Читать книгу "Тайная жизнь пчел - Сью Монк Кид"

Затерянная среди пчел, я чувствовала себя в заколдованном клеверном поле, которое защищало меня от всего на свете — словно бы Августа окурила меня дымарем, так что теперь я могла лишь стоять с поднятыми руками и раскачиваться взад и вперед.

Затем, без всякого предупреждения, защита исчезла, и я почувствовала боль где-то между пупком и грудиной — это было Мамино Место, им я всегда ощущала тоску по маме. Я увидела мою маму в чулане, застрявшее окно, чемодан на полу. Я услышала крик, а затем — взрыв. Я практически сложилась напополам. Я опустила руки, но не открыла глаза. Как же мне теперь жить со знанием всего этого? Могу ли я хоть что-нибудь сделать, чтобы избавиться от своего груза? Ну почему невозможно вернуться назад и исправить то, что мы натворили?

Позже, я вспоминала наказания, которые Бог насылал в начале своего пути, — особенно те, что предназначались фараону, чтобы тот изменил решение и позволил Моисею вывести свой народ из Египта. Отпусти народ мой, сказал Моисей. Я видела фильм, и там саранча нападала на Египет — небо наполнилось тучами насекомых, похожих на самолеты камикадзе. В своей комнате на персиковой ферме, в ту ночь, когда впервые появились пчелы, я представляла себе, что они посланы Т. Рэю в качестве особой кары. Будто бы Бог говорил: Отпусти дочь мою, и, возможно, именно этим они и были — наказанием.

Но сейчас, со всех сторон окруженная смертоносными пчелами и с болью в Мамином Месте, я знала, что эти пчелы — вовсе не пытка. Было похоже, что приближенные королевы-матки прилетели ко мне со своей неистовой любовью и ласкают меня в тысяче мест. Посмотрите, кто здесь — это Лили. Она так потеряна и несчастна. Давайте же, пчелки-сестрички. Я была тычинкой посреди кружащегося цветка. Центром их заботы.

— Лили… Лили. — Мое имя доносилось откуда-то из голубых далей. — Лили!

Я открыла глаза. Августа смотрела на меня сквозь очки. Пчелы уже стряхнули пыльцу со своих ножек, и начинали прятаться обратно в улей. Я видела крошечные частички, парящие в воздухе.

— Ты в порядке? — спросила Августа.

Я кивнула. В порядке ли я? Трудно сказать.

— Ты ведь знаешь, что нам с тобой необходимо хорошенько поговорить, верно? И, на этот раз, не обо мне. О тебе.

Я пожалела, что не могу сделать, как пчела, — стукнуться в ее лоб, или хотя бы постучать по нему пальцем, предупреждая: Я слежу за тобой. Будь осторожна. Не приближайся.

— Наверное, — сказала я.

— Как насчет прямо сейчас?

— Не прямо сейчас.

— Но, Лили…

— Умираю от голода, — сказала я. — Думаю, надо сходить посмотреть, готов ли обед.

Я не стала ждать, что она ответит. Идя к розовому дому, я почти физически ощущала приближение конца света. Я дотронулась до того места, где чуть раньше приклеила Черную Марию. Она уже начинала отклеиваться.

* * *

Весь дом пропах жареной бамией.[7]Розалин накрывала на стол, а Мая погружала сердцевинки бамии в кипящее масло, вынимая те, что уже зажарились до золотисто-коричневой корочки. Я не понимала, с чего это они вдруг готовят бамию, поскольку обычно мы ели сандвичи с болонской колбасой, закусывая их сандвичами же с болонской колбасой.

У Маи не было истерик с тех пор, как Июна исполнила свой номер со швырянием помидоров, и мы жили теперь, затаив дыхание. После стольких дней затишья я опасалась, что даже такая мелочь, как подгоревшая бамия, может вывести Маю из равновесия.

Я сказала, что голодна, а Розалин предложила попридержать лошадей. Ее нижняя губа была оттянута вниз табаком «Красная Роза». Запах следовал за ней по всей кухне, как собачка на поводке, — сочетание ямайского перца, свежей земли и преющих листьев. Розалин прошла по веранде, высунулась из двери и сплюнула реактивной струйкой слюны в сторону гортензий.

Никто не умел плевать так, как Розалин. Бывало, в моих фантазиях она выигрывала чемпионат по плевкам и на сто призовых долларов мы с ней снимали номер в дорогом мотеле в Атланте. Пожить в мотеле всегда было моим заветным желанием, но сейчас, если бы мне сказали, что я могу выбирать между розовым домом и комфортабельным мотелем с подогреваемыми бассейнами и телевизором в комнате, я бы однозначно выбрала розовый дом.

Впрочем, несколько раз, по утрам, когда я только просыпалась, я видела свой старый дом и скучала по нему, но это длилось секунду или две, пока я не вспоминала, как стояла на коленях на кухонном полу, а крупа буравила мои коленные чашечки, или как пыталась обойти стороной грозовую тучу настроения Т. Рэя и вечно попадала прямо в ее эпицентр. Я вспоминала, как он накидывался на меня с криками: Иисус С. Христос! Иисус С. Христос! Сильнее всего он ударил меня по лицу в тот раз, когда я, перебив его, спросила, что означает это «С»? Быстрая прогулка по аллеям памяти — и от ощущения «отчего дома» не осталось и следа. Я предпочитала розовый дом.

Зак прошмыгнул в кухню за спиной Августы.

— Так-так. Бамия и свиные отбивные. К чему бы это? — спросила Августа Маю.

Мая робко приблизилась к ней и сказала, понизив голос:

— Прошло уже пять дней с тех пор, как я была у стены.

И я увидела, как она этим гордится, как она надеется, что времена истерик уже позади, как она хочет отпраздновать это обедом с бамией.

Августа улыбнулась.

— Правда, пять дней? Ну, это стоит отметить. Мая просияла.

Зак плюхнулся на стул.

— Ты развез весь мед? — спросила его Августа.

— Весь, кроме меда для офиса мистера Клэйтона, — ответил он. Он не мог усидеть на месте и все время что-то теребил: сперва салфетку на столе, затем пуговицу на своей рубашке. Словно бы ему не терпелось что-то сказать.

Августа пристально на него посмотрела.

— У тебя что-то на уме?

— Вы не поверите, что говорят люди в городе, — сказал он. — Они говорят, что Джек Пэланс в эти выходные приезжает в Тибурон вместе со своей цветной подружкой.

Мы прекратили свои занятия и посмотрели друг на друга.

— Кто такой этот Джек Пэланс? — спросила Розалин. Хотя обед еще не начался, она уже вгрызалась в отбивную и сейчас разговаривала с набитым ртом. Я пыталась встретиться с ней взглядом, указывая на свой закрытый рот и надеясь, что мое сообщение до нее дойдет.

— Он кинозвезда, — сказал Зак. Июна фыркнула.

— Ну не чушь ли? Что кинозвезде делать в Тибуроне?

Зак пожал плечами.

— Говорят, здесь живет его сестра и он приезжает к ней в гости и собирается в пятницу пойти в кино со своей цветной подружкой. И она будет сидеть не на балконе, а внизу, в зоне для белых.

Августа повернулась к Мае.