Читать книгу "Меч короля - Катя Фокс"

Эллен успела только кивнуть и тут же снова уснула. В следующий раз она проснулась уже утром. После того как Эллен съела на завтрак кусок мягкого хлеба, который обычно пекли только для беззубой сестры Берты, сестра Агнесс еще раз обработала ее раны.

– Отеки уже немного спали, да и глаз выглядит намного лучше.

Она как раз снова наносила на раны масло зверобоя, когда в келью вошла Клэр.

– Ну что, Элленвеора, как у тебя дела? – Клэр нежно погладила ее руку.

– Уфе полутфе, – сказала Эллен, улыбнувшись тому, что она так забавно разговаривает.

– Челюсть сильно повреждена, но не сломана. Ей повезло, – сказала сестра Агнесс.

– Повефло? – У Эллен защемило сердце. У нее было совсем другое представление о везении.

– Матушка настоятельница после рассказа сестры Агнесс предложила нам задержаться тут, пока тебе не станет лучше. Так что мы подождем твоего выздоровления.

– А рафве вам не нуфно домой? – Эллен едва могла шевелить губами.

– Конечно, нужно, но что такое пара дней по сравнению с целой жизнью? – Клэр пожала плечами и ободряюще улыбнулась. Ей казалось само собой разумеющимся подождать, пока Эллен сможет идти с ними. – А когда мы пойдем, то попросим сестру Агнесс дать нам для тебя немного ее мази, как думаешь?

Эллен вопросительно посмотрела на сестру Агнесс.

– Через пару дней раны уже затянутся. Затем ей придется пользоваться мазью, которую я приготовлю, и вскоре она уже будет выглядеть точно так же, как и раньше, – улыбнувшись, ответила монашка.

– Фто, не лутфе? – Эллен тоже улыбнулась.

– Этого я тебе обещать не могу. – Сестра Агнесс рассмеялась. – Но, как я вижу, ты в состоянии шутить, и это уже хорошо.

– Так мы останемся, пока ей не станет лучше, да? – переспросила Клэр.

Сестра Агнесс кивнула, а Эллен посмотрела на обеих женщин.

– Фпафибо, – тихо сказала она.

Эллен наслаждалась покоем, царящим в монастыре, уходом сестры Агнесс и вкусной пищей, которой ее кормили. Она спала почти целыми днями, а по вечерам к ней приходила Клэр. Она рассказывала Эллен о поручениях, которые она выполняла для монашек, и о том, как здесь нравилось Жаку, ведь он должен был лишь наносить немного воды и насобирать дров, а за это получал двойную порцию обеда.

С каждым днем Эллен все больше набиралась сил, и уже через неделю была в состоянии двигаться дальше. Лицо и живот по-прежнему были покрыты синяками, но раны на брови и губах уже зажили.

На шестой день, незадолго до восхода солнца, они двинулись в путь. Позавтракав, они попрощались с сестрой Агнесс и другими монашками и направились в сторону Бетюна. Деревья вдоль дороги были белыми от инея. Ветки, листва и даже выступавшие из земли корни были покрыты ледяными кристаллами. Когда взошло солнце, иней стал нежно-розовым, а вскоре начал таять.

– Если будем идти быстро, то через неделю уже будем дома, – пробормотала Клэр, обращаясь к сыну.

Было очевидно, что тому не хочется идти по такому холоду пешком только потому, что на его пони ехала Эллен.

Эллен не испытывала никакого сочувствия к мальчику. Она еще никогда не ездила на пони – в конце концов, человек и сам может идти с той же скоростью. Ее раздражало вызывающее поведение мальчика. В его возрасте она выдерживала и не такое, а ведь она была девочкой. Жак продолжал ковылять с недовольным выражением лица, демонстрируя, как ему не нравится то, что ему нельзя ехать на пони, и в конце концов Эллен остановилась. Сцепив зубы, она слезла с лошади и протянула ему поводья.

– Я вижу, ты сердишься из-за того, что твоя мама отдала мне пони. Я уж лучше пойду пешком. – Она постаралась, чтобы ее голос звучал холодно и вежливо.

Жак побледнел.

Эллен показалось, что он либо расплачется, либо забьется в истерике.

Но мальчик лишь энергично замотал головой и побежал вперед, словно за ним гнался сам дьявол.

Очевидно, он решил все-таки идти пешком, и Эллен снова забралась на пони. К, счастью, пони оказался достаточно терпеливым созданием и не стал дергаться, когда Эллен принялась ерзать на его спине.

Жак больше не капризничал. Он старался быть вежливым с Эллен и даже стал дружелюбнее вести себя с матерью.

– Мне кажется, ты ему нравишься, – удивленно сказала Клэр на следующий день. – Он не такой, как другие дети.

Эллен была с ней не согласна. Ей он казался слишком капризным и невоспитанным. «Наверное, мать просто его балует», – подумала девушка.

– Он немного, ну… как бы это сказать? Глуповатый. – Клэр смущенно улыбнулась.

Эллен удивленно взглянула на нее. Ей Жак вовсе не казался ограниченным, но, судя по словам Клэр, она имела в виду именно это.

– Он просто должен быть собраннее, – немного смутившись, сказала Эллен.

– Может быть, и так. Наверное, я с ним недостаточно строга. Его отец, царствие ему небесное, умер два года назад. – Клэр перекрестилась. – Одной трудно воспитывать мальчика. – Она смущенно пожала плечами. – Я работаю в мастерской мужа, хотя все в деревне ждут, что я приведу в дом нового мастера. Если бы я была прядильщицей или ткачихой, то я могла бы сама работать в мастерской, но я делаю ножны и перевязи, и одной мне нелегко этим заниматься, – объяснила она.

У Эллен дыхание перехватило от счастья, когда она узнала, чем занимается Клэр.

– Пожалуйста, позвольте мне помогать вам. Так я отплачу вам за вашу доброту. Я быстро учусь, и у меня ловкие руки. Вы наверняка будете мной довольны! – умоляющим тоном попросила она.

– Хорошо, договорились! – Клэр улыбнулась и оставшуюся дорогу рассказывала Эллен истории о жителях своей деревни.

Она рассказала Эллен о каждом из них, и когда они прибыли в Бетюн, у Эллен возникло ощущение, что она уже давно здесь живет.

Деревушка Боври состояла примерно из тридцати низеньких хижин, сооруженных из досок и глины, крытых соломой. Домики расположились вокруг деревенской площади или по сторонам тракта, к каждому из них примыкал небольшой огород и вспаханное поле. В центре деревни возле колодца росли две старые липы, а за ними виднелась каменная церковь, построенная совсем недавно. Соседи Клэр очень обрадовались ее приезду и сердечно приветствовали ее, а Эллен они с любопытством рассматривали. Клэр на следующий день принялась за работу, но она настояла на том, что Эллен нужно отдохнуть.

В первое время Эллен много спала, но вскоре ей стало скучно, и она долго упрашивала Клэр, пока та наконец не разрешила ей поработать в мастерской.

Ножны делали за длинным столом, на котором были разложены деревянные заготовки, лен, кожа и кусочки меха. В очаге горел огонь, потому что ножны невозможно было изготовить без использования теплой глины. Эллен села в мастерской и стала наблюдать за Клэр. В Танкарвилле она видела, как делаются такие ножны – их нужно было изготавливать, учитывая форму лезвия меча. Внутреннюю сторону деревянных ножен оклеивали шкурой коровы, козы или лани, причем направление роста ворсинок должно было идти к острию меча. Ножны подходили к клинку, если шкура с мехом препятствовала выскальзыванию оружия. После того как шкуры были закреплены на обеих половинках ножен, Клэр склеивала половинки и скрепляла их пропитанной глиной льняной тканью, которую затем украшала кусочками благородной ткани или кожи. Чтобы защитить острие меча, в конце процесса изготовления ножен к дереву крепился металлический наконечник – оковка. Большинство оковок были латунными. Их делали кузнецы. Иногда, если меч был каким-то необыкновенным, для его ножен оковку делали из благородных металлов – серебра или золота. Затем ножны специальным образом крепились узкими кожаными полосками к поясу – получалась перевязь.