Читать книгу "Жена поэта - Виктория Токарева"

Мазепа посещал Риту три раза в неделю в обеденный перерыв. Рита готовила ему обед. Руденчихе иногда перепадало. Она с удивлением отмечала: Рита готовит лучше, чем она, и лучше, чем другие.

Рита вообще все делала лучше. Рита была виртуоз и вундеркинд. Она, конечно, переросла понятие «кинд», но «вундер» осталось.

Она и себя умела оформить так, что не узнаешь: утром – несчастная полячка, блеклая, белобрысая, а через час – Голливуд. У нее была высокая шея, на которую хотелось повесить бриллиантовую подвеску. Такая подвеска и висела. Бриллиант большой, с горошину, стрелял синими огнями. Илья Григорьевич подарил. Он все ей подарил: и жилье, и любовь, и заграничные поездки, не говоря о ежемесячном содержании.

Жениться не мог. У него была крепкая семья. Так бывает: стабильная любовница и крепкая семья.

Рите приходилось довольствоваться статусом любовницы. Это неприятно.

Рита нарушала христианскую заповедь «не прелюбодействуй», разрушала устои общества. И несмотря на то что общество уже не было семнадцатого года, устои ханжески отслеживались.

Рита чувствовала себя на людях, как Анна Каренина. Она перестала выходить вдвоем с Ильей Григорьевичем. Предпочитала сидеть дома, общаться с Руденчихой.

Руденчиха была яркой личностью, хоть и серая, как валенок. Образование не имеет большого значения. Можно быть образованным и глупым.

Рита всегда могла по голосу распознать интеллект поющего. У некоторых теноров голос – серебро, а поет как дурак. Почему? Потому что он и есть дурак с хорошими голосовыми связками.

Ответственные работники тоже бывают дураками. Но не Илья Григорьевич.

Илья Григорьевич был умный, прямой и представительный, как гетман Мазепа. Зрелый возраст ему шел.

Он познакомился с Ритой, когда Рите было двадцать пять лет. Ему в то время было пятьдесят пять.

С тех пор прошло десять лет. Мазепа происходил из хорошей семьи, у него была хорошая жена, которую он долго любил. Но одной любви на всю жизнь не хватает. Она кончается. Привычка – враг страсти. А жить без страсти – темно и тускло. Илья Григорьевич не любил тщеславных женщин, которые рвутся из кожи вон, хотят чего-то достичь. Они не понимают того, что уже всего достигли фактом своего рождения: быть женщиной. И этого вполне достаточно. Мазепа любил тихих, скромных, незаметных, которые хотели бы подарить себя только ему одному. Ему хотелось иметь личное богатство, а не общественное.

Рита была именно из таких. У нее была еще одна очень удобная составляющая: Рита не могла рожать. Бесплодие – очень кстати. Илье Григорьевичу дети не нужны, они у него были.

Мазепа имел хорошие гены. Рита намекала, что можно нанять суррогатную мать и создать общего ребенка. У Мазепы был свой жизненный план: ближайшие десять лет Рита проведет с ним, а потом, когда Мазепе исполнится семьдесят пять, он удалится на покой. Уедет жить на дачу. У Мазепы была дача не хуже, чем у президента. «Прекрасный дом, верная жена, что еще нужно, чтобы достойно встретить старость?» А Рита в сорок пять лет освободится от Ильи Григорьевича и сможет выйти замуж.

Рита задумывалась: сидеть до сорока пяти лет, а потом быть выкинутой в одиночество? Кому нужна обсосанная конфеточка? Либо молодому жиголо, желающему сесть на шею, либо старому вдовцу, скучному, как осенний дождь. А скорее всего – остаться одной, без мужа, без детей.

Когда после пятидесяти в доме нет детей, появляются привидения. Если нет будущего, всплывает прошлое. Надо же кем-то заполнить пространство.

Через неделю после больницы к Руденчихе заявился врач Саша. Пришел проведать. Но не только. Его интересовала Рита. И пришел он к Рите, а Руденчиха – повод. Старуха быстро все сообразила и вдохновилась предстоящей драматургией. У пожилых людей мало впечатлений, поэтому они обожают драматургию вокруг себя.

Руденчиха приняла Сашу по русскому обычаю: усадила за стол, поставила водочку и копченое сало, свежий помидорчик и соленый огурчик, а заодно выложила Ритино настоящее и будущее: до сорока пяти – в любовницах с полным содержанием, а потом – суп с котом.

Саша выслушал. Допил бутылку. И пошел к Рите. Позвонил в дверь.

Мазепа сидел, опустив ноги в таз с водой, а Рита стригла ему ногти.

Мазепа был абсолютно счастлив с Ритой. От Риты пахло мятой травой, дождем, утром. Старые люди пахнут старым пнем, и тут ничего не поделаешь. Природа. А молодой человек пахнет морем, рассветом.

Главная задача природы – размножение. Размножаться можно, только крепко обнявшись. А обнять можно то, к чему влечет, а не отвращает.

Вторая причина счастья Ильи Григорьевича – определенность. Все честно, никакого обмана. Впереди десять-пятнадцать лет. Это их общее время. Если перевести на дни, а потом умножить на часы, получается бесконечность. Как Вселенная. Вселенная счастья, и никто никого не обманывает. И жена не пострадает. Он не сломает ее жизнь, и дети не потеряют уважения к отцу. И он сам отлетит от любовницы, как комар, насытившийся кровью.

И Рита останется со всеми удобствами: квартира, машина, счет в банке, воспоминания. Люди пашут всю жизнь для того, чтобы достичь такого уровня благосостояния. А тут в сорок пять лет есть все, включая предметы роскоши: меха и бриллианты. Живи и радуйся.

Илья Григорьевич не испытывал угрызений совести. Он, конечно, пожирал чужую молодость, но ведь он расплачивался.

Вода не остыла, была приятно горячей, тепло шло от ступней выше. Ритины нежные пальцы деликатно и умело шуровали вдоль стопы.

После педикюра – невероятная легкость в ногах, кажется, что полетишь.

Рита собралась промокнуть ступни махровым полотенцем, но в этот момент раздался звонок в дверь.

– Кто это? – спросил Илья Григорьевич.

– Понятия не имею. Наверное, Руденчиха, – предположила Рита.

Она открыла дверь. Перед ней стоял Саша, от него веяло спиртным. Но не сильно. Рита растерялась.

– Можно войти? – спросил Саша и шагнул вперед, не дожидаясь приглашения.

– Кто там? Жених? – крикнул Илья Григорьевич.

– Можно сказать и так, – согласился Саша.

– Не сегодня, – испугалась Рита.

– А когда?

– Я вам позвоню.

– Некогда мне ждать. Я коротко. Я влюбился в вас сразу и навсегда. Выходите за меня замуж.

Рита растерялась.

Все-таки Рита ценила Мазепу и не любила его огорчать. А с другой стороны – воплощение мечты. Она часто мечтала, что явится принц на белом коне и скажет: «Ты стоишь больше того, что имеешь. Ты не должна стареть в любовницах. У тебя впереди полноценная жизнь…»

Саша был молодой. А молодой секс – это совсем другое, чем опытные ухищрения пожилого человека. Мазепа – не старик, конечно, но прежде, чем привести его в боевую готовность, необходима длительная предполетная подготовка.