Читать книгу "Сингомэйкеры - Юрий Никитин"

— Ну-ну, — подбодрил Глеб Модестович.

— Но, конечно, — продолжил я, — это будетпродолжаться еще некоторое время, масса простого народа консервативна. Это онавсех женщин, рискнувших сбросить платок с головы, называла распущенными ишлюхами, категорически запрещала пользоваться помадой и косметикой… Потом,конечно, толпа все принимает, но сперва новаторам крови попортит, попортит! Поочереди запрещала вальс, как непристойный танец, потом — буги-вуги,рок-н-ролл, бикини, короткие юбки…

— Так-так, — сказал он чуточку нетерпеливо, —и к чему этот экскурс?

— Сейчас идет борьба с нудистами, — объясниля, — что желают ходить голыми не только на специально отведенных для нихпляжах, но и по улицам городов. Толпа уже приняла бы это, если бы большинствонаселения соответствовало критериям, которые они сами для себя считаютдопустимыми для обнажения прилюдно: хорошая фигура или… длинный пенис.

Тарасюк гыгыкнул, Арнольд Арнольдович посмотрел на менясконфуженно. Кто-то еще хихикнул.

Я продолжил упрямо:

— Все-таки не многие решаются выйти голыми даже нанудистский пляж с огромным пивным животом или с мелким крючком на местеполового члена. А вот дай этим стесняющимся пенисы по тридцать сантиметров, тутже выйдут не только на пляж, но, возможно, и на улицы. Может быть, еще и с этимсвязаны как всевозможные методы увеличения полового члена, так и —внимание! — некая крохотная хирургическая операция, когда врач подрезаетмужчине одну-единственную жилку, а освобожденный с привязи пенис увеличиваетсяв размерах почти вдвое. Правда, в возбужденном состоянии будет такого жеразмера…

Тарасюк перебил озадаченно:

— Так на фига?

— …для прогулок важно, — ответил я, — не какстоит, а как висит, а с этим все норм! Эта операция сейчас обгоняет попопулярности все остальные. Значит, нудизм скоро выплеснется на улицы. Чтопредпримем? Кто-нибудь занимается этой проблемой? К чему это может привести, начто повлиять? Есть ли опасные подводные камни?

Все посерьезнели, переглядывались, но натыкались натребовательный взгляд Глеба Модестовича и опускали головы. Он оглядел всехстрого.

— Роберт Панасович, это, мне кажется, больше по вашейчасти.

Жуков и остальные с облегчением хихикнули, все задвигались,а Тарасюк обиженно завопил:

— Почему я? Почему я? Нудист я, что ли?

— Вы занимались проблемой молодежной моды, —напомнил Глеб Модестович. — Это близко по теме.

— Да где близко, где близко?

— Очень близко, — подтвердил Арнольд Арнольдович,в голосе чувствовалось облегчение, — кому, как не вам…

— Да-да, — загалдели все, — Роберт Панасовичу нас самое то!

Тарасюк дулся до обеда, но, когда мы всей гурьбой завалилисьв наше кафе, уже острил и рассказывал анекдоты. Жуков в ожидании, пока принесутего обед, просматривал новости на карманном ПК, вдруг заулыбался, хихикнул,гордо напряг плечи и подтянул пузо, словно перед приближающейся красоткой.

— Что там? — спросил Тарасюкзаинтересованно. — Новый порносайт открыли?

— Круче.

— Да ну? Что еще круче?

— Через два года, — сказал Жуков счастливо, онулыбался во весь рот, — Интель обещает запустить в производстводевяностоядерный проц!

— Закон Мура в действии? — спросил АрнольдАрнольдович.

— В супердействии, — воскликнул Жуков, —сроки сокращаются!.. Удвоение оборачивается уже за девять месяцев!

— А там, — сказал Тарасюк, — будет восемь,семь, шесть, пять…

Жуков сказал мечтательно:

— И настанет день…

У всех лица стали настолько отрешенно-мечтательными, что японеволе насторожился. Ощутил, что «день» произносится как «День», это что-тоособое, спросил, не думая:

— Какой день наступит?

Они умолкли, переглянулись, наконец Тарасюк сказал без ноткипревосходства, а даже как бы чуточку виновато:

— Ты еще не допущен на уровень В…

Весь день я ломал голову на работе, по дороге домой и дажедома. Ничего особенного не приходит в голову, разве что при ускорениинаучно-технического прогресса темп настолько взвинтится, что уже не будемуспевать усваивать открытия. Это в самом деле будет особый День, хотя, конечно,не день, это растянется на какой-то срок побольше, чем день.

Правда, велика надежда на технологии, что позволят расширитьнаши возможности. В смысле, возможности человеческого организма, когда не томозг начнет работать впятеро быстрее, не то можно будет информацию закачиватьпрямо в мозг, как на хард.

Конечно, еще непонятно, как это произойдет, за первенствоборются сразу три ведущие технологии: нано, био и медицина, но все уверяют, чтокак только развернутся, то человек сможет избавиться от болезней, быть всегдамолодым, очистить сосуды от бляшек: в том числе и сосуды мозга, так что человекбудет все помнить и никогда ничего не забудет. Возможно, про наступление такогодня и говорит Жуков, когда мы сразу хотя бы обновим память, вспомним то, чтоучили в школе и университете, а новые материалы будут усваиваться моментально ис предельной точностью.

Правда, я предпочел бы не это «записывание в память», обэтом мечтают как раз простые, которых Тарасюк так презрительно называет быдлом,а пропускание через быстрое усвоение материала. Чтобы я быстро смог прочесть иусвоить нужное, критически отделив важное от неважного, оставив полученнуюинформацию лежать не в том же виде, как получил, а пополнить ею те отделы изакрома, где уже копятся данные по целому ряду интересных вопросов.

После недолгого перерыва в работе появился АрнольдАрнольдович. Я его увидел только в обеденный перерыв, он шел рядом с ГлебомМодестовичем и улыбался, улыбался, улыбался, как дурак или голливудский герой,что в большинстве своем тоже дураки, но очень даже денежные дураки, а разденежные — то не дураки вовсе.

Он и в мою сторону сверкнул звездным блеском безукоризненныхзубов. Нижняя челюсть стала мощнее, массивнее, так и веет здоровой мужскойагрессией, что, как шампанское, бьет в женские головы и разогревает низ живота.

— …да, — услышал я его голос, — тоже в НижнемНовгороде!.. У них процент приживаемости самый высокий в Европе.

— А в Европе, — щегольнул знаниями ГлебМодестович, — самый высокий в мире.

— Вот-вот! — сказал Арнольд Арнольдович. — Яему и так и эдак, а он уперся! Говорит, я патриот. Да хотя б патриот России, ато — Новгорода. Я говорю, что ты талант зарываешь в безвестности…

Жуков перебил:

— Это Дмитрий Язовцев? Ну, он не так уж и безвестен. Уменя, уж поверьте, такие люди на заметке, Арнольд Арнольдович! У него свояклиника «Садко», к нему ездят делать зубы тузы из Москвы. И все насчет такихвот рискованных операций. Но что правда, то правда: переезжать даже в Москву нехочет. Про Швейцарию и слушать не желает. Да, Арнольд Арнольдович, я его вношув особый список. Ноев ковчег — как раз для таких. Хотя, конечно, первымитуда ломанутся звезды шоу-бизнеса…