Читать книгу "Три ночи с повесой - Тесса Дэр"

— Нет, сэр. Плащ, который я ношу зимой, подбит горностаем и оторочен шелком.

Джулиан с шутливым изумлением воззрился на домоправительницу.

— Ну и ну, Холдинг! Вот уж не подумал бы. — Он покачал головой. — А сейчас смирите тщеславие и принесите ваш плащ сюда. Ее милость одолжит его у вас на сегодняшний вечер.

— Слушаюсь, сэр. — Домоправительница, почтительно присев, поспешно удалилась. Через минуту она вернулась, держа в руках плащ из толстой шерсти какого-то темного цвета. Идеальный оттенок, одобрительно кивнул Джулиан, нечто среднее между темно-серым и грязно-коричневым.

— Великолепно, — удовлетворенно кивнул он, забрав у Холдинг этот шедевр портновского искусства и набросив его на худенькие плечи Лили. Он чутьли не дважды обернул ее плащом. Потом Джулиан, туго затянув завязки у нее под подбородком, одернул полы плаща, и Лили стала похожа на туго спеленутую мумию. Нижняя губа у нее обиженно задрожала.

Но когда Джулиан натянул ей едва ли не до бровей капюшон, терпение Лили лопнуло.

— Я смахиваю на картофелину, — проворчала она.

— Это точно, — с готовностью согласился Джулиан.

— Заляпанную грязью вдобавок, — с кислым видом продолжала Лили.

— Хватит ворчать, пошли. Кстати, за дверью стоит тележка бродячего торговца овощами. Это я ее там оставил, так что не удивляйся.

«Картофелина» не выдержала и рассмеялась. Поскольку он сам лишил себя возможности предложить ей руку, Джулиан просто взял Лили за плечо и подтолкнул к выходу. Возмущенно фыркнув, Лили заковыляла к двери.

— Ты мне за это ответишь, — сварливо проворчала она.

— Кто бы сомневался, — улыбнулся Джулиан. И удивленно открыл рот, заметив улыбку на суровом лице экономки. — В чем дело, Холлинг? — фыркнул он. — Вы не заболели?

Экономка молча покачала головой.

— Злитесь из-за моего попугая? — предположил он.

— Нет, сэр. Ну, может, совсем чуть-чуть, но… — Немолодая экономка неожиданно шмыгнула носом и поспешно утерла глаза. — Просто я уж и забыла, когда ее милость улыбалась в последний раз!

Милая преданная Холлинг, растрогался Джулиан, благослови Господь ее доброе сердце.

— Ну, сегодня хорошее настроение ей обеспечено. Я об этом позабочусь, — уверил он экономку.

— Благодарю вас, сэр, — сварливо проворчала она. — Не ожидала, что ее милость сегодня куда-то отправится, но… Будем надеяться, что покойны й лорд Харклифф, упокой Господь его душу, не стал бы возражать.

Тяжело вздохнув, Джулиан поглубже натянул шляпу. Чтобы Лео одобрил их сегодняшнюю авантюру? Сказать по правде, Джулиан сильно в этом сомневался.

Глава 10

Само собой, к началу они опоздали — впрочем, на это он и рассчитывал. Куда легче пробраться незамеченными на свои места, когда глаза всех зрителей устремлены на сцену.

Извозчик высадил их у бокового входа. Театр имел отдельные входы для отдельных категорий зрителей — еще одно преимущество, позволявшее остаться неузнанными. Представители аристократии и нетитулованное дворянство, предпочитавшие сидеть в ложах, входили через парадный вход. Сопровождавшие их слуги, вскарабкавшись по узкой лестничке, занимали места на галерке по шиллингу с головы. Те же, кто мог наскрести в кармане целых три шиллинга, чтобы купить билеты в партер — лавочники, школяры, иногда их жены и куда чаще любовницы — входили через боковую дверь.

Билеты можно было купить при входе. Джулиан так и сделал. Однако Лили, войдя, заупрямилась и объявила, что не сдвинется с места.

