Читать книгу "Желание и честь - Патриция Райс"

– Когда-нибудь ты пожалеешь об этом, – очень серьезно произнес он, как бы подтверждая, что она окончательно уступила ему. Но когда он снова начал целовать и ласкать ее, Диллиан закрыла глаза, и наслаждение заглушило все мысли.

Она ухватилась за его мускулистые плечи и приподняла бедра, чувствуя, как по его телу пробегает дрожь от неутоленного желания. На этот раз он вошел так глубоко, что Диллиан подумала, что у нее разорвутся внутренности. Затем он рывком вышел из нее, и его семя хлынуло на простыни.

Странно, но она почувствовала себя покинутой. Она должна была бы благодарить его за заботу о ней, но ощущала пустоту, словно оказалась бесполезной, брошенной и оскверненной.

Ей хотелось отвернуться, но тяжесть его тела не позволяла даже пошевелиться. Она не могла поверить, что Диллиан Уитнелл, которую она знала, лежит голая с мужчиной, навеки погубив свою репутацию. Она пыталась сдержать слезы стыда. Она никогда не жалела о сделанном и никогда не плакала.

Он повернулся на бок и, положив руку ей на грудь, удерживал ее.

– Я полагал, что у тебя есть какой-то опыт, – грубо заменил он.

– Мне причиняли боль и раньше, – холодно ответила она. Эта холодность предназначалась не ему, а всем другим мужчинам, смотревшим на нее как на лошадь, которую можно приласкать или огреть кнутом, в зависимости от настроения. А может быть, в некоторой степени и ему – за то чувство неудовлетворенности, которое она ощутила.

– Я не сделал тебе больно, – напомнил он. – Первый раз это не очень приятно. Мешает осторожность. Я покажу тебе, как надо предохраняться. Если ты собираешься вести такой образ жизни, ты должна знать способы.

Она чувствовала себя униженной, уничтоженной, низвергнутой до положения уличной шлюхи.

– После вас у меня никого не будет, – процедила она сквозь зубы.

– Думаю, ты сердишься потому, что тебе не было так хорошо, как мне.

Он просунул руку между бедер, нежно погладил ее, и тело Диллиан невольно откликнулось на его прикосновение.

– После двадцатипятилетнего воздержания тебе, должно быть, хочется этого сильнее, чем мне, – прошептал он ей на ухо, прежде чем снова принялся целовать ее.

Диллиан пыталась сопротивляться, но он обладал несомненным искусством обольщения. Его язык овладел ее ртом, умелые пальцы ласкали каждый скрытый уголок ее тела, от нежных прикосновений его губ набухали ее соски.

– Милорд, пожалуйста, – прошептала она, стыдясь своей просьбы.

– Гэвин. Меня зовут Гэвин. Называй меня по имени.

Его палец проник в то место, к которому не осмеливалась прикасаться она сама, и желание стало таким невыносимым, что спорить у нее не было сил.

– Гэвин, – торопливо прошептала она.

– Очень хорошо.

Он дразнил ее своими ласками, пока она, изогнувшись, не вскрикнула, когда что-то взорвалось у нее внутри, оставив ее опустошенной и слабой, как новорожденного ребенка.

– Вот это я и сделаю, когда приду к тебе в следующий раз, – тихо пообещал он.

В следующий раз. Он будет приходить снова и снова, пока она не лишится разума и не предоставит в его распоряжение свое тело и душу. Впрочем, он уже лишил ее воли, и она не могла сопротивляться. Ей следовало спрыгнуть с кровати и спасаться бегством, но она только устроилась поуютнее, прижавшись к его широкой груди.

– Энглси и Дисмута водой не разольешь. Граф старше и очень влиятелен. Он помогает герцогу сделать карьеру в парламенте. Даже принц-регент его побаивается.

– Какое отношение это имеет к нам? – нетерпеливо перебила Диллиан. Она почти не спала ночью. Собственное тело казалось ей чужим. Ей было невыносимо смотреть на человека, прислонившегося к стене. Маркиз вел себя так, словно они были едва знакомы, а ведь он знал ее лучше, чем родная мать. Диллиан возмущала его отчужденность, несмотря на то, что она понимала необходимость этого. Из-за него она чувствовала себя опустошенной.

Майкл с раздражением взглянул на нее.

– Имейте в виду, Дисмут имеет доступ к главному командованию армии. Веллингтон у него на побегушках, перед ним отчитываются все послы. Если в бумагах вашего отца есть что-то представляющее для него интерес, Дисмут об этом узнает.

Диллиан посмотрела на Бланш, которая рассеянно помешивала остывший чай, и, не встретив поддержки, спросила:

– Он уже знает об этом или только хочет узнать?

– Вот это нам и предстоит выяснить, – заключил Майкл.

– А не проще ли мисс Уитнелл забрать бумаги и передать их поверенному? – Маркиз не шевельнулся, но все в комнате ощущали его присутствие.

– Не будьте таким тупицей, благородный лорд, – ответил О'Тул. – Что бы ни было в этих бумагах, не стоит позорить имя дамы. А если там речь идет об измене, то все, кто в этом замешан, давно умерли и похоронены.

– Тогда я поеду в Лондон, уговорю Невилла и поверенного отдать мне бумаги отца и привезу их сюда, – заявила Диллиан, которой надоела эта игра. Она не видела в ней смысла.

– И как же вы собираетесь уговорить герцога? – почти угрожающе спросил маркиз.

Бланш с Майклом удивленно посмотрели на него, но Диллиан не растерялась:

– Под дулом пистолета. Вы это хотели услышать?

– Я хотел услышать, что история закончилась, и я могу снова заняться своими делами.

Его слова больно задели Диллиан. Она промолчала, предоставив обсуждение ее проблем другим. Ей хотелось того же, что и маркизу: чтобы все это поскорее кончилось, и она могла бы жить так, как задумала.

– Если они охотятся за бумагами, а не за леди Бланш, то, возможно, в этих документах есть доказательства чьей-то измены, – продолжал О'Тул. – Кто-то готов дорого заплатить, чтобы их уничтожить. Сжечь дом вместе с людьми – это поступок отчаяния. Если же этот человек думает, что доказательство все еще существует, его ничто не остановит. Мы должны действовать, не теряя времени.

Диллиан ждала, что еще скажет этот наглый О'Тул. Она удивлялась, почему маркиз не вышвырнет нахального лакея вон, но догадывалась, что О'Тул имеет над маркизом какую-то власть.

– Как же вы собираетесь добыть эти бумаги? – спросил маркиз.

О'Тул выразительно пожал плечами:

– Я не собираюсь. Вчера я заглянул в сейф. В нем ничего нет.

Диллиан не сомневалась в правдивости заявления лакея. Человек, в руках которого исчезали монеты, безусловно, мог открывать сейфы, даже не зная шифра.

Она дождалась, что маркиз, наконец, посмотрел на нее. Его взгляд бесстыдно ее раздевал. И когда слова Майкла дошли до ее сознания, она восприняла их как заслуженное наказание.

– Его светлость и мисс Уитнелл должны отправиться в Лондон.

Однако маркиз запротестовал: