Читать книгу "Незнакомец - Шарлотта Линк"

— Что-то должно было взбудоражить в нем какую-то сторону, которая раньше не проявлялась, — сказала Ребекка. — Был ли это поход на яхте? Может быть, это что-то напомнило ему? Или, возможно, Максимилиан что-то сказал ему перед плаванием в порту? Или Альберт?

Инга снова потерла лоб. Ее постоянно донимали небольшие головные боли, но она списывала это на сотрясение мозга. И конечно же, на тот кошмар, в который она неожиданно попала и из которого пока не видела выхода.

— По-моему, это как-то связано с вами, — произнесла она наконец.

Ребекка посмотрела на нее в полном изумлении.

— Со мной? Но каким образом?

— Я не знаю. Но создавалось такое впечатление, что он хотел украсть судно в первую очередь не для того, чтобы заиметь деньги, а… чтобы досадить вам. Чтобы заставить вас переживать. Казалось, что у него настоящая ненависть к вам. Да он даже так и сказал. Что он вас ненавидит. Что он точно знает, кто вы такая. Я несколько раз спрашивала его, знаком ли он с вами, но он отвечал, что ему необязательно надо быть с вами знакомым, чтобы знать о вас все. Это было… полное безумие!

— Мне тоже так кажется, — сказала Ребекка. — Но я со своей стороны абсолютно уверена, что не знаю Мариуса. Я его никогда раньше не видела. Вы оба еще учитесь в университете; я работала в организации по защите детей. И я уже почти год не живу в Германии. Где у нас могут быть точки соприкосновения?

— Я не знаю, — ответила Инга, — и сколько бы ни размышляла, я не нахожу ответа.

Ребекка подлила ей еще кофе.

— А что вы знаете о Мариусе? Я имею в виду то время, что было до ваших взаимоотношений? Как давно вы его знаете? — Она осеклась. — Если я слишком нескромна…

Ее гостья тут же отмахнулась:

— Нет. Вовсе нет. Я рада, что вы говорите со мной об этом. Я сойду с ума, если буду ворошить все это в своей голове. Очень мило с вашей стороны, что вы принимаете такое участие в моей жизни… — Она указала на чашку с тарелкой на столе перед собой: — Что вы и для меня тоже накрыли стол. Я считала, что это послеобеденное время за чашкой кофе вы предпочитаете проводить в одиночестве.

Глаза Ребекки потемнели. Инге казалось, что над ее лицом в прямом смысле повисла тень.

— Честно говоря, я не для вас накрыла стол. Это прибор для моего мужа. Мы… мы всегда около четырех часов пили вместе кофе. Я имею в виду, в отпуске. Феликс брал еще круассан к кофе. Я — нет. Я… больше следила за своей фигурой.

Ребекка прикусила губы. Инга поставила свою чашку на стол.

— Если вам неприятно, что я здесь, просто…

— Нет-нет, — холодно произнесла хозяйка дома, — иначе я не попросила бы вас присесть ко мне.

Несколько минут обе женщины молчали. Наконец Ребекка нарушила тишину:

— Я спросила вас о Мариусе. Может быть, в его прошлом был какой-то случай, который сможет теперь помочь нам понять, что случилось?

— Знаете, — произнесла Инга, — самое странное то, что я, собственно, очень мало знаю о Мариусе. Все выглядит так, словно он появился ниоткуда, словно не было никакого "прежде". Меня это всегда беспокоило, но я, видимо, как-то научилась не обращать на это внимания. Мы знаем друг друга два с половиной года, и два года мы женаты. Мы оба подрабатываем, а я еще получаю деньги из дома, этого нам как раз хватает на жизнь. Мариус вообще не получает никакой поддержки, но ничего не говорит по этому поводу — только то, что у него плохие отношения с родителями. Мы встретились в университете, в столовой. Мариус стоял за мной, а я как раз выбирала себе блюдо, и вдруг он заговорил со мной: типа, этого мне не следует брать, так как он на прошлой неделе это ел, и оно было ужасным. Мне было так неловко перед женщиной, стоявшей на раздаче! Позади нас была бесконечная очередь, а мы обсуждали, что мне выбрать…

Инга вспомнила, как ей было неприятно, что этот незнакомый студент, казалось, совершенно не замечал, что они задерживают движение очереди и что все вокруг уже начинают проявлять недовольство. Позже они порой обсуждали тот случай, но в основном в шутливой форме. Обычно это бывало, когда они сидели вместе с сокурсниками и рассказывали о своих встречах. Инга тогда часто говорила, смеясь: "Я чуть не умерла от стыда. А Мариус спокойненько давал мне советы, какое блюдо самое вкусное, а какое нет и почему. Как в кафе деликатесов. Вокруг нас все уже нервничали, но его это совсем не интересовало!" На что Мариус обычно отвечал: "В конце концов, мы платим за еду, так что можем спокойно выбирать то, что нам хочется". Все вокруг смеются. Типичный Мариус! Этот "солнечный мальчик", который смастерил для себя жизнь так, чтобы ему было в ней приятно. И которому было наплевать, если рассерженная женщина на раздаче его облает…

Один-единственный раз, вдруг вспомнилось Инге, они на полном серьезе поговорили об этом случае.

— Странно, — произнесла она, — я это совсем выбросила из памяти…

— Что именно? — спросила Ребекка.

— Где-то полтора года назад у нас была крупная ссора. Дело касалось ситуации в супермаркете. Суббота, в магазине битком народу. У них была открыта только одна касса, и очередь заполнила все проходы. Это раздражало, к тому же нам нужно было заплатить лишь за одну бутылку молока. Но все можно было рассматривать и с комичной стороны. Некоторые так и делали. Была… такая атмосфера, при которой люди, совершенно незнакомые друг с другом, отпускали шутки о неприятном положении, в котором находились. Потому что это положение не было в самом деле неприятным… — Инга перевела на мгновение дух, подыскивая слова. — Я имею в виду, это было неприятно, но не по-настоящему. Такие вещи просто случаются. И все вокруг, собственно, просто дурачились…

— Кроме Мариуса? — спросила Брандт.

Ее собеседница кивнула.

— Кроме Мариуса. Вначале я даже не заметила, что его настроение явно движется в сторону взрыва. Перед нами стоял один тип, который тоже покупал совсем немного — пачку масла или упаковку муки, — и он все подшучивал, что мы тут явно в проигрыше… Что нам хотелось быстренько купить какую-то мелочь, а теперь мы можем провести все послеобеденное время субботы в супермаркете — ну, в общем, такие вещи. Я тоже принимала участие во всем этом, ибо не считала ситуацию такой уж трагичной. — Инга задумалась. — И тут вдруг еще один покупатель произнес: "Мы прирожденные неудачники" или что-то в этом роде… во всяком случае, там прозвучало слово "неудачник". И тут Мариус неожиданно взорвался. Это было… ужасно. Он так орал! Что он не неудачник, что вообще тот тип себе позволяет… "Я не последний человек! — кричал он. — Я кое-что представляю из себя, и я не допущу такой обиды!" — Женщина покачала головой. — Странно, — произнесла она, — но мне это только сейчас вспомнилось. Потому что именно эти слова он сказал на яхте. "Я не последний человек! Я кое-что представляю!" Именно эти…

Ребекка внимательно посмотрела на нее.

— Очень странно, Инга. Во всяком случае, в том супермаркете это едва ли как-то могло быть связано со мной.