— Шагу отсюда не сделаю, пока не распутаешь меня, — прошипела она, дергая головой, чтобы отбросить назад капюшон, под которым задыхалась. Вытянув губы трубочкой, Лили попыталась было сдуть выбившийся из прически локон, который свесился у нее между бровей и сильно смахивал на колечко колбасы. Локон слегка приподнялся, но тут же упрямо вернулся на прежнее место. — Это же смешно, в конце концов! — продолжала возмущаться Лили. — Спутал меня по рукам и ногам, как какую-то сосиску!

Возникла небольшая пауза, во время которой Джулиан гадал, сильно ли он рискует, если стащит с рук перчатки и попробует убрать упрямый локон, например, заправить его за ухо, коснувшись при этом очаровательного личика Лили… Наконец, так ничего и не решив, Джулиан сдался. Едва он развязал все завязки — кроме тех, что под подбородком, разумеется, как из складок плаща появилась узкая, затянутая в белую перчатку рука и, Лили, не дожидаясь помощи, принялась поправлять прическу. Вслед за перчаткой наружу высунулся край розового шифона. Джулиан поморщился.

— Лучше тебе не снимать плащ, — прошептал он, машинально запахивая его полы на случай, если в тусклом свете ламп Лили не смогла прочитать по губам то, что он сказал. — И капюшон тоже.

Лили знаком дала понять, что готова последовать его совету.

Оказавшись в зале, Джулиан первым делом поискал взглядом двух мальчишек, которых заранее послал, чтобы занять им с Лили места. Устроившись в середине второго ряда, оба с разинутыми ртами наблюдали, как усатый мужчина, держа на поводке сразу трех пуделей, расхаживает по сцене. Заметив их вытаращенные глаза, Джулиан замялся — уж очень не хотелось лишать мальчишек удовольствия. Но потом вдруг младший из этой парочки случайно заметил его, ткнул приятеля локтем под ребра, и оба, сорвавшись с места, ринулись к своему нанимателю за вожделенными шиллингами. Как ни понравилось им представление, блестящие монетки, а также разные вкусности, которые можно было на них купить, явно нравились им куда больше.

Вместо обещанного шиллинга Джулиан сунул каждому по кроне. Он еще не забыл, каково это — голодать. В их возрасте он согласился бы сплясать босым на раскаленных углях, посули ему кто-нибудь шестипенсовик. В глазах маленького Джулиана шестипенсовик казался неслыханной удачей — за него они с матерью могли три дня подряд получать по миске горячего супа — каждый. Точнее, четыре — он, и две — мать, поскольку она всегда старалась незаметно отлить половину своей порции в его миску. А на крону они с матерью могли бы пировать целую неделю.

К тому времени как троица дрессированных пуделей покинула сцену, Джулиану удалось отогнать горькие воспоминания. Положив руку на спину Лили, он подтолкнул ее к освободившимся местам и усадил на обитую бархатом скамью. Через пару минут на сцене появился фокусник в костюме Арлекина. Наконец и он, сорвав свою долю аплодисментов, покинул сцену, и огни в зале стали постепенно гаснуть.

Занавес плавно пополз вверх, и спектакль начался. Лили нагнулась к Джулиану, и он почувствовал на щеке ее теплое дыхание.

— Спасибо.

И отодвинулась так быстро, что Джулиан принялся гадать, уж не почудилось ли ему. Но тут рука Лили, шевельнувшись, коснулась его руки. И это прикосновение неожиданно вернуло Джулиана в прошлое — в то время, когда он, впервые почувствовав себя юношей, жил, казалось, лишь для того, чтобы вдохнуть легчайший аромат женских духов или на мгновение почувствовать, как его колена касается обтянутая шелковым чулком женская нога. Цепь легких побед сделала его циником — теперь при мысли об очередной интрижке Джулиан испытывал лишь усталость, граничившую со скукой.