Читать книгу "Приют - Патрик Макграт"

Сходя с поезда, Чарли нервничал. Но когда они оказались на платформе вместе, все четверо – с ним приехала Бренда, – когда Стелла, наклонясь, взяла его за руки, мальчик бросился к ней в объятия и поцеловал в губы. Она подняла глаза и заметила, какой взгляд устремила Бренда на Макса, как приподнялась выщипанная бровь.

Машина стояла рядом со зданием станции. Первыми в нее сели, держась за руки, Чарли и его мать, за ними последовали Макс и Бренда. Стелла сказала, что чувствовала себя так, будто с нее свалилось громадное бремя. Ей думалось, что если она наладит отношения с мальчиком, то можно будет сохранять какую-то видимость нормальной семейной жизни. Макс будет по-прежнему вариться в собственном водянистом соку, Бренда наверняка расскажет своим фешенебельным найтсбриджским друзьям, что ее сын женился на распутнице, но это совершенно не трогало ее, не имело ни малейшего значения.

Стелла повела Чарли в его комнату, а Макс тем временем угощал мать выпивкой в гостиной.

– Я очень рада, что ты вернулся, – сказала Стелла сыну, когда он раздевался перед сном, а она развешивала его одежду.

– Ты опять уедешь в Лондон?

– Нет, больше не уеду. Мне очень, очень жаль. Ты прощаешь меня?

Когда Чарли стал застегивать пижаму, Стелла села на кровать. Он повернулся к ней и еще раз поцеловал ее. Она крепко обняла сына, прижала к себе его пухлое тельце и удивилась, как могла покинуть его. Она сказала, как скучала по нему, и у нее из глаз потекли слезы. Чарли повел себя по-джентльменски, принялся ее утешать. Пока она выплакивала свою вину, он гладил ее по голове, потом торжественно сказал, что теперь все будет хорошо, и попросил не плакать.

В тот вечер на Стеллу нахлынули воспоминания об Эдгаре. Почему именно в тот? Почему ледяная корка на ее сердце треснула тем вечером? Стелла решила – оттого, что Чарли вернулся и любовь к сыну пробудила в ней другую, более сильную любовь, вызвала ощущение утраты и тоску. Сразу же после ужина она поднялась в пустовавшую комнату – свою комнату, – предоставив Максу подать матери кофе и отвезти ее на станцию. Ужин прошел в атмосфере отвратительной учтивости, никто не хотел выказывать напряженности, возникшей между ними, слышны были лишь позвякивание ножей по фарфору, когда они ели ветчину с отварным картофелем, да любезные банальности Бренды, отвечать на которые было трудно, так как в них содержалось предположение, что семья останется жить в этом доме: Макс пока не говорил матери, что лишился работы. Постыдился, должно быть, решила Стелла; она была довольна, что он промолчал. Бренда, разумеется, обвинила бы ее, увидела бы в ней губительницу карьеры сына, а вынести это у Стеллы просто не было сил. Вот так сидела эта семья тем холодным осенним вечером. Болтовня Бренды оттесняла молчание, таившееся в углах комнаты и грозившее истерзать им нервы. Стелла, как только позволили приличия, побежала наверх. Никто не поблагодарил ее за ужин.

Взглянув на спящего Чарли, Стелла прилегла в своей комнате на кровать, и ее тут же пронзил приступ горечи, вызвавший отчаяние и печаль. Она встала у раскрытого окна, набросив на плечи джемпер и сунув руки под мышки. Она вспоминала вечера с Эдгаром в Лондоне, то, какой оживленной она была, оживленной страстью к этому несчастному, утратившему психическое равновесие человеку, к той жизни, какую они вели те несколько замечательных недель. Где теперь Эдгар? Она явственно представляла его себе и, хотя это причиняло ей сильную боль, не позволяла образу исчезнуть. И тут Стелла поняла, что быстро это не кончится. Она слышала, как Макс с Брендой вышли из дома, как отъезжала машина. Какое-то время спустя до ее слуха донеслось, как Макс вошел в дом, выключил свет и поднялся наверх. Он остановился на лестничной площадке; слава Богу, в дверь к ней не постучал.

Разговор у них состоялся на следующий день. Завел его Макс. Стелла в полдень была на кухне. Макс вернулся из больницы и сказал, что им нужно поговорить в кабинете. Отказаться было невозможно. Макс не выглядел ни гневным, ни возмущенным, был лишь усталым, расстроенным, печальным, и Стелла почувствовала что-то похожее на жалость к нему. Она вытерла руки кухонным полотенцем и пошла за ним в кабинет.

– Садись, – сказал Макс. – Я размышлял о нашем будущем.

Она покорно села и стала ждать, что он скажет.

– Я начал подыскивать работу. Есть несколько мест. Рядового врача, не главного. Сейчас во мне не видят подходящую кандидатуру на ответственную должность. – Макс помолчал несколько секунд. – Боюсь, жить нам придется не в Лондоне.

Он снова замолчал, глядя на Стеллу холодно, пристально, словно на пациентку, и ждал ответа.

– Очень жаль, – пробормотала она.

– Еще бы.

Нахмурясь, он стал закуривать. Ей сигареты не предложил.

– К сожалению, тут ничего поделать нельзя. Сама навлекла это на свою голову.

– Можно и мне сигарету?

– Конечно, извини.

Они закурили.

– Стелла, насколько я понимаю, ты хочешь продолжать нашу совместную жизнь? Если у тебя другие планы, я их, разумеется, выслушаю. Чарли, естественно, останется со мной. Есть у тебя другие планы?

– У меня нет никаких планов, Макс.

– Мы все еще состоим в браке. О том, что произошло, поговорим, когда ты будешь готова. Я не вижу смысла тебя торопить. Ты как будто еще в состоянии шока. Предлагаю пока держаться так, будто ничего не случилось.

Стелла промолчала.

– Думаю, мы можем по крайней мере попытаться вести себя по отношению друг к другу с обычной благопристойностью. Видит Бог, мне это будет нелегко. Ты причинила мне очень большой вред, Стелла.

– Ты имеешь в виду, что я превратила тебя в посмешище?

– Нет, совсем другое. – Макс с трудом сдерживал раздражение. – Совсем другое, – повторил он. – Поговорим о случившемся в свое время, не сейчас. А пока предлагаю заключить несколько соглашений. Думаю, тебе нужно забрать свою одежду из спальни. По-прежнему вести дом, убираться, стряпать и все такое прочее. Я подыщу работу и позабочусь о переезде. Лучше не заглядывать вперед и постараться как-то наладить жизнь.

За окном кабинета росло дерево. Почти все листья уже облетели, однако некоторые еще медленно падали.

– Ты согласна с тем, что я сказал?

– Да.

Макс снял очки и провел рукой по лицу.

– Наверное, я хочу от тебя слишком много?

– Я буду вести дом.

– Имелось в виду не это. Ладно, оставим.

Макс взглянул на часы и сказал, что ему пора возвращаться на работу. Оба поднялись, постояли несколько секунд лицом к лицу посреди комнаты. Макс как будто хотел еще что-то сказать, но тут раздался телефонный звонок. Он снял трубку.

– Алло?

Через несколько секунд положил ее на место.

– Кто это?

– Видимо, ошиблись номером.

Стелла поняла, что звонил Эдгар.