Читать книгу "Уилл Грейсон, Уилл Грейсон - Джон Майкл Грин"

прямо перед обедом ко мне подходит гидеон. мы с ним, считай, не разговаривали с седьмого класса, когда вместе делали лабораторные на землеведении. он потом вступил в ряды отличников, а я нет. он мне всегда нравился, мы постоянно здоровались в коридоре. еще он много диджеит, но в основном на вечеринках, на которые я не хожу.

гидеон: привет, уилл.

я: привет.

я так думаю, бить он меня не собирается. в пользу этой версии говорит футболка с лого эл-си-ди саундсистем[17].

гидеон: знаешь, я тут услышал, что ты вроде бы это…

я: амбидекстр? филателист? гомосексуалист?

он улыбается.

гидеон: ага. ну, я не знаю, когда я понял, что я гей, мне было реально хреново от того, что никто не подошел, не сказал «молодец», так что я хотел сказать…

я: молодец?

он краснеет.

гидеон: ну, при такой подаче это звучит по-дурацки. но добро пожаловать в клуб. в нашей школе он маленький.

я: надеюсь, там без членских взносов?

гидеон смотрит себе под ноги.

гидеон: ну, это не то чтобы реально клуб.

если бы тайни в нашей школе учился, я полагаю, был бы клуб. с ним в качестве президента. я улыбаюсь. гидеон поднимает взгляд и замечает это.

гидеон: может, если хочешь, не знаю, там, после школы кофе выпьем или типа того?..

до меня только через секунду доходит.

я: ты на свидание меня приглашаешь?

гидеон: гм, возможно.

прямо здесь, в стенах школы. где нас окружает столько народу. потрясающе.

я: вот в чем дело. я не против пообщаться. но… у меня есть парень.

эти слова действительно слетели с моих губ. па-а-атрясающе.

гидеон: ой.

я достаю телефон и показываю ему гору сообщений от тайни во входящих.

я: клянусь, я это не выдумываю только для того, чтобы от свидания с тобой отказаться. его зовут тайни. учится в школе в эванстоне.

гидеон: вот повезло.

это слово в свой адрес я не часто слышу.

я: может, сядешь обедать со мной и саймоном с дереком?

гидеон: а они тоже геи?

я: только если ты маг.

уже через минуту пишу тайни.

Я ПРИОБРЕЛ НОВОГО ГОЛУБОГО ДРУГА

он отвечает

ПРОГРЕСС!!!

а потом

ТЕБЕ НАДО ОСНОВАТЬ АЛЬЯНС ГЕЕВ И ГЕТЕРО!

на это я отвечаю

НЕ ВСЕ СРАЗУ, ЗДОРОВЯК

а он

ЗДОРОВЯК – КЛАССНО!

мы перекидываемся эсэмэсками до конца дня, даже до ночи. просто невероятно, с какой частотой можно слать человеку сообщения, – если они короткие. это так глупо, но кажется, что мы с тайни весь день проводим вместе. как будто бы он рядом со мной, пока я игнорирую мауру, разговариваю с гидеоном или обнаруживаю, что никто не собирается кидаться на меня с топором на физре из-за того, что от меня исходят флюиды гомосексуальности.

но все же этого недостаточно. потому что с айзеком иногда так же казалось. и я не хочу, чтобы эти отношения были только у меня в голове.

так что этим же вечером я звоню тайни, и мы разговариваем по телефону. я говорю, что хочу приехать. а он не придумывает оправданий. не говорит, что это невозможно. он говорит другое.

тайни: когда?

признаю, что в любом равнодушии есть доля неравнодушия. когда утверждаешь, что тебе насрать, и пусть хоть весь мир рухнет, в каком-то смысле ты заявлешь о желании, чтобы он остался целым, но на твоих условиях.

когда я отсоединяюсь, в комнату входит мама.

мама: как дела?

я: хорошо.

и в кои-то веки это правда.

Глава тринадцатая

Я просыпаюсь по будильнику, который воет так громко, как сирена воздушной тревоги. Он орет на меня с такой яростью, что мне даже обидно. Я перекатываюсь и всматриваюсь в темноту. 05:43. А будильник у меня заряжен на 06:37.

И только тут до меня доходит: это не мой будильник. Гудит автомобильный сигнал, и этот ужасающий звук разносится по всем улицам Эванстона, словно предупредительный вой надвигающейся беды. В такую рань машины не сигналят, особенно так неистово. Наверняка случилось что-то страшное.

Я выпрыгиваю из кровати, натягиваю джинсы, кидаюсь к выходу. К своей радости, я вижу, что мама и папа живы, они тоже несутся к двери.

– Господи, что происходит? – спрашиваю я на бегу.

Мама лишь пожимает плечами.

– Это машина гудит, – говорит папа.

Я первым подбегаю к двери и смотрю через стекло.

У дома стоит тачка Тайни Купера, и сам он методично жмет на гудок.

Я выбегаю на улицу, и лишь увидев меня, он прекращает сигналить. Опускается стекло с пассажирской стороны.

– Тайни, черт тебя дери. Ты весь район перебудишь.

В его огромной трясущейся ручище подергивается банка «Ред Булла».

– Надо мчать, – говорит он торопливо. – Давай давай давай давай давай.

– Что с тобой?

– В школу надо. Потом объясню. Садись, – говорит он с такой безумной серьезностью, а я настолько уставший, что спорить и в голову не приходит. Я забегаю в дом, натягиваю носки, обуваюсь, чищу зубы, сообщаю родителям, что в школу пойду пораньше, и бегу к Тайни.

– Грейсон, пять, – говорит он, заведя машину и сорвавшись с места и все еще мертвой хваткой стискивая «Ред Булл».

– Что такое-то? Тайни, что случилось?

– Ничего не случилось. Все хорошо. Лучше и быть не может. Могло бы усталости быть поменьше. Могло бы быть поменьше дел. Поменьше кофеина. Но лучше быть не может.

– Чувак, ты что, на спидах?

– Нет, я на «Ред Булле». – Тайни отдает мне банку, я нюхаю, пытаясь понять, добавлял ли он в нее что-то. – И на кофе, – добавляет он. – Ну так слушай, Грейсон. Пять пунктов.

– Поверить не могу, что ты вот так без особой причины перебудил весь район в пять сорок три.

– Вообще-то, – говорит он куда громче, чем в такой ранний час необходимо, – разбудить тебя было целых пять причин, и я пытаюсь об этом тебе рассказать, но ты меня постоянно перебиваешь, то есть ведешь себя совсем как Тайни Купер.

Я знаю его с пятого класса, и уже тогда Тайни был очень большим и очень голубым. Я видел его трезвым и пьяным, голодным и насытившимся, громким и оглушительным, влюбленным и полным тоски. Видел я его в хорошие времена и в плохие, в болезни и в здравии. И за все вот эти долгие годы он не произнес ни одной самоуничижительной шутки. Так что я невольно думаю: вероятно, Тайни Куперу почаще следует заряжаться кофеином.