Читать книгу "Соддит. Салямиллион - Адам Робертс"

Никакой реакции!

То же самое вышло и с другими гномами. Гэндеф спал мертвецким сном. Бинго метался от одного неподвижного тела к другому. Его тревога продолжала нарастать. Он никогда так трезво не оценивал ситуацию. Более того, соддит предвидел ее дальнейшее развитие. Пивовары, закаленные пожизненным пьянством, могли проснуться в любой момент. Будут ли они милосердны к ним в похмельном озлоблении? Естественно, нет! Он не мог ждать естественного пробуждения гномов. Когда они выйдут из пьяной дремоты, будет уже поздно что-то выяснять и делать. Но каким образом разбудить их сейчас?

Он вытащил Штучку из кармана и осмотрел ее. Трезвый ум соддита не смел использовать магическое устройство. Оно могло еще больше усугубить их положение. Или привести к ужасным последствиям.

Оставалось единственное решение. Бинго проверил стеллаж, который был ближе всего к люку. Очевидно, две доски, прибитые к полу, направляли бочки к отверстию. Стоило вытащить деревянный клин в основании нижнего ряда, как вся пирамида на этом стеллаже пришла бы в движение. Быстро просчитав приложение сил, он привязал бороду Фэйлина к лодыжке Гэндефа. Затем, перетащив гномов к люку, Бинго создал остальные звенья этой живой цепочки: Он—Фэйлин, Гофур—Он, Торри—Гофур и, наконец, Мори—Торри. Соддит открыл люк, под которым с журчанием проносилась вода. По оловянным блесткам холодного рассвета он понял, что пьянка длилась весь вечер и всю ночь.

— Вы уж простите меня, парни, — сказал Бинго, складывая колдуна и гномов в одну большую кучу у самого края отверстия.

Он сел на храпящих и лепечущих во сне гномов, вытянул ногу и выбил фиксирующий клин. Закрыв глаза, Бинго услышал нараставший грохот катившихся бочек. Затем первая из них врезалась в кучу тел. Соддит почувствовал неприятный толчок, мгновение невесомости и внезапный холод, когда вода с сильным всплеском накрыла его с головой. Он даже выругаться не успел, потому что поток потащил его мимо свай к основному руслу реки. Перед открытыми глазами зароились пузыри. Течение выбросило Бинго на поверхность воды и помчало куда-то вдаль под матово-серым небом.

Глава восьмая

НА ПОРОГЕ
(не в буквальном смысле на пороге, а у склона горы — то есть это порог в метафорическом смысле слова, если вы понимаете, о чем я говорю)

Покачиваясь на волнах, как связка пробок, они плыли вниз по реке Стремительной мимо рощ и полей. Бочки вращались и стукались друг о друга, внося в их плаванье элементы паники. Гномы пребывали в глубоком опьянении, но шок внезапного погружения в холодную воду быстро привел их в чувство. Представьте себе удивление и досаду этих горемык, когда они обнаружили, что каждый из них привязан бородой к ноге сородича. Мори, отличавшийся большим самообладанием, вскарабкался на бочку, и остальные последовали его примеру. Бинго тоже взобрался на одну из проплывавших бочек, которая, как айсберг, едва приподнималась над волнами. Он распластался на ней и замер, наслаждаясь минутами покоя, потому что, несмотря на быстрое течение, полные бочки плыли сравнительно медленно.

В этой манере отряд продвигался вниз по реке почти все утро. К полудню из-за туч появилось солнце. Разбросав на изогнутых гребнях волн алмазные и золотистые блики, оно согрело продрогшего соддита. Ландшафт на обоих берегах напоминал ему родные края: широкие поля, на которых пшеница и ячмень колосились под высоким, глубокого синего цвета небосводом.

Внезапно один из гномов, крутившийся на бочке словно стрелка компаса, позвал его на помощь:

— Соддит! Бинго! Друг! Я больше не могу!

Это был Гофур. Очевидно, рывки за бороду не доставляли ему большого удовольствия. Чтобы остаться на бочке и не оказаться в воде, ему приходилось менять положение тела с невероятной быстротой. Бинго сделал несколько гребков руками и подплыл к нему почти впритык.

— Отвяжи мою бороду, — крикнул Гофур. — И лодыжку тоже... глуб-глуб-глуб...

Судя по всему, последние три слова не были попыткой общения — просто Гофур соскользнул в речной поток. Бинго выудил его из воды, развязал сначала бороду, затем лодыжку. Гном начал ругаться, но, найдя другую бочку, успокоился. Соддит, как мамаша-утка, подплыл к остальным своим подопечным и освободил их от пут. Колдун дрейфовал на спине и с блаженной улыбкой напевал о каких-то цветочках.

Бинго приблизился к Мори, который выглядел мрачнее тучи. Соддит так и сказал ему об этом.

— Я пьян и жутко замерз, — огрызнулся гном. — Ты спрашиваешь о причине моего недовольства? Похмелье после пьянки несовместимо с сыростью и холодом. Оно должно проходить в приятной теплой атмосфере у огонька, который мило потрескивает у твоих ног. Еще можно лежать под одеялом. Похмелье и холод вызывают в гномах озлобление. Они делают их несчастными. Понял?

Последнее слово он произнес язвительным тоном.

— Конечно, понял, — ответил Бинго. — Ты прав.

Он тоже находился в ледяной воде, но, лежа на бочке под лучами палящего солнца, находил ее скорее освежающей.

— Теперь мы далеко от пивоварни. Если хочешь, можем выбраться на берег и погреться у костра.

Осмотревшись по сторонам, он увидел, что река в этом месте неслась мимо высоких обрывов. Сразу за полоской ила возвышались неприступные кручи меловых холмов. У отряда не было другого выхода, как только цепляться за бочки и ждать, когда ландшафт позволит выползку[40] на берег.

* * *

Через несколько часов берега по обеим сторонам реки начали плавно понижаться. Все это время релаксационный эффект быстротекущих струй сводился к минимуму из-за стонов, ворчания и болтовни недовольных гномов. Затем течение вынесло их в широкое озеро, до самых краев наполненное чистой и почти прозрачной водой.

О серебристом озере Эскаргот слагались легенды, а его водяные улитки считались самым изысканным деликатесом во всем Верхнем Средиземье. На берегу, неподалеку от устья реки Стремительной, располагался знаменитый город Приозерье, целиком и полностью построенный на сваях. За ним, едва различимая в дымке на севере, возвышалась Единственная гора с прославленной крепостью Стребор — та загадочная цель, ради которой Бинго проделал столь долгий и нелегкий путь.

Заметив, что бочки начали уплывать в разных направлениях, он принялся будить капризных гномов. Под его руководством отряд выбрался на каменистый берег к югу от устья реки. Мори и Бинго вытащили Гэндефа из воды. Гномы тут же закрутились в бороды и попытались заснуть на прибрежной гальке. Однако Бинго (измученный жестоким похмельем, но трезвый как стеклышко) настоял на том, чтобы они пошли к мосту, который соединял Приозерье с сушей.

— Я хочу выспаться в нормальной постели, — сказал он спутникам. — И отведать нормальной еды. У нас уже давно не было такой возможности.