходит на поклон с Элджерноном в руках. Гремят барабаны. Элджернон делает круг по сцене.

Восторженный рев. Аплодируют стоя.

Нет, нереально передать восторг и счастье театральной премьеры, особенно когда и герои, и сама история – твои, кровные.

Наконец зрители тянутся на выход, а мы, причастные – продюсеры, спонсоры, актеры, друзья, колумнисты, театральные критики – по традиции отправляемся отмечать премьеру в ресторане «У Сарди». Мы пируем в ожидании кульминации – таков ритуал. А кульминация – это рецензия в утренней «Нью-Йорк таймс», которая появляется в гранках к одиннадцати вечера. Мы не волнуемся – разве Мэл Гуссо уже не превознес «Чарли и Элджернона» в Вашингтоне для той же «Таймс», разве не сказал про мюзикл, что он «полностью завладевает нашими умами»?

Итак, входим. Сразу вспоминается провальная попытка «второактинга» на одной премьере – как давно это было! Тогда, помахивая чужим, оброненным театральным журналом, я вступил в заведение Сарди как большой – но только затем, чтобы посетить туалет. Сейчас ситуация другая. В ресторане «У Сарди» я нахожусь по праву. Сбылась моя мечта.

Через некоторое время чую неладное. Что-то такое возникло в воздухе; некий холодок. Народ начинает расходиться. Да в чем дело? Понятно. Газеты доставили. В груди защемило. Кто-то сунул мне «Нью-Йорк таймс». Вот она, рецензия Фрэнка Рича.

«Несмотря на заявленные нестандартность персонажей и множественные философские трюизмы, коих должно было хватить на дюжину гадательных печенюшек, мюзикл – самая что ни на есть заурядная, а временами даже и нервирующая развлекалка».

Либретто Дэвида Роджерса и тексты песен подверглись еще более жесткой критике:

«Мистер Роджерс подает своего умственно отсталого героя с предсказуемыми сантиментами… Взятая им тональность ничего общего не имеет с вдохновением; он пытается манипулировать зрительскими чувствами посредством мелодий, которые каждый из нас уже где-то когда-то слышал… Режиссерские приемы отдают нафталином, хореограф не напрягался – шоу катастрофически недостает цельности».

Далее Фрэнк Рич прошелся по музыке Чарлза Страуза: она, дескать, «громкая, но не зажигательная». Не догадываясь, что песня «Завтра» изначально была написана для Чарли, Рич констатировал:

«Отдельные композиции силятся переплюнуть эффект, который возымела песня „Завтра“ из мюзикла „Энни“ того же мистера Страуза».

Не понравились Ричу и декорации, да и само место действия – «уныло», «приземленно», «сплошная рутина» – вот какие эпитеты выбрал Рич.

Похвал удостоился только П. Дж. Бенджамин:

«Как только Чарли умнеет, симпатяга мистер Бенджамин начинает демонстрировать сладчайший тембр голоса и недюжинное умение очаровывать. Данные качества, пожалуй, оправдывают всю постановку».

Зато актрисе, исполнявшей роль Алисы, досталось от Рича на орехи: и голос у нее «тусклый», и «окрыленность» отсутствует.

В конце Рич добавил:

«Разумеется, я не забыл про Элджернона. Вполне симпатичный грызун. Недурно бьет чечетку. Но даже и его трагическая кончина, подогнанная к финалу мюзикла, оставила меня равнодушным».

И в заключении:

«Поистине, „Чарли и Элджернон“ не стоят пролитых над ними слез почтеннейшей публики».

Мы – я и мои гости – собираемся уходить. Заведение Сарди к этому моменту практически безлюдно. Все будто воды в рот набрали. Над обеденным залом, где официанты убирают почти нетронутые закуски и напитки, простерла крыла сама смерть – по крайней мере, такое у меня ощущение.

Усилиями продюсеров мюзикл идет еще тридцать дней. Он номинирован на премию Тони как лучшая музыкальная постановка. Увы – слишком поздно. Фрэнк Рич успел уничтожить «Чарли и Элджернона». И даже смерть маленькой белой мыши «оставила его равнодушным».

Ну, а чего я ожидал? Я ведь сам настаивал на трагическом финале – мне ли теперь жаловаться? В мозгу так и вертится строка последней песни: «Теперь уж точно конец».

Хотя, ясное дело, конца как такового просто не бывает.

Глава 23

А что было потом?

С семидесятых по девяностые я написал и издал еще несколько книг – и все это время телепродюсеры домогались меня как напрямую, так и через разнообразных агентов. Им хотелось получить права на телефильм «Цветы для Элджернона». Начиная с 1961 года, с того дня, как я подмахнул контракт с Клиффом Робертсоном на съемку полнометражного кинофильма, меня не оставляла уверенность, что права на телефильм принадлежат мне.

В каком бы контракте ни обнаружились слова «автор передает право на телепостановку такому-то лицу» – я требовал их вычеркнуть. Робертсон в свое время получил права на кинофильм практически даром. Но даже тогда, будучи молодым и плохо подкованным в юриспруденции, я понимал: агенты и всякие прочие уполномоченные с поверенными готовы буквально за гроши продать труд нашего брата писателя.

Вот почему я так упорно сохранял за собой права на телефильм.

Тем не менее некоторые известные импресарио вполне поддерживали Клиффа Робертсона – тоже считали, что прав на телефильм у меня нет. Я ведь подписывал контракт, когда не существовало ни телефильмов, ни телепрограммы «Фильмы недели». По специфическим законам индустрии развлечений, ставя подпись, я наверняка подразумевал (ключевое слово – «наверняка»), что оставляю за собой исключительно права на телепостановки.

Студия «Цитадел Интертейнмент» испросила моего согласия на съемки полнометражного телефильма; я обратился к Клиффу Робертсону на предмет «права первого отказа». Робертсон через поверенного заявил, что права принадлежат ему и в деле разрешения на съемки от меня, автора, ничего не зависит.

Через три года, с помощью «Цитадел интертейнмент», я вернулся в Беверли-Хиллз ради арбитражного разбирательства. Через десять лет после предыдущего разбирательства (которое касалось прав на мюзикл) я получил извещение:

«РЕШЕНИЕ АРБИТРА

Истец уполномочен демонстрировать, передавать права на драматизацию, а также использовать любыми другими способами произведение „Цветы для Элджернона“, созданное единоличным интеллектуальным трудом Истца, в соответствии с договором, заключенным со студией „Цитадел интертейнмент“.»

Дэвид Гинсберг, президент «Цитадел интертейнмент», в интервью журналу «Голливуд репортер» выразился следующим образом:

– Будучи не чужд юриспруденции, я верил, что мы получим права законным путем. Будучи не чужд творчеству, я мечтал заняться этим проектом – мечтал настолько горячо, что ничуть не сожалею о годах, потраченных на судебную тяжбу, которая разрешилась в нашу пользу